– Боже! Что ты такого ему сказала?
Я пожала плечами.
– Прощай.
26
Моя душа – разорванная книга,
Разбито сердце, я едва живу.
Но ты пришел, все поменялось мигом
И сны мои все сбылись наяву.
«Книга». Автор Хизер Уэллс
После всего, что произошло сегодня, я очень надеялась провести вечер в одиночестве. Планировала взять гитару и поиграть что-нибудь грустное, а потом зажечь камин и, свернувшись калачиком на диване, просмотреть все программы, которые я записала на видеомагнитофон в течение недели. Я вспомнила, что в холодильнике осталась кое-какая еда из индийского ресторана. Буду жевать самосу и нан под повтор «Американских топ-моделей». Разве можно придумать что-то лучшее для пятничного вечера? Особенно, если этот вечер наступил после целой недели забот, связанных с обезглавленными телами и парнями из братства.
Но, открыв входную дверь дома, я поняла, что в своих планах забыла учесть один немаловажный фактор.
В настоящее время я проживала с отцом.
Я вошла в прихожую и сразу же почувствовала запах. Ошибиться было невозможно. Кто-то жарил стейки, которые я как-то по дороге с работы купила в магазине «Джефферсон маркет». Они предназначались для нас с Купером, просто у меня не было возможности пожарить их для совместного ужина в связи… в общем, в связи с тем, что случилось.
Сдернув с себя пальто, я отправилась в кухню.
Папа в фартуке стоял перед плитой, готовя мои стейки в чугунной сковородке. Кухонный стол был накрыт скатертью, там стояли два прибора и зажженные свечи. Люси, свернувшись клубочком на одной из своих многочисленных собачьих кроватей (это Купер постоянно их покупал – не я. Он почему-то считал, что они симпатично выглядят) лишь приподняла голову и махнула хвостом. Ясно, что гулять она уже ходила.
– Прекрасно, – сказала я.
Мне пришлось повысить голос, чтобы перекричать включенную на полную громкость индийскую музыку, которая доносилась из стереосистемы Купера.
– Ждешь гостей?
Папа подпрыгнул и оглянулся. Он пил мою диетическую колу и повернулся так резко, что несколько капель выплеснулось из банки.
– Хизер! – воскликнул он. – Ты пришла. А я не слышал.
Я посмотрела на стейки. Это просто невыносимо. Они лежали в моей комнате наверху, в моем холодильнике. Я, разумеется, не держу его на замке, но это не означает, что там может рыться кто-то чужой.
Ведь папа именно чужой. Для меня. В какой-то степени.
– Надеюсь, ты не против? – проговорил папа, проследив за моим взглядом. – Я посчитал, что их лучше приготовить, иначе они испортятся. Я заходил к тебе, чтобы поискать мамин номер телефона.
– В холодильнике?
– Мне стало интересно, чем ты питаешься, – любезно пояснил он. – Я чувствую, что совсем не знаю тебя. Или ты припасла эти стейки для какого-то особого случая? Тогда тебе стоило положить их в морозильник, так они сохранились бы дольше.
Запах скворчащего мяса с луком был бесподобен, и у меня даже слегка закружилась голова.
– Вообще-то я их берегла… впрочем, неважно, – скорбно сказала я.
Теперь это уже неважно, ведь, по словам Гевина, Купер считает, что я до сих пор схожу с ума по его брату. Совместный обед ничего не изменит. Наверное, мне нужно начать играть с шариками от пинг-понга прямо на сцене, что бы все поверили, что с Джорданом покончено. Включая самого Джордана.
– Тогда прекрасно, – проговорил папа, – потому что они почти готовы. Тебе нравятся с кровью, правильно?
Я удивленно приподняла брови.
– Так ты приготовил это для меня?
– А для кого же еще? – Папа немного удивился.
– Ну, – я закусила нижнюю губу, – для какой-нибудь дамы.
– Хизер, я всего неделю назад вернулся из тюрьмы. За это время тяжеловато найти себе подружку.
– Тогда для Купера.
– Купер слишком занят в последнее время. Это только для нас с тобой. Я не знал точно, когда ты вернешься, но мне повезло. Садись. Здесь есть бутылка вина. Надеюсь, ты не возражаешь, что будешь пить его одна. В последнее время я пью только содовую.
Я в изумлении отодвинула стул и села. Я не смогла бы устоять на ногах, даже если он бы меня об этом попросил.
– Пап, – сказала я, разглядывая любовно накрытый стол, – ты не должен готовить мне ужины. И завтраки, кстати, тоже.
– Это все, что я могу сделать для тебя. – Он достал стейки из сковороды, разложил по тарелкам, украсил грибами и луком. – Пусть немного постоят. Так они станут сочнее. – Он отодвинул стул и сел напротив. – Как прошел день?
Я взглянула на него и уже готова была сказать: «Видишь ли, папа, не очень хорошо. Мы обнаружили то, что осталось от Линдси Комбс, и это выглядело не слишком красиво. Потом я применила насилие к студентке, и, если мое начальство об этом узнает, меня уволят». Но вместо этого я сказала:
– По-моему, прекрасно. А как ты провел день?
Мне очень не хотелось возвращаться к воспоминаниям о сегодняшнем дне.
– Отлично, – ответил папа. – Купер попросил меня проследить за одним человеком от работы к ресторану, где он назначил встречу, и обратно.
Вот так так! Теперь я могу узнать, чем занимается Купер.
– Да? А кто нанял его следить за этим парнем? Что он натворил?
– Не могу тебе сказать. Вот, держи. – Он налил в бокал немного вина и протянул мне.
– Но я тоже работаю на него, – сказала я. – Сведения, которые клиент доверяет детективу, не должны быть для меня секретом.
– Я так не думаю, – покачал головой папа. – Купер специально подчеркнул, что я не должен тебе ничего рассказывать.
– Это несправедливо! – закричала я.
– Он говорил, что ты именно так и среагируешь. Прости, моя сладкая. Но, похоже, ему действительно не хочется, чтобы ты знала. Мне кажется, все дело в том, что ты стараешься встрять в дела, от которых лучше держаться подальше. Как с тем убийством в твоем общежитии. Вот теперь стейки готовы.
Я отхлебнула вино и задумчиво посмотрела на пламя свечи.
– В резиденции, – поправила я, а он поставил передо мной тарелку с превосходно приготовленным стейком.
– Что?
– Это называется резиденцией, а не общежитием. Слово «общежитие» не отражает теплой атмосферы студенческого сообщества, которую все стараются поддержать. Те, кто совершил это бессмысленное убийство, в их число не входят. – Я отрезала кусочек мяса и положила в рот.
Райское угощение! Само совершенство.
