В точно назначенное время за ворота военно-воздушной базы выехала колонна из двух БТРов, доставивших в Моздок Котовского и Суворова, трех груженых «КамАЗов» и двух БМД с десантниками, выделенными Шатуну для сопровождения. Вся техника двигалась на предельной скорости, чем немало удивила бойцов на КПП, но времени было в обрез.
Через сорок минут в стороне от трассы за городом под прикрытием бронетехники на поляне были развернуты пять мотодельтапланов, похожих на громоздкие двухместные картинги с подвешенным сверху гигантским, треугольной формы воздушным змеем.
Возле сидений с боков были прикреплены две гондолы из толстых капроновых сетей.
— Значит, так, — облаченный в пластиковый летный шлем, Ангел давал последние указания. — Я взлетаю первым. Потом Володька, за ним Атаман, Суворов и, наконец, Котовский. Дальше идем клином: я в центре, Панчук справа, за ним Пройдесвит. Слева Платов и Латышев. Выходим на точку с интервалом в две минуты, друг за другом, в зависимости от того, с чьей стороны заход на посадку. Ясно?
— Вполне, — нестройным хором ответили ветераны.
— Тогда по коням, — произнес Виктор, опуская на лицо прибор ночного видения и включая зажигание. Мерно затарахтел портативный двигатель, вращая небольшие лопасти винта.
Дельтаплан разбежался по небольшой площадке и, оторвавшись от земли, стал стремительно набирать высоту. Вслед за ним один за другим взмыли в ночное небо еще четыре летательных аппарата, через мгновение они растворились в темноте, вскоре затихли звуки работающих моторов.
Если бы можно было с земли разглядеть полет дельтапланов, то нетрудно было бы и ошибиться, приняв их за косяк крупных птиц, мигрирующих на новое место.
Пять летательных аппаратов рассекали ночное пространство ровным клином.
Виктор Ангелов вел мотодельтаплан, ориентируясь по приемнику глобального позиционирования, в который были внесены координаты посадки. Наконец вспыхнула красная лампочка контрольного индикатора, указывая направление.
Ангел свалил дельтаплан на крыло, потом заложил вираж и пошел на посадку, остальные последовали его примеру.
Сквозь прибор ночного видения на краю высокого обрыва четко обозначилась большая поляна неправильной формы.
Дельтаплан вздрогнул, коснувшись колесами неровной поверхности площадки. Виктор выжал до предела газ, стараясь как можно дальше отъехать в сторону и не мешать посадке остальных. Столкновение обозначало бы лишение средства эвакуации, а значит, гибель окруженных зондеркомандовцев.
Дельтапланы один за другим садились на поляну, разъезжаясь по левую и правую стороны.
Когда все летательные аппараты замерли, заглушив двигатели, спасатели расстегнули замки на лямках легких баллистических парашютов, с которыми прыгают любители экстремальных развлечений — бейсеры.
— Ну, что, все готовы? — спросил Ангелов выстроившихся ветеранов, оглядывая их по очереди.
— Все.
— Суворов налаживает «улей» и готовит последний рубеж обороны. Остальные за мной.
Группа спасателей в черных комбинезонах, отдалившись на несколько метров, тут же слилась с густым цветом ночи…
Оставшись один, Александр Латышев сразу же принялся за работу. Времени было в обрез, а сделать предстояло очень много. Первым делом следовало собрать «улей», портативную установку для залповой стрельбы реактивных огнеметов «шмель». На мощную треногу устанавливался рамочный каркас, отдаленно напоминающий ящик для молочных бутылок, в каждую ячейку вкладывалась труба огнемета. Всего их было восемь: четыре термобарические (зажигательные) и четыре изобарические (объемно-детонирующие). Залп этой неказистой с виду установки мог быть приравнен к двум залпам гаубичной батареи.
Наводился «улей» по специально разработанной Бекбаевым электронной системе, состоящей из приемника спутникового позиционирования, лазерного указателя и скоростного квантового баллистического вычислителя. Эта система позволяла накрывать цель с первого залпа без всякой пристрелки. В качестве постановщика отсекающего огня трудно было подобрать что-то лучше «улья».
Закончив набор координат для системы прицеливания, Латышев накрыл установку куском маскировочной сети и, вытащив из чехла небольшую саперную лопатку, принялся копать пулеметную ячейку…
Несмотря на пересеченную местность, темп движения группы спасателей был ровным, никто не отставал, никто не дышал громче остальных. Группа двигалась, как единый организм, бесшумно и стремительно.
Двигающийся первым Панчук стал сбавлять темп бега, потом и вовсе остановился и поднял правую руку над головой, что на немом языке разведчиков означало «Внимание». Владимир указал двумя пальцами на объектив прибора ночного видения, что означало «Вижу врага». Впереди располагался лагерь чеченских боевиков. Следующее движение Панчука ребром ладони по горлу не требовало и вовсе никаких комментариев.
Группа, подобно шарику ртути, распалась на отдельных бойцов, которые стали бесшумно пробираться к выставленной охране.
Часовых было четверо, они располагались по периметру лагеря подобно лепесткам розы ветров. Чтобы избежать несостыковки в действиях, Шатун указал пальцем на циферблат часов, потом выбросил три пальца, что означало — атака через три минуты.
Сливаясь с густой чернотой ночи, разведчики стали подбираться к часовым. Тонкая секундная стрелка дважды обежала циферблат и пошла на третий круг. Зажав рукоятку кинжала в руке, Владимир спрятал обоюдоострый клинок в рукаве, сам же превратился в сжатую пружину, в леопарда, готовящегося к стремительному прыжку.
Тонкая стрелка достигла двенадцати, и пружина мгновенно распрямилась, леопард совершил прыжок на жертву. Первым возле «своего» охранника оказался Пройдесвит, его левая рука зажала рот часового, а НРС, двинутый мощным движением правой руки, вошел под его левую лопатку по самую рукоятку. Оружие выпало и звякнуло, ударившись о землю. Находившиеся на посту боевики одновременно обернулись на звук, но ничего изменить уже было нельзя.
Левая рука Шатуна сжала боевику горло, а правая вонзила клинок кинжала в грудную клетку, проткнув сердечный мешок.
Платов и Ангелов появились перед «своими» охранниками внезапно, как будто их земля выплюнула. Атаман ударил боевика в поясницу, засаживая длинное лезвие «шайтана» с шоковыми зазубринами на всю глубину в тело, и дважды провернул вокруг оси. Ангел, прыгнув на охранника, сжал ему локти ногами и тут же рассек горло остро отточенным клинком. В считанные секунды все было закончено, и Шатун показал рукой в направлении палаток, где отдыхали остальные боевики.
Осторожно опустив трупы на землю, четверка бойцов, как братья-близнецы, одним и тем же заученным движением обтерли окровавленные ножи об одежду убитых часовых и, крадучись, направились к палаткам.
На войне, а особенно в специальных операциях, ни в чем нельзя быть уверенным до конца, и ни один утвержденный план, как правило, не реализуется, как было задумано вначале. Спецназовцы, действующие во вражеском тылу, всегда психологически готовы к любым неожиданностям и изменениям.
