– Я… я не могу! – закричала я, потом ухватилась за единственное оправдание. – У меня не хватит песен на концерт,
– В это я бы, пожалуй, поверил…
Купер посмотрел на цифры этажей, мелькающие с головокружительной скоростью: 14, 12, 11…
– Что ты хочешь этим сказать?
У меня вдруг кровь похолодела в жилах. Значит, так оно и есть: ему слышно, как я наигрываю на гитаре! Он все слышит!
Но теперь уже Купер почувствовал себя неловко. Судя по его хмурой гримасе, он уже жалел, что вообще заикнулся об этом.
– Неважно, забудь, что я сказал, – буркнул он.
– Нет! Объясни.
Ну почему он не может просто взять и признаться, что слышал, как я играю на гитаре?
Впрочем, я знала почему, и от этого знания мне хотелось умереть. Все дело в том, что они ему не понравились. Мои песни. Он их слышал, и считает, что они никуда не годятся.
– Скажи, что ты имеешь в виду.
– Неважно, – сказал Купер. – Ты права, у тебя недостаточно песен для концерта. Считай, что я ничего не говорил, ладно?
Лифт остановился на первом этаже. Купер открыл и галантно придержал для меня перегородку, но вид у него при этом был не столько любезный, сколько убийственный.
Ну вот, теперь он на меня разозлился.
Мы стояли в вестибюле, и поскольку было еще рано – по меркам восемнадцатилетних, кроме нас, никого не было, за исключением Пита и дежурной на ресепшен. Первый с головой погрузился в чтение «Дейли ньюс», а последняя слушала Мэрилина Мэнсона и ничего вокруг себя не замечала.
Мне надо было спросить Купера напрямик. Просто взять и спросить. Он не скажет, что мои песни – барахло. Он же не Джордан и не их отец. Но в том-то и дело, что я могла бы пережить критику со стороны Джордана или его отца, но со стороны Купера…
Нет. Потому что, если песни ему не нравятся…
«О господи, наберись храбрости, сделай это! ПРОСТО СПРОСИ ЕГО НАПРЯМИК».
– Хизер. – Купер взьерошил пятерней свои темные волосы. – Послушай, я тут подумал…
Но узнать, о чем подумал Купер, мне так и не удалось: из-за угла появилась Рейчел.
– А, вот вы где! – сказала она, заметив нас. – Гевин сидит у меня в приемной. Я собираюсь с ним поговорить. Большое спасибо, что заставили его спуститься. Между прочим, Хизер, не могла бы ты найти какого-нибудь студента, чтобы он расклеил эти листовки?
Рейчел протянула мне стопку бумажных листовок. Объявления о музыкальном конкурсе – студенческое правительство решило устроить его сегодня после обеда в кафетерии Фишер-холла.
Кажется, Рейчел почувствовала потребность обьясниться:
– Сначала я не хотела разрешать эти соревнования, – сказала она. – Заниматься такими глупостями, когда произошло два трагических случая со смертельным исходом… но Стэн считает, что детей полезно чем-то отвлечь от мрачных мыслей. И я не могла с ним не согласиться.
«Стэн». Вот это да! Похоже, Рейчел и босс становятся закадычными друзьями.
– По-моему, это хорошая идея, – сказала я,
– Я как раз собиралась зайти в кафетерий за добавкой. – Рейчел подняла чашку с эмблемой Американской ассоциации в поддержку консультирования и развития. – Не присоединитесь?
Она обратилась к нам обоим, но смотрела только на Купера.
О господи! Рейчел предложила Куперу выпить с ней кофе! Моему Куперу! Она, конечно, не знает, что Купер мой, да он и не мой. А судя по тому, как развиваются события, вообще может никогда не стать моим, но…
«Откажись!» Я попыталась послать свои мысли волнами в мозг Купера, как в фильме «Звездный путь». «Откажись. Откажись. Откажись…»
– Спасибо, я не могу, – ответил Купер. – Меня ждет работа.
Получилось! Рейчел улыбнулась:
– Что ж, может быть, в другой раз.
– Конечно, – кивнул Купер.
И Рейчел удалилась, клацая каблучками.
Когда она ушла, я сказала, ничем не выдав, что лишь несколько секунд назад применила к нему метод управления сознанием:
– Ладно, мне надо работать дальше.
Я надеялась, что Купер не продолжит тему, которую мы начали в лифте. Потому что боялась не выдержать. После сообщения о помолвке Джордана это было уже слишком. Есть же предел тому, что девушка может вынести на протяжении одного дня, правда?
Наверное, Купер это почувствовал. Или догадался потому, как я упорно избегала встречаться с ним взглядом. Как бы то ни было, он сказал только:
– Ладно, увидимся позже. И вот еще что, Хизер…
Мое сердце подпрыгнуло. Ну пожалуйста, не надо! Мне же почти удалось избежать…
– Кольцо, – сказал Купер.
Стоп. Что?
– Какое кольцо?
– У Тани на пальце.
Ах, вот оно что, Танино обручальное кольцо! То самое, которое выглядит точь-в-точь как кольцо, которое я швырнула в лицо его брату!
– И что?
– Это не твое кольцо, – сказал Купер. И он ушел.
14
Думаешь, она такая изысканная?
Да ей же просто надо лечиться!
Ну, где ты таких разыскиваешь?
Разве я – не синяя птица?
Почему же выбираешь другую?
Что в ней такого прекрасного?
Нет, понять тебя не могу я!
Променял ты меня, солнце ясное!
«Что в ней такого?». Исполняет Хизер Уэллс. Слова и музыка О'Брайен/Хенке. Из альбома «Что в ней такого?». «Картрайт рекордс»
Наверное, это даже нормально, что наше студенческое правительство решило устроить в Фишер-холле музыкальный конкурс. Ведь, по правде говоря, в Нью-Йорк-колледже собрались в основном любители повыступать, вроде меня.
Может, именно поэтому они попросили меня стать одной из судей – и я с радостью согласилась принять эту почетную обязанность. Но вовсе не потому, что мне, как предположил Купер, хотелось снова испытать возбуждение от выступления на сцене. Просто я рассудила, если мне и удастся каким-то образом найти таинственного Марка/Тодда (если он вообще существует), то, вероятнее всего, я найду его на одном из общественных мероприятий в Фишер-холле, поскольку парень, судя по всему, живет в этом здании.
И, возможно, здесь же и работает, как предположил (подозреваю, что в шутку) детектив Канаван.
Не поверилось, что кто-то из тех, с кем я работаю, может быть убийцей. Но почему он тогда имеет доступ к ключам? Да и подозрительно, что личные дела обеих погибших девушек хранились в кабинете директора. Хотя, конечно, это не обязательно связано с их смертями. Но как наверняка заметила бы Сара, у обеих девушек были проблемы. И записи об этих проблемах содержались в их личных делах.
