До встречи оставалось четверть часа, когда Эмма вошла в «Детский мир» и окунулась в мир воспоминаний. Ведь именно здесь она покупала Сереже первые игрушки, распашонки, ползунки, коляску… Они приезжали сюда с Прозоровым и долго ходили, выбирали… И все это было ДО родов, Прозоров ничего и слышать не хотел о каких-то там «дурацких» приметах, что якобы детские вещи нельзя покупать до рождения, а можно только после. «Ты здоровая и родишь в два счета. Я вообще не понимаю, как можно покупать все „после“, если ты должна приехать из роддома в уже готовую, с кроваткой, коляской и ванночкой квартиру… Или ты думаешь, что я буду покупать пеленки по дороге из роддома домой?» А Эмме было все равно. О родах она имела самое смутное представление, и хотя теоретически ее в поликлинике со всем этим довольно основательно ознакомили, чисто психологически ей было сложно постичь таинство появления на свет нового человека, пока она не испытает это сама…
Засмотревшись на красивых дорогих кукол, она совершенно забыла о Валерии, и когда вдруг увидела ее, то даже вздрогнула, словно ее застали на месте преступления… «Интересно, а для Леры Прозоров тоже все покупал здесь или в другом магазине?»
Валерия тоже разрядилась в пух и прах. На ней было бежевое узкое платье из перламутрового трикотажа и горчичного цвета жилет. Но когда она подошла поближе и начала о чем-то говорить с Эммой, та ее даже не услышала – она смотрела на бусы Леры и не верила своим глазам.
– Что, нравится? – наконец донеслось до ушей Эммы, и она тряхнула головой.
– Да, нравится… – Это были даже не бусы, а серебряная массивная цепь с нанизанными на нее семью достаточно крупными янтарными «яйцами», напоминающими перепелиные. Их можно было принять и за гигантские желуди. Такие же янтарные кругляши висели и на ушах Валерии.
– Это гарнитур… Простенько и со вкусом… Похоже, янтарь – это и твой камень… А что, ты рыжая, глаза у тебя зеленоватые или темно-карие, почти черные, меняют цвет, кожа белая, тебе бы пошли эти штуки… Да что ты так на них уставилась?
Орлов планировал в такие вот янтарные яйца впаять платиновые, набитые бриллиантами…
– Да, – Эмма сделала вид, что очнулась, и теперь все внимание обратила на саму Валерию. – Я в твоем распоряжении, но гарнитур действительно очень оригинальный… Наверное, из Прибалтики?..
– Да нет, это достаточно грустная история… Пойдем, я только что позвонила этому человеку, он нас ждет… А по дороге я расскажу тебе, откуда у меня эти бусы…
В машине на заднем сиденье Эмма увидела торт, вернее красивую глянцевую коробку, в каких обычно бывают торты.
– Это к чаю, – бросила Валерия, махнув рукой в сторону коробки. – Так тебе интересно услышать, откуда у меня эти украшения?
– Конечно, интересно. Во всяком случае, я хотя бы не буду думать сейчас о предстоящей встрече с твоим приятелем. Думаешь, это так приятно – выставлять себя на обозрение, словно какой-нибудь товар.
– Что касается «товара», то я просто ослеплена твоим видом… Эмма – ты шикарна. Говорю тебе это без лести. Сейчас ты услышишь звук падающего тела, и блестящее будущее тебе просто обеспечено… Ты – само совершенство. Ты – существо без изъяна…
– Послушай, Лера, а что бы ты сделала, если бы вдруг случайно узнала, что я… убийца… или проститутка?..
– Ну так что ж с того. В таком случае ты была бы женщиной с тайной, а это еще привлекательней… Эмма, какая же ты еще наивная, да я людей насквозь вижу!..
– А я нет… Ну так что там с твоей янтарной историей?
– Слушай, ни за что не поверишь… У меня была одна приятельница… Ее муж – ну о-о-чень большой чиновник, а она, представь себе, влюбилась и решила уехать с любовником, художником, за границу. У нее были деньги, драгоценности… Одна я была посвящена в ее план. И вот она заявляется ко мне за два дня до отъезда и просит подержать у себя драгоценности. Я думаю, она боялась, что в последнюю минуту ее муж что-нибудь узнает…
– Но ведь если ее муж занимал высокий пост, то он не мог не знать о том, что его жена собирается за границу!..
– Правильно! Он знал, что она едет отдохнуть в Грецию, но откуда он мог знать, что она едет туда НАВСЕГДА… Но дело не в этом, все детали этого «побега» мне неизвестны.. Дело в другом. На следующий день я узнаю о том, что она отравилась.
– Умерла?
– Представь себе – да!
– Муж?
– Тсс… – почему-то зашикала на нее Лера, словно их кто-то мог услышать. – Может, ее отравил и муж, но кто это теперь докажет? Главное, что ее нашли в своей постели мертвой, а рядом стакан с остатками цианистого калия… А на стакане ее отпечатки… И никакой записки, ничего… Вот и представь, что я тогда испытала…
– А драгоценности?
– Я в этот же день позвонила Александру Петровичу… ну, в общем, ее мужу, и сказала, чтобы он срочно приехал ко мне, потому что у меня для него кое-что есть… И он приехал… Он уже догадывался, что речь пойдет о драгоценностях… Я не стала его ни о чем спрашивать, поскольку понимала, что даже если он и убил Катю, то все равно переживает… Я просто достала коробку, обыкновенную коробку из-под обуви, в которой Катя мне и принесла все свои сокровища, и молча отдала ему… Он открыл, все внимательно просмотрел, а потом достал вот эти янтарные штуковины и вдруг протянул мне… «А это, Валера, тебе… На память…» И уехал. Если честно, то я так до сих пор ничего и не поняла. Как будто он хотел купить мое молчание, что ли? Но кто же расплачивается янтарем? Я понимаю, конечно, это ручная работа и все такое, но ведь это просто янтарь! Почему-то колье Сонечки Ардовой он мне не предложил…
– Сонечки? Но ведь эту женщину, которая отравилась, звали, кажется, Катей? – Эмма слушала очень внимательно, потому что уже поняла, о ком идет речь. Ведь она знала эту Катю, она видела ее в свой первый день приезда в Москву, Катя приходила к Ядову, чтобы встретиться с Сергеем Орловым и заказать ему украшения. Светловолосая, изящная и знающая себе цену женщина… Она хотела начать новую жизнь и поэтому попросила Орлова помочь ей переправить бриллианты и платину, замаскировав их с помощью янтаря…
– Соня Ардова после смерти мужа…
– Подожди, я что-то совсем запуталась… Кто такая Соня Ардова?
– Это подруга Кати Котовой, той, которая отравилась… – капризным тоном пояснила Лера. – Соня после смерти мужа начала потихоньку спиваться и продавать свои бриллианты… У нее было колье, ты себе не представляешь какое… Сделанное в форме женской головки… Глаза изумрудные, большие, как маска, а лицо все сплошь из бриллиантов, волосы в форме волнистых лучей сделаны из золота и платины… И она продала Катьке это колье всего-то за три тысячи баксов… Если бы Катин муженек, у которого рыльце в пуху, подарил мне эту «женскую головку», я бы еще поняла, но эти орехи или желуди…
– А мне нравится… – задумчиво произнесла Эмма, которая вот уже несколько минут жила своим прошлым, и ей даже чудились голоса Ядова и Сергея, Анны и Кати…
– Это колье Соне сделал какой-то классный ювелир, кажется, он даже не из Москвы…
