– После всего, что произошло, он навряд ли станет уговаривать тебя вернуться к нему. Он может шантажировать тебя. Или запросит за тебя у Сергея определенную сумму, но, получив ее, не успокоится и, растратив деньги, вернется… Твоя ошибка заключается в том, что ты сразу же не обратилась в милицию… Я понимаю, как ты была напугана… Перов именно этим и воспользовался… Но все же я думаю, что еще не поздно заняться делом о гибели твоего дяди… Но перед тем, как вам обращаться в милицию, надо бы, чтобы со всем этим поработал какой-нибудь частный детектив или даже целое бюро. Во-первых, надо съездить туда, где жил и работал твой дядя, и узнать, действительно ли он обладал даром гипноза и числились ли за ним уже подобные делишки… Короче, навести все справки об этом мерзавце. Кроме того, надо разыскать то место в лесу, где его закопал ваш Перов, и произвести экспертизу… А что, если Перов закопал его, когда тот был еще жив? Я не детектив, я просто рассуждаю… Но мне кажется, что вместо того, чтобы платить Перову, лучше уж потратиться на детектива… Ты и сама почувствуешь облегчение после того, как поймешь, что тебе уже никто и ничто не грозит… Ведь ты же ударила его пепельницей не просто так… Ты защищалась. Ну и кашу вы заварили… Не хватало только, чтобы сейчас прозвенел звонок…
Не успел он договорить, как в прихожей действительно раздался звонок, и прежде чем Ядов успел крикнуть Анне, чтобы она не открывала, послышался звон ключей, звук отпираемых замков, и все сидящие за столом услышали голос Анны:
– Проходите, пожалуйста, он вас ждет…
Через мгновение на пороге показалась невысокая светловолосая женщина лет сорока пяти, холеная, с бесстрастным лицом и холодным взглядом больших голубых глаз. На ней был узкий черный костюм, черные туфли на низком каблуке, в руках она держала тоже черную замшевую сумочку.
– Катя! Ну, слава богу! – Ядов поднялся к ней навстречу и заключил ее в свои объятия.
– Ядов, ты же раздавишь меня… – Эта холодная женщина вдруг улыбнулась, да так неожиданно тепло и открыто, что Эмма, которая, услышав звонок, думала только о Перове, немного успокоилась и даже успела почувствовать к этой незнакомке симпатию. – Отпусти меня… А это, стало быть, и есть твой знаменитый ювелир? Вы – Орлов?
– Знакомьтесь, – Ядов усадил гостью за стол, – это Сергей Орлов, это Эмма, а это Катя.
Похоже, гостье было приятно, что ее представили именно как Катю, а не Екатерину с отчеством. Она сидела напротив Эммы и, протянув Ядову бокал, чтобы он налил туда вина, смотрела только на нее.
– Скажите, Орлов, – наконец она повернулась к Сергею, – эта девушка – тот самый бриллиант, который вы собираетесь «оправить» в ближайшем будущем? Вы извините меня, Эмма, но я чуть старше вас, и это дает мне право разговаривать с вами запросто… Ведь вы не против?
– Нет, конечно… – пожала плечами Эмма и в замешательстве принялась накладывать себе в тарелку салат. – Как вам будет угодно…
– Ядов, скажи, как тебе удается заполнить свой дом такими красивыми и интересными людьми? Когда не приду, у тебя здесь сплошные бриллианты… Ты что, тоже ювелир? Ты коллекционируешь красивых и умных людей?
– Коллекционирую. Если хочешь знать, Катя, ты тоже являешься частью моей коллекции…
– Да брось ты, Ядов… Я вот смотрю на эту девушку и думаю: нет, никакие драгоценности, которые я собираюсь на себя нацепить, не приблизят меня к тому, что принято называть красотой… Ведь у меня уже никогда не будет такой кожи, такого тела, таких волос…
– Как это все грустно… Катя, перестань… Мы собрались сюда не на похороны молодости. Давайте-ка лучше выпьем за встречу, а потом ты расскажешь Сергею, что тебе нужно… Я же, в свою очередь, покажу тебе те слайды с его работами, которые ты еще не видела…
– А мне можно посмотреть? – спросила Эмма, которая обрадовалась тому, что внимание Ядова переключилось на Сергея. Ведь она даже не видела его работ. Он влюблена в него, знает, что он ювелир – и это все. Она даже не уверена, что ОН по-настоящему любит ее. Она не может в это поверить, потому что такую девушку, как она, полюбить трудно. Почти невозможно. И что единственные ее достоинства – красота и откровенность, с которой она во всем призналась Сергею – могли лишь на время вызвать в нем чувство, похожее на любовь. Пройдет время, Сергей к ней привыкнет, и картины ее прошлого начнут постепенно отравлять их жизнь… Эмма чувствовала это и страшно боялась, что это окажется правдой…
* * *
Когда Сергей с Катей удалились в кабинет Ядова, из магазина вернулась Анна. Тихая молчаливая женщина, она, грациозно перемещаясь по гостиной, убрала со стола грязные тарелки и принялась готовить чай. Ядов смотрел на нее с нескрываемым обожанием, и это сразу бросалось в глаза. На столе появился большой фарфоровый чайник с розочками, коробка с печеньем, бисквитный торт, чашки, лимоны…
Звать из кабинета Сергея с Катей оказалось бесполезным: похоже было, что они засели там надолго.
– А вы не знаете, что именно Катя хочет ему заказать?
– То ли пасхальное яйцо из чистого золота, то ли кулон, в котором можно что-то спрятать… У нее идей – целый вагон.
– Но ведь чтобы изготовить такое яйцо, потребуется столько золота!..
– Она женщина богатая, может себе позволить…
– А чем она занимается?
– В принципе ничем… Но у нее муж.
– Муж? А кто он у нее?
– Эмма, сколько вопросов! Он служит нашему государству. Тебя такой ответ устроит?
– Вполне. – Она смутилась и отрезала себе еще один кусок торта. Подошедшая неслышно Анна предложила налить ей еще чаю, Эмма поблагодарила ее и вдруг поняла, что за сегодняшний день съела столько, сколько не съела бы и за целую неделю… Неужели сказывается перемена обстановки и то относительное спокойствие, которое она испытывает, находясь рядом с Сергеем? Если так пойдет и дальше, то она расползется вширь и превратится в толстушку, которую никто не будет любить и в первую очередь конечно, эстет Орлов.
Эмма улыбнулась своим мыслям. Как же все-таки получилось, что она нашла в себе силы сбежать от ненавистного Перова и в конечном итоге оказаться в Москве? Неужели начиная с этого момента жизнь ее круто изменится и она обретет наконец долгожданную свободу и покой? Если Орлов ее действительно любит, то он разведется с Лорой, и тогда уже ничто не помешает их счастью.
Что касается ее зависимости от Перова, то разговор с Ядовым почти не изменил ход ее мыслей: Эмма не верила, что расследование, которое он собирается провести с помощью частного детектива или милиции, может реально доказать ее невиновность. Где она сейчас раздобудет неопровержимые доказательства насилия Холодного? Ведь все синяки и кровоподтеки, которые она обнаруживала почти каждый день на своем теле, давно исчезли… Кроме того, она хорошо понимала, что любые факты при желании можно повернуть таким образом, что насилие тотчас превратиться в сожительство, а гипноз – во что-то эфемерное, граничащее с фантазиями или ложью. Поэтому главным для нее сейчас было только то, что она с Сергеем. Он позаботится о ней, он поможет ей забыть те жутких два года и тот страх, в котором она все это время жила.
