— Нет, он сбежал, и мы сейчас едем его брать.
— А мне что делать?
— Ты езжай домой и жди моего звонка. Как только что-то выясню — дам знать.
— Можно мне с вами?
— Нет. Хочешь, чтобы тебя пристрелили?
Альфред сразу отстал, но, подождав, когда бандиты отъедут, сел в свой «Мерседес» и поехал за ними на приличном расстоянии. Он не доверял боссу, а предчувствие ему подсказывало, что тот затеял какую-то подлость по отношению к нему. Альфред боялся, что Герман узнает от амбала, где ключ от сейфа, каким-нибудь образом проникнет в его квартиру, вскроет его и прикарманит два миллиона долларов. Бандиты есть бандиты, от них всего можно ожидать, и доверять им нельзя. О том, что пропала его дочь Катя, Альфред даже не вспомнил. Его беспокоил сейф, ключ от него и потерянные двести тысяч долларов.
Нина-Лиля положила трубку, развалилась в широком кожаном кресле, по привычке возложив ноги на низенький журнальный столик, и поднесла к лицу ладонь. Покрытые алым лаком холеные ногти хищно сверкнули. Вдруг у ее левого уха что-то щелкнуло. Нина вздрогнула, повернула голову и с ужасом увидела направленный ей в висок ствол автомата Калашникова. Увидев оружие, она вскрикнула, но настоящий ужас ее охватил только после того, как она увидела того, кто его сжимал. Это был Алексей Коновалов.
— Это ты меня хотела в попу трахнуть? — зло выпалил он.
Испуганная девица открыла рот, но не смогла произнести ни слова.
— Конец комедии, цыпочка, пора разоблачаться. — Леха зло взглянул на красавицу, обошел столик, уселся в кресло напротив и положил оружие на колени.
— Ты… — только и произнесла Нина.
— А кого ты еще хотела увидеть, твоего босса Германа? — прищурился Леха.
— Я, я, я… — промямлила испуганная девица. — Ты меня неправильно понял.
— Заткнись, правильно я тебя понял, — Леха был зол и слушать липовую медсестру не желал. — Я внимательно осмотрел пробку шампанского и убедился, что она была не тронута. Значит, подумал я, ты смажешь наши бокалы сильным быстродействующим снотворным или ядом. Я не знал, на кого ты работаешь, может быть, ты простая аферистка и решила заполучить кругленькую сумму в валюте, но с самого начала я был уверен, что ты не та, за кого себя выдаешь. Я что, медсестер не видел? Они заморенные, зачуханные, бедно одетые, наивные девчонки, а ты упакованная, холеная, прожженная сучка. Тебя даже Катенька раскусила. У тебя на ногтях лак, которого в России нет, потому что он продается только в двух магазинах в Нью-Йорке. Откуда такие деньги у простой медсестры? Папа дал? Ты регулярно посещаешь сауну, тренажерный зал, парикмахерскую, маникюрщицу, педикюрщицу и массажистку — это по тебе видно. У медсестры на все это нет ни времени, ни денег. К тому же у тебя фигура, как у топ-модели, а такие в госпиталях не пашут и говно за больными не выносят. Ты думала, что подсыплешь нам снотворного, усыпишь нас — и готово. Но, детка, меня не так просто взять. Это Витек, добрая душа, дрыхнет и лишь сопит во сне, а я сразу, после того как глотнул твое пойло, сбегал в спальню, сунул два пальца в рот и выблевал все обратно. Если не веришь, можешь посмотреть под кроватью. Потом я выпил литр сока, снова вставил два пальца в рот и промыл желудок. И только после этого вернулся на кухню. Я не был на сто процентов уверен, что ты работаешь на банду, но после того, как услышал твой доклад боссу, все встало на свои места. Он тебя заслал, чтобы выведать, где деньги, а потом заманить в ловушку и сцапать нас. Сколько он пообещал тебе, деточка?
Лиля зло посмотрела на Алексея, а потом гордо вскинула голову и вульгарно процедила:
— Ты, старый козел, таких денег не имеешь и никогда иметь не будешь. Меня чуть не вырвало, когда я тебя в губы целовала, потому что у тебя изо рта пахнет как из помойки и ты небрит. — Девица оправилась после первого шока и начала выпендриваться. — Да, я посещаю всех, кого ты перечислил, но я их на дом вызываю, сюда, в мою квартиру. Еще я по магазинам езжу на собственной «БМВ» и покупаю все, что мне нужно, а ты дряхлый пень, по помойкам себе жратву ищешь. — Девица отвернулась с обиженным видом и уткнулась взглядом в стену.
— Я такой, как миллионы российских граждан, я деньги не ворую и не печатаю, а вот ты и твои дружки — мразь, подонки, и вас, гнид, давить надо. — Алексей от злости вскочил с кресла, но голова у него закружилась, и он немного пошатнулся. Видимо, некоторая часть снотворного все-таки попала в кровь. Но он крепился.
Лиля покосилась на него, заметила крайнее раздражение и решила его больше не злить. Она боялась, что он ее сгоряча убьет или отдубасит.
— Хорошо еще, что ты Светлане безвредную дистиллированную воду вкалывала вместо лекарств, а не яд.
— Да мне плевать на твою Светлану, на тебя и на всех вас, — не выдержала Лиля и смачно выматерилась. — Чтоб вы все сдохли.
— Дура, у тебя своих детей нет, поэтому ты не можешь переживать за жизнь и здоровье своего или чужого ребенка. Ты черствая, самолюбивая, тупая мразь, — Леха сказал как отрезал, встал, взял со стола сумку с деньгами и пошел на кухню. — Пристрелить бы тебя за твои дела, да в говне мараться не хочется. Зря я тебя от пули спас, — пробубнил он себе под нос и вышел.
Удивленная неожиданной грубостью Алексея, Лиля посидела с минуту, а потом встала и пошла следом.
Тем временем Леха взвалил крепко спящего Виктора, как мешок с картошкой, на плечо и понес в ванную. Там он посадил его на пластиковый табурет, включил холодную воду и начал брызгать ему в лицо. Потом несколько раз сильно шлепнул друга по щекам, и тот проснулся.
— А, е, вас, хе, — промямлил Демин и вновь закрыл глаза.
Леха отвесил ему две сильные пощечины, и Витя снова ожил.
— Что? Что такое? — спросонья пробубнил он.
— Вставай, нас подставили, и надо отсюда поскорее сматываться.
— Я спать хочу, не тереби меня, — промямлил он, зевнул и опять погрузился в дрему.
Алексей схватил его в охапку, принес на кухню и посадил на стул. Затем быстренько сварил крепкий кофе и снова начал хлестать друга по щекам. Тот оживился, начал бормотать что-то непереводимое и от кофе отказался.
Алексей нервничал, из подслушанного разговора он знал, что бандиты едут сюда, и хотел разбудить Демина как можно быстрее.
— Да просыпайся же ты, лысый чайник, твоя дочь в опасности.
Услышав это, Витя взбодрился, но все равно еле ворочал языком. Стоять или ходить он вообще не мог.
— Где Света? — вымолвил он.
— Пока она в безопасности, но сюда мчатся бандиты, и ты должен взять себя в руки. На, выпей кофе, — предложил Леха.
Витя взял в дрожащие, слабые пальцы горячую чашку, поднес ее к губам и отхлебнул.
— Без молока и сахара, — поморщился он и уже собирался вновь закрыть глаза, как Леха силой открыл его рот и влил в него крепкий, вязкий напиток.
— Глотай, — рявкнул он и приподнял отвисшую нижнюю челюсть друга. Тот сглотнул тягучий, как сгущенное молоко, кофе и от ужасной горечи во рту поморщился и застонал.
