– Будешь? – протягиваю ему бутылку. Родж берет и прикладывается к горлышку. Пьет жадно, кадык ходит по горлу вверх-вниз. Возвращает бутылку и вздыхает:
– Оли убит.
Киваю: ожидалось. Потерь в схватке не избежать. Почти не знал сына лесника, но горько…
– Остальные?
– Бад и Диззи ранены, легко.
Этими я займусь.
– Гвардейцы?
– Добили. Ребята озверели. Оли хотел помочь раненому, а тот пырнул его стилетом. Парни взялись за палаши…
Правильно сделали, что добили.
– Собираем трофеи. Тут вот что, черр…
Родж смотрит в землю.
– Говори!
– В стульчике Рилли нашли мешок с золотом, большой. Не меньше тысячи крон…
Так вот, значит, отчего съёрд не вставал! Боялся за свое золото даже в окружении гвардейцев. Ну, и гадючник у них…
– Рилли убил ты…
Ясно. Кто убил – того и добыча. А парни нашли свое золото, и оно им понравилось…
– Деньги пересчитать и зачислить в кассу полка. Пойдут на выплату жалованья. Парням выдать двойное, раненым – тройное. У Оли осталась семья?
– Сирота. После смерти отца пришел в полк.
– Его долю – на поминальные службы в храме. Себе возьми… Сколько положено.
Надеюсь, аппетит у Роджа умеренный.
– А вам, черр?
– Мне не нужно.
В глазах Роджа изумление. Отказаться от добычи? Выдерживаю взгляд. Удивление сменяет понимание. Лэнд Айвен – советник королевы. Что ему тысяча крон?
– Что делать с лошадьми?
– Отгоним в полк. Парни пусть выберут себе, каких захотят. Снаряжение и оружие – само собой.
Губы Роджа расплываются. Кони у гвардейцев отличные. Седла, пистолеты, шпаги – тоже. Пусть! Фузилеры явятся в полк на рысаках, с золотом в кошельках – живой пример щедрости королевы. После чего нас мигом полюбят. На руках к трону понесут.
– Что делать с убитыми?
– Оли – похоронить, гвардейцев – бросить.
– Они же не гленцы! Свои…
Опять это благородство…
– У нас мало времени. Будем проезжать через селение, скажем простолюдинам. Они закопают.
– Перед этим обдерут трупы до нитки.
– Мертвым не нужно.
Делаю вид, что не заметил осуждающего взгляда. Поднимаю с земли пробку и ударом ладони загоняю ее в горлышко.
– Поторопись, полковник! Мы здесь долго провозились.
– Слушаюсь, черр!
В глазах Роджа – не разобрать: то ли почтение, то ли восторг. Это с чего? Ах, да, я назвал его полковником…
– Где Бетти?
Королеву мы оставили с лошадьми под присмотром Мирки. Выделять солдат для охраны я не стал – каждый ствол на счету. Правда, Их Величество рвались в бой, дескать, умеют стрелять. Пришлось пообещать, что свяжу. Проняло.
– Я отправил за ней человека, черр!
– Да не тянись ты так! – морщусь.
– Простите, черр. Просто я… Представить не мог, что десять фузилеров положат двадцать гвардейцев, потеряв при этом лишь одного своего. Никогда бы не поверил, если б такое сказали. Теперь понимаю, почему Ее Величество выбрала вас. Хочу заверить: я с вами, черр! Мы с вами!
Куда вы из колеи денетесь?..
* * *
Перед тем как стать на бивак, отряд заехал в селение. На единственной его улице к нам подбежал простолюдин в поношенной одежде и низко поклонился.
– Я староста! – сообщил, выпрямившись. – Чего угодно благородным черрам?
– Пожрать и выпить, – сообщил Родж.
– Прошу прощения, черр! – развел руками староста. – Гвардейцы забрали все. А выпивки у нас не водилось. Хлеба нет, а тут торч гнать!
Родж нахмурился и потянулся к палашу. Я тронул его за плечо и выехал вперед.
– Вот!
Я вложил в ладонь старосты крону. Тот мгновение ошарашенно разглядывал монету, затем сжал ее в кулаке.
– Мясо, хлеб, свежие овощи и торч на всех, – перечислил я. – Это не все. На пути к Иорвику лежат убитые гвардейцы. Их надо похоронить. Только смотри, чтоб трупы не ободрали!
Я заговорщицки подмигнул старосте. В глазах его мелькнуло понимание.
– Не извольте беспокоиться, черр! Все сделаем, как надо!
Он убежал и вскоре явился во главе процессии. Пейзане в поношенной одежде тащили битого поросенка, окорок, несколько свежих хлебов, кувшины с торчем, корзинку с овощами и еще одну с яйцами. Фузилеры, спрыгнув с седел, стали принимать провизию.
– Продувные бестии! – проворчал Родж. – А говорил, что ничего нет. Одежда поношена, а рожи сытые. Прикидываются бедными. Высечь бы их!
– Некогда! – угомонил я новоиспеченного полковника. – Нас ждет Ним!
Выезжая из селения, мы увидели на улице десяток пейзан во главе со старостой. С лопатами на плечах они спешили к месту боя. Родж при виде этой картины вздохнул и плюнул.
Бивак разбили на берегу речушки. Близ хлопотал у костра, а я занялся ранеными. Родж не соврал: ничего серьезного, CID не понадобился. Я продезинфицировал и зашил раны, после чего отправил солдат к костру. Когда поспел ужин, фузилеры расселись у костра. Кувшин с торчем пошел по рукам. Мы с Бетти пить отказались. Фузилеры только обрадовались – их порции возросли. Солдаты ели, пили и, насытившись, затянули песню. Я подхватил обожравшуюся Мирку и пошел к реке. На берегу сел и снял с пояса флягу. Но не успел поднести ее ко рту, как за спиной послышались шаги. Бетти…
– Оли погиб, а они поют, – сказала королева, присаживаясь рядом. – Разве так можно?
– Они рады, что уцелели, – сказал я. – На месте Оли мог оказаться любой из них. Это солдаты, Ваше Величество, они привыкли к смерти.
– Все вами восхищаются, – продолжила Бетти. – Говорят: убили пятерых.
– Четверых.
– Вам их не жалко?
Я приложился к горлышку.
– Можно и мне? – попросила Бетти.
Я протянул ей флягу. Она глотнула и закашлялась.
– Гадость!
Я забрал флягу.
– Вы не ответили на мой вопрос, Айвен! Что вы чувствуете, когда убиваете людей?
Я почесал Мирку за ушком. Та стрекотнула.
– Первый человек, которого я убил, Ваше Величество, был школьным учителем. Однажды он взял пистолет, взрывчатку – порох по-вашему, – пришел в школу и захватил в заложники целый класс. После чего объявил, что убьет всех, если не получит миллион золотом и возможность уехать. В подтверждение своих слов убивал по ребенку каждый час. Прежде чем мы появились, застрелил троих…
