– Ты?!
– Да… Теперь остается гадать, почему же убийца не прикончил тебя, а принялся извлекать из твоего плеча пулю? Ты не знаешь, зачем он это делал?
– Нет, откуда же мне это знать?
– А вот я знаю. Ты был нужен ему, Макс, вот и все объяснение. Возможно, это был человек Володарского…
– Человек Володарского? Нет, Белла, такого понятия не существует. Официальная свита у него, конечно же, есть, но самым близким ему человеком был, как ни странно, я.
– Тогда тем более понятно, почему он оставил тебе жизнь, – ведь в твоих руках и по сей день находится генеральная доверенность на право всех финансовых операций и сделок с недвижимостью, не так ли?
– Белла, откуда ты это знаешь?
– Знаю, вот и все. Что было дальше? Ты помчался сломя голову в аэропорт, не потрудившись убедиться в том, жива я или мертва, признайся?
– Нет, я сразу же вернулся к ресторану… Там уже столпился народ… Приехали пожарные, «Скорая». Белла, я дождался, пока не погасят огонь… Я сам видел, как из машины извлекали обугленные тела… И все же я узнал твое платье… Рука женщины… это было страшное зрелище… но на ней был твой браслет, Белла… И тогда да, я действительно поверил в то, что ты погибла… Я не мог тебе уже ничем помочь, а потому, слыша крики Веры Фишер, я понял, что погиб вместе с тобой…
– Макс, неужели никто из присутствующих на пожаре не узнал тебя?
– Нет… Там была паника, кроме того, мне пришлось постоянно прятаться за кустами… Ведь я понимал, что меня все еще хотят убить и что человек, которого я оглушил бутылкой, доложит своему хозяину о том, что я все еще жив и что в моей машине сгорел кто-то другой.
– Неужели это работа Володарского? Макс, скажи, а почему ты не снял с него маску и что это вообще была за маска такая?
– Обычный трикотажный черный шлем с прорезями… Я пытался стянуть его с головы этого человека, но шлем уже был пропитан кровью, я боялся испачкаться и еще боялся, что меня могут обвинить в убийстве… Ведь я не был уверен, что не убил его.
– Нет, Макс, ты не этого боялся. Ты боялся, что под шлемом окажется человек, которого ты знаешь… Это был Исханов? Или Ямщиков? Или Давид Парсамян? Или Марк Фишер? Кто, скажи мне!
– Белла, я не знаю, кто скрывался под маской. Но может, ты и права… Подсознательно я не хотел видеть человека, которого, возможно, убил. Но почему ты говоришь про Исханова? Что ты о нем знаешь?
– Сначала ты доскажи мне свою историю. Что было после того, как ты понял, что я мертва?
– Я побежал к нашему дому… Мне надо было срочно сделать перевязку и остановить кровь. Конечно, я во всем тогда подозревал Володарского… Когда я подбежал к дому, я увидел, что на нашей улице пожарные, шум, крик… Это была кошмарная ночь… Я подошел поближе и понял, что горит наша квартира.
– А где ты хранил документы, касающиеся Володарского?
– В своей конторе, в сейфе.
– И ты поехал туда?
– Да, мне пришлось добираться на такси…
– И ты взял эти документы?
– Взял…
– И поехал с ними в аэропорт?
– Да…
– Но почему у тебя такое лицо? Что случилось с этими документами? Их у тебя украли?
– Я даже не знаю, как тебе это объяснить… Когда я вышел из конторы, мне повезло – я почти сразу же остановил частника. Времени оставалось в обрез, мне необходимо было покинуть город, чтобы не погибнуть и попытаться отомстить Володарскому… Наверно, в машине я потерял сознание, потому что плохо помню, как выходил из нее, как попал в самолет… Помню, стюардесса дала мне вместо минеральной воды шампанского и я рассказывал ей анекдоты… А разбудили меня уже в Москве. Я позвонил из аэропорта своему дяде…
– Какому еще дяде?
– Герману, он приехал и забрал меня к себе. Потом я пару дней приходил в себя, а он все время звонил сюда и пытался узнать, когда состоятся похороны…
– Похороны? Разве тебе было не все равно, где зароют мое тело?
– Белла, ты должна понять меня… Я был уверен, что Марк похоронит нас обоих.
– Зачем тебе нужно было, чтобы тебя все считали мертвым?
– Чтобы отомстить Володарскому…
– Неправда, тебе надо было «умереть», чтобы потом воскреснуть где-нибудь в Цюрихе с доверенностью Володарского и перевести все его деньги на свои счета. И не надо разуверять меня в этом…
– Белла, а что в этом плохого? Зачем мне было возвращаться, когда все так хорошо складывалось…
– Хорошо складывалось? – Она оттолкнула его от себя, встала и быстро пошла по аллее, усыпанной листьями. Затем повернулась к нему и, сжав кулачки, стиснула зубы и замотала головой: – Макс, да ты просто помешался на деньгах! Значит, моя смерть – это и есть то, что у тебя хорошо сложилось?! Ты соображаешь, что ты говоришь?
– Успокойся, ты не так меня поняла…
– Дай мне вина… Меня всю колотит… – Она вернулась и села на скамью. Солнце поливало их сверху теплыми ласковыми лучами. На кустах сирени и акации чирикали воробьи. Кладбищенская идиллия напомнила Белле фильмы ужасов, которых она насмотрелась, пока жила с Максом. Она отпила несколько глотков вина и притихла.
– Ты уже был в Цюрихе?
– Нет. Что мне там делать, если все мои документы пропали… Ведь я приехал в Москву с пустыми руками…
И Белла принялась хохотать. Она долго не могла остановиться, пока Макс не дал ей пощечину. Она, ахнув, влепила ему ответную.
– Успокойся и объясни, почему ты хохочешь как ненормальная?
– А это правда, что в Москве ты шатался по ночным клубам?
– Было дело, а что в этом особенного?
– Это было в те времена, когда вы еще дружили с Володарским?
– Да… Да и с Борисовым мы изучали ночную Москву не по журналам… Тебе это не нравится?
– Нравится, очень даже нравится. А почему ты не спрашиваешь, что было со мной?
– Я боюсь… Я страшно виноват перед тобой, но поверь, я не знал, я ничего не знал…
– А я пришла в себя, между прочим, на городской свалке в компании слабоумных подростков… которые, представь себе, заявили мне, что подобрали меня в кустах возле горящей машины и что я якобы на своих ногах, представляешь, добралась с ними до этой самой свалки…
– Подростки? А как они выглядели?
– Мальчик и девочка, оборванные… бомжи, одним словом… Его звали…
– Постой, да я же их видел там, когда смотрел, как пожарные тушат машину… У парня такие густые черные волосы, я еще подумал тогда, что он цыган, а девчонка светловолосая, эти?
– Похоже, что эти… И что же они делали?
– Я цыкнул на них, и они, перебежав на другую сторону улицы, бросились во двор ресторана… Но где в это время была ты?
