– Да вот… на днях, точно не скажу… Я приходила к ней за ключами.
– За какими ключами?
– Меня не было в Москве долгое время, я уезжала за границу, а ключи от своей квартиры оставляла Кате, чтобы она поливала цветы… Хотя нет, я приходила к ней еще, она сама позвала меня, угощала пирожками…
И тут Лара заплакала. Искренне, горько. Ей так стало жаль Катю, что она прямо-таки закатилась в тихом, почти беззвучном плаче.
– Вы успокойтесь…
– Жила девушка, никого не трогала, совершенно безобидное существо… Послушайте, а может, это вовсе и не она?
– Пойдемте, опознаете… Кстати, меня зовут Иван, Иван Митрофанов. Я из отдела убийств.
– Не могу сказать, что мне приятно, – чуть слышно отозвалась Лара.
Он почти за руку провел ее сквозь толпу курящих мужиков прямо к тому месту, где лежали два трупа, над которыми уже трудились эксперты, работал фотограф…
– Это она? – спросил Митрофанов.
– Она. – Лара зажала рот рукой. Сейчас, когда в передней находились посторонние люди, труп Кати выглядел как-то особенно жалко, неприбранно, оскверненно. – Столько людей… Чего они все понаехали?
– Так двойное же убийство! – шепотом воскликнул Митрофанов.
– Хотите кофе? – предложила Лара тоном соседки, которой нечего бояться.
– Честно говоря, не отказался бы.
Она пригласила его в кухню, включила чайник.
– Тяжела у вас работа и неприятная…
– Вы извините, я другу позвоню?
Иван подошел к окну и приложил телефон к уху:
– Гора? Привет! Ты знаешь, что нашли в квартире Цыркун? Ну, я скажу тебе! Вещи убитых кассирш, представляешь?!
Он говорил совсем тихо, и за шумящим чайником его голос был едва различим, вероятно, он на это и надеялся, разговаривая со своим коллегой о каких-то убитых кассиршах. Ларе стало не по себе. Убивают вокруг почем зря…
– …Он сказал, что эти двое убиты из другого оружия, но, понятное дело, будет произведена экспертиза… Хотя он сказал, что и так видно… Месть? Да легко. Муж ли, брат, сват какой-нибудь кассирши выследил этого парня и убил, а девушка его вышла из комнаты, и ее убрали как свидетельницу, вот такая вроде бы картина получается. Понимаешь, не было бы этих сумок… Когда я понял, на кого мы вышли, глазам своим не поверил… Нет, личность пока еще не установлена. Соседка вон говорит, что он смахивал на альфонса, нигде не работал. – Митрофанов теперь уже повернулся к Ларе и говорил нормальным голосом, даже как будто призывая ее в свидетельницы. – Здоровый молодой парень со смазливым лицом. Бабам такие нравятся… Ладно, Гора, потом ознакомишься с официальными документами. Привет жене…
Лара между тем уже накрыла на стол, приготовила бутерброды, налила кофе.
– Я бы не смогла работать в милиции…
– А вам и не надо. Вы сами-то чем занимаетесь?
– Да я чемпионка Европы по кикбоксингу, – скромно ответила она. – Видите, нос сломали в прошлом году, когда я выступала в Париже…
Митрофанов расхохотался.
– Ты не комплексуй, подумаешь, нос… Классный нос, он тебя совершенно не портит…
– Вообще-то я рекламой занималась, – улыбнулась она.
И в это время в передней зазвенел звонок.
– Это за вами, наверное, – произнесла Лара, уже представляя себе, как готовит кофе для всей прокурорской банды. – Знаете, Митрофанов, у меня большая банка кофе и сахар найдется. Зовите всех своих… На улице-то холод, да и работа у вас собачья, так хоть согреетесь…
Говоря так, она в полной уверенности, что пришли за Митрофановым, спокойно открыла дверь и чуть не закричала от ужаса, когда увидела перед собой Луку.
– Ларочка, что случилось? Почему ты не отвечаешь на звонки?! И вообще, что здесь происходит? – последний вопрос встревоженный и бледный Лука задал уже показавшемуся за спиной Лары Митрофанову. – Вы кто?
– Лука, успокойся, это человек из отдела убийств… Мою соседку, Катю, убили и ее парня… Вот только что обнаружили…
– А при чем здесь ты?
– Ваша девушка здесь ни при чем, просто я снимал с нее… свидетельские показания…
– Лука, Катю застрелили… понимаешь?
Митрофанов поблагодарил кивком головы за кофе и ушел, тихо притворив за собой дверь.
Лука бросился к Ларе:
– Ты что, обиделась на меня за то, что я поговорил с твоим квартирантом? Где он, кстати? Ведь он же ушел? Ушел?
Лара смотрела на него глазами полными слез. Она снова видела перед собой прежнего Луку, такого, какого ей хотелось видеть и любить.
– Лука, ты ничего не хочешь мне объяснить?
– Хочу. – Он схватил ее за руку и потянул за собой. Усадил на кровать и принялся целовать ее лицо, мокрое от слез. – Понимаешь, я сам приехал сюда и поговорил с ним, объяснил, что женюсь на тебе и что мне не хочется, чтобы в квартире моей невесты жил кто-то посторонний. Я дал ему денег и взял с него слово, что он покинет квартиру в течение часа. Что, разве он не ушел? Почему ты плачешь? Из-за соседки? Но какое тебе дело до нее? Вернее, я не так хотел сказать. Да, это ужасно, что убили человека, которого ты знала, но ее уже все равно не воскресить…
– Лука, ты только поговорил с ним?
– А что, по-твоему, я мог еще с ним сделать? Поколотить? Ты посмотри на меня, разве я похож на человека, способного набить морду такому здоровяку, как твой Чемберлен?
– Лука… Лука… – И она, закрыв лицо, разрыдалась.
24
Весь день она не могла успокоиться. Рассказала Луке о чудовищном совпадении: он позвонил ей, чтобы сообщить о своем вмешательстве в ее дела с Чемберленом как раз в тот момент, когда она обнаружила труп…
– И ты подумала, что это я убил его? И твою соседку тоже?
– Лука, да я чуть с ума не сошла, во-первых, когда увидела труп Кати, потом Чемберлена, а тут еще твой звонок! Что еще я могла подумать…
Она не знала, как объяснить Луке, что эти мысли пришли в ее голову лишь из-за того, что они были все же мало знакомы и их отношения развивались с немыслимой скоростью. Конечно, она не могла признаться ему в том, что сочла его просто сумасшедшим и предположила даже, что он в состоянии убить и ее!
Лука потребовал, чтобы она рассказала ему в деталях обо всем, что произошло здесь и в Катиной квартире до той поры, пока не приехала милиция и ей не позвонил в дверь Митрофанов.
– Это удивительно, что после всего того, что могло прийти в твою голову (я имею в виду, когда ты признала меня сумасшедшим, способным на двойное убийство), ты нашла в себе силы избавиться от трупа… Какая же ты умница. Нет, я понимаю, что ты совершила в какой-то степени преступление, ведь ты лишила возможности всех этих людей, – он кивнул в сторону двери, подразумевая следователей прокуратуры и работников из отдела убийств, – осмотреть непосредственно место происшествия, но, с другой стороны, если бы ты не сделала этого, то неизвестно, сидели бы мы с тобой сейчас за этим столом и пили чай или же ты умирала бы от страха в камере предварительного заключения… И не смотри на меня так, я правду говорю. И хотя ты тут ни при чем, все равно – он жил в твоей квартире, да к тому же каким образом ты бы объяснила его пребывание здесь? Если бы ты рассказала им, как и мне в свое время, каким образом этот прохвост оказался в твоей квартире, тебе бы, по меньшей мере, не поверили. Посуди сама…
