Мне страшно хотелось напомнить детективу, что я никогда бы не занялась собственным расследованием убийств в прошлом семестре, если бы он с самого начала послушал меня.
Но мне стало ясно, что и на этот раз он меня не послушает.
Наверное, следовало ему сказать, что у меня нет никакого желания вмешиваться в расследование этого преступления. Одно дело – сбросить девушек в шахту лифта. Но отрезать голову? Лично я не желаю этим заниматься. У меня до сих пор коленки дрожат от того, что я увидела в кастрюле. Детективу Канавану не о чем беспокоиться, я не буду ничего рас следовать. Пусть этим занимаются профессионалы.
– Ты слушаешь меня, Уэллс? – строго спросил детектив. – Я сказал, что не потерплю больше никаких спектаклей…
– Поняла, – перебила я его.
Я собралась сказать о том, что вообще не хочу иметь ничего общего с обезглавленной лидершей группы поддержки, но решила, что разумнее будет просто повторить его слова.
– Я могу идти? – Свой вопрос я адресовала скорее доктору Джессапу, так как именно он был моим начальником.
Строго говоря, моим непосредственным шефом был Том, но в данный момент он пытался выяснить, на самом ли деле пропали ключи. (Он делал это с явным удовольствием, ведь это позволяло ему находиться подальше от того, что мы нашли на плите. Что ж, полицейский департамент Нью-Йорка действительно держал все под контролем). Стэн Джессап просто оказался поблизости.
Но Стэн, в свою очередь, смотрел на президента Эллингтона, который пытался привлечь внимание детектива Канавана, полностью занятого мной. Надо же, даже этого пижона можно испугать.
– Насколько я вас понял, детектив… – проговорил доктор Эллингтон.
Осторожные формулировки его речи наглядно свидетельствовали о том, что он имеет степень доктора философии.
– Вы сказали, что это досадное недоразумение не может быть разрешено сегодня к обеду? Дело в том, что мы запланировали специальное мероприятие в честь наших трудолюбивых студентов-спортсменов, было бы стыдно откладывать его на более позднее время…
Взгляд, которым одарил президента детектив, был как застывшая лава.
– Доктор Эллингтон, сейчас речь идет совсем не о студенте, который заблевал своим завтраком всю раздевалку после урока физкультуры.
– Понимаю, детектив, – сказал доктор Эллингтон, – но все-таки я надеялся…
– Ради бога, Фил, – перебил его доктор Джессап. С него было достаточно. Более чем. – Кто-то приготовил фрикасе из ребенка, а ты хочешь открыть салат-бар?
– Я только хотел сказать, – доктор Эллингтон выглядел возмущенным, – что, на мой взгляд, было бы лучше, если бы этот инцидент не мешал повседневной жизни колледжа. Помните, как несколько лет назад, когда школа была потрясена волной самоубийств, именно ненужная реклама спровоцировала много новых случаев…
Седая бровь детектива Канавана поползла вверх.
– Вы считаете вероятным, что с полдюжины студентов бросятся домой и отрежут себе головы?
– Я пытаюсь сказать, – высокомерно продолжил доктор Эллингтон, – если сегодняшний торжественный обед, не говоря уже об игре, будет отменен, станет невозможно скрывать правду о том, что здесь случилось. Мы не в состоянии долго держать такое в тайне. Я не говорю о «Пост» или «1010 Вине», речь идет о таких средствах информации, как «Нью-Йорк тайме» или даже CNN. Если вы не найдете тело девочки в самое ближайшее время, мы привлечем внимание прессы и телевидения, что нанесет серьезный ущерб репутации колледжа.
– Отрезанная голова найдена в столовой колледжа, – к всеобщему удивлению произнесла Кэрол Энн Эванс.
Когда мы все повернулись в ее сторону, она потрясение добавила:
– Сегодня в «Факультетском вестнике».
Детектив медленно выпрямился и убрал ногу с сиденья стула.
– Президент Эллингтон, – сказал он, – через пять минут мои люди закроют доступ в это крыло здания. Это касается и ваших сотрудников. Мы начинаем полномасштабное расследование этого преступления. И надеемся, вы нам поможете. Ваша помощь будет заключаться в том, чтобы удалить сотрудников колледжа с места преступления, когда сюда придут мои люди. Второе, вынужден потребовать, чтобы эта столовая оставалась закрытой до тех пор, пока я не сочту, что она достаточно безопасна. Сегодня утром на территории колледжа была убита студентка, убийца до сих пор на свободе и, весьма вероятно, находится сейчас на территории общежития. Возможно, именно в этом помещении. Не могу себе представить, что может быть ужасней для репутации школы. Уж никак не отмена праздничного обеда или баскетбольного матча.
По-моему, нельзя винить декана Эванс за то, что она вскочила на ноги и нервно захихикала. Предположение, что убийцей студентки Нью-Йорк-колледжа может быть один из сотрудников администрации, у самого уравновешенного человека может вызвать истерический смех. Более занудных персонажей трудно сыскать на нашей планете. Джеральд Экхарт в клетчатом галстуке, курящий тайком от всех, расчленяет топором тело? Тренер Эндрюс в спортивных брюках и тесном пиджаке режет девушку на куски? Доктор Флинн со своими ста с лишними килограммами кромсает циркулярной пилой лидера группы поддержки?
Все это за гранью реальности.
И тем не менее.
Тем не менее даже Кэрол Энн Эванс вполне способна сообразить, что человек, убивший Линдси, имел свободный доступ в столовую. Только тот, кто работает в Фишер-холле и отделе размещения, мог иметь доступ к ключу от столовой.
И это означает, что кто-то из сотрудников может быть убийцей.
Самое грустное, что это Меня даже не удивило.
А я действительно становлюсь прожженной жительницей Нью-Йорка!
3
Получив приличный бонус, что купил нас, не считай,
Поразвлечься мы не против, только, парень, так и знай,
Все твои большие деньги не влияют на одно —
В пирамиде нашей жизни ты лишь низшее звено.
«Парень из отдела банковских инвестиций». Автор Хизер Уэллс
– У тебя целая куча сообщений, – в третий раз с момента моего возвращения в кабинет сообщила мне Сара, студентка, работающая в нашем офисе помощницей.
В общежитии принято за бесплатное проживание и питание нанимать в отдел размещения студентов.
– Все просто телефон оборвали. Каждый хочет узнать, почему закрыли столовую. Я говорю, что там утечка газа, но не знаю, как долго нам будут верить, ведь копы так и шастают туда-сюда. Они уже нашли тело?
– Ш-ш-ш, – прошептала я и оглянулась, нет ли поблизости студентов.
Но кабинет (все еще увешанный гирляндами из искусственных цветов, уставленный менорами
[1]
и тыквами в виде подсвечников – свидетельство моей мании к праздничным украшениям) был пуст, только Том уже вернулся к себе и раз говаривал по телефону в закутке, отгороженном металлической решеткой.
