Он оглянулся через плечо и увидел, что Тора держит Атию на руках так нежно, словно девочка была ее собственным ребенком, а малышка зачарованно слушала ее голос.
Что-то неправильное было во всем этом, и Рашид стремительно встал со своего места и направился к Торе. Подойдя ближе, он понял, что Тора не разговаривала с ребенком, она пела колыбельную и так нежно смотрела на малышку, что не заметила, как подошел Рашид.
Рашид не стал прерывать их, на какой-то миг он просто остолбенел. Он помнил эту мелодию. Эта музыка хранилась на задворках его памяти, но он узнавал каждую ноту.
– Что ты поешь? – резко спросил он.
Пение остановилось. Тора подняла глаза и спокойно посмотрела на Рашида:
– Просто колыбельную. Мне кажется, она персидская. А что? – с подозрением спросила она. – Что-то не так?
Он не знал. Он только чувствовал, что эта мелодия заставила его покрыться холодным потом. Как он мог знать эту колыбельную, ведь он был уверен, что никогда прежде ее не слышал?
Тора смотрела на него, как будто он сумасшедший или того хуже… Рашид пытался найти тему для разговора, чтобы скрыть свое замешательство. Его взгляд упал на малышку.
– Как она? – спросил Рашид, пытаясь собраться с мыслями и вспомнить, зачем он здесь. – Я думал, младенцы обычно плачут во время перелетов.
– Она просто умница. Ты передумал? Хочешь подержать ее? – спросила Тора. Он отвернулся, удивляясь про себя, куда улетучился его гнев. Он совершенно точно был чертовски зол, когда вставал со своего кресла, а теперь не мог вспомнить почему. – Мне кажется, у тебя нет опыта общения с маленькими детьми. У тебя нет других братьев и сестер?
– Нет.
– С детьми нетрудно поладить, – сказала она. – Им только нужно знать, что кто-то их любит.
Ну, в том-то и проблема. Как он может дать ребенку знать, что его любят, если он сам не знает, что это такое – любовь? Что он может предложить?
– Слушай, – сказал он, – я пришел, только чтобы убедиться, что вам с девочкой удобно.
Вранье.
Она тоже это знала, но все же попыталась улыбнуться.
– Рашид, раз уж ты здесь, – Тора закусила нижнюю губу, – могу я тебя кое о чем попросить?
– О чем?
Загорелось табло «Пристегнуть ремни», и Тора переложила малышку в детское кресло, пристегнула ее и проверила надежность крепления.
– Это насчет денег. Ты не мог бы перевести их на счет как можно скорее?
– Деньги, – кивнул он. Это именно то, что он прекрасно понимал. – Мы женаты меньше десяти минут, а ты не можешь дождаться, чтобы наложить на них свои лапки.
– Ты не мог дождаться, пока приземлится самолет, чтобы жениться! Я защищаю свою сторону сделки.
– Ты хочешь получить деньги прямо сейчас?
– Ну, мы же поженились. Так что я подумала…
– Ты подумала? – Рашид был безмерно рад, что Тора перевела разговор к деньгам – стихии, в которой он чувствовал себя как рыба в воде. – Ты подумала, что можешь вот так сразу начать диктовать условия?
– Ты согласился заплатить мне, если я выйду за тебя замуж.
– Вы получите свои деньги, мисс Берджесс. Должен сказать, я разочарован тем, как низко вы цените свои услуги. Я заплатил бы миллион долларов, может быть, даже два, за удовольствие лицезреть вас в своей постели.
Щеки Торы вспыхнули алым цветом.
– Наша сделка не подразумевает одну постель на двоих. Я уже говорила, что не буду с тобой спать, Рашид.
Конечно, он дразнил ее. Он вовсе не собирался снова прикасаться к ней, воспоминания о минувшей ночи были еще слишком свежими, но ее реакция Рашиду понравилась, и он откровенно забавлялся ситуацией.
– Но ты также говорила, что не выйдешь за меня, а теперь посмотри на нас – счастливые молодожены.
– Ты не можешь заставить меня спать с тобой.
Он наклонился, одной рукой опершись на спинку ее кресла, а другой поправляя тонкий локон, выбившийся из ее прически.
– Не кажется ли тебе, что сейчас поздновато для высоких моральных устоев? Прошлой ночью ты была отнюдь не девственницей на пенсии.
Тора нервно сглотнула, и это не укрылось от взгляда Рашида. Он отпустил ее волосы и нежно провел пальцами по ее шее.
– Я знаю, что ты думаешь обо мне, – что я легкодоступная дешевка.
– Я думаю, что ты легкодоступная, но отнюдь не дешевка. Но я готов заплатить цену, которую ты запросила.
– Пошел к черту!
– Не сомневаюсь, что именно там я и окажусь в итоге. Но можешь не волноваться, моя очаровательная женушка, твоя репутация – или что от нее осталось – не пострадает. Я не имею ни малейшего намерения повторить прошлую ночь.
Глава 8
Одноименная столица Каджарана возвышалась над золотыми песками пустыни. Кирпичные здания поблескивали частичками песка в солнечных лучах, но больше всего Тору занимали люди.
Прилегающие к аэропорту дороги были полны людей. Они размахивали флагами, приветственно хлопали в ладоши – счастливые, улыбающиеся люди. Женщина в цветастой одежде держала над головой ребенка, чтобы ему лучше было видно, как их небольшая процессия выходит из самолета. По морщинистому лицу старика, опиравшегося на трость, текли неподдельные слезы радости. И Тора внезапно поняла: все это ради Рашида, который, возможно, скоро станет их эмиром, правителем Каджарана. И этот человек – ее муж.
Человек, с которым она провела безумную ночь и который буквально пару часов назад уверил ее, что продолжения не будет.
Тора затрепетала всем телом от непрошеных воспоминаний. Это просто безумие! Она должна была быть истощена после безумной ночи, бессонных суток и долгого перелета на другой край земли, но, глядя на Рашида, она никогда не чувствовала себя более живой, чем сейчас.
Господи, было бы куда проще его ненавидеть! В конце концов, он втянул ее в эту безумную сделку! Не без ее согласия, конечно, но он сделал все возможное, чтобы она почувствовала себя ничтожной и меркантильной особой.
Но между ними все еще была та ночь. Как она могла ненавидеть мужчину, подарившего ей столько наслаждения? Но от внимательного взгляда Торы не ускользнули моменты, когда он выглядел таким потерянным и одиноким, что ей хотелось прикоснуться к нему, утешить. Что такого могло произойти в его жизни, что он боялся, что не сможет подарить любовь своей маленькой сестренке?
Рашид сказал, что продолжения между ними не будет. Но если он попросит ее, Тора не была уверена, что найдет в себе силы отказать ему. Когда она думала о том, что сегодня Рашид уже совсем не тот мужчина, с которым она познакомилась накануне, она удивлялась самой себе: почему она до сих пор его хочет?
Тора посмотрела в окно на людей, толпившихся на улице, жаждущих хоть краем глаза увидеть Рашида, и почувствовала, что начинает презирать саму себя. Здесь и сейчас вершится история этой страны, и она некоторым образом даже сопричастна этому, а она думает только о сексе.
