— Проводника определил? — не отнимая бинокля от глаз, спросил Сергей.
— Естественно, — кивнул бывший снайпер ОМОНа, наблюдая через оптику «СВД» за стоянкой боевиков.
— Вот с него и начинай, — приказал Москвитин.
Подчиненная ему группа рассеялась за деревьями, готовая в любую секунду вступить в бой. Но партизанская война в отличие от классической имеет свои правила. Для победы необходимы выдержка и стремительная ярость.
— Почему с проводника? — удивился Вадим, его оптика вычислила более опасных противников. — У них же два снайпера. Может, начать с них?
На небольшой поляне через оптику можно было разглядеть пожилого мужчину в маскировочной накидке с остроконечным капюшоном, рядом стоял высокий араб с угрюмым лицом и коротко стриженной бородой с проседью. Возле него находились мужчина со снайперской винтовкой Драгунова и молодая девушка в нейлоновом камуфляжном комбинезоне, в руках она сжимала винтовку, сильно смахивающую на английскую модель «армалон».
— Снайперы без проводника никуда не денутся, а проводник, в случае опасности, может уйти, — пояснил свою мысль командир зондеркоманды, по-прежнему не отнимая от глаз бинокля. — Вызовет подкрепление из местных, и тогда нам мало не покажется. Поэтому в первую очередь надо бить проводника, остальных потом кончим.
— Понял, — согласился Вадим. Опустив винтовку, он добавил: — Дистанция за девятьсот метров, из «СВД» с гарантией не достать.
— Ты спец, выбор оружия за тобой. Работай, с чем считаешь нужным.
— Понял, — кивнул стрелок, отползая в сторону и вытаскивая из футляра «крокодил» дальнобойную винтовку «СВ-98». Толстый ствол дерева он обмотал широким капроновым ремнем, а под ремень пропустил ствол винтовки. Этому снайперскому приему его обучил бывший французский легионер Жан Парлен, в простонародье Шатун.
Снайперская винтовка зафиксировалась между стволом дерева и обхватывающим его ремнем. Приложив глаз к резиновому наглазнику, Вадим попытался поймать в перекрестье прицела проводника в брезентовой плащнакидке. Девятикратная оптика мгновенно приблизил бородатое лицо чеченца, и теперь снайпер мог разглядеть не только цвет его бороды, но даже увидеть редкие желтые зубы.
Ясинский сильнее вдавил плечо в резиновый амортизатор приклада, немного довернул ствол винтовки, ловя в прицел торс проводника. Передернул затвор, из чрева магазина выпрыгнул блестящий, бутылочной формы патрон с остроконечной пулей и, поддаваясь давлению затвора, скользнул в черный тоннель патронника.
— Готов работать, — доложил по выработанной годами привычке снайпер.
— Так работай, — в сердцах бросил Москвитин, продолжая наблюдать за сепаратистами через оптику бинокля.
«Бум», — гулко ударила винтовка, набалдашник-«цветок» пламегасителя на конце ствола распылил через прорези лепестков направленный сноп огня, сделав его невидимым для посторонних глаз. А на такой дистанции звук прозвучал почти неслышно для боевиков.
Сквозь оптику Вадим наблюдал, как у проводника подкосились ноги и он, успев поднести руку к груди, повалился лицом в траву. В стопроцентном уничтожении проводника Ясинский был уверен, тяжелая бронебойная пуля «экстра», произведенная еще до войны, по-прежнему оставалась на вооружении, хотя за полвека успела сменить несколько модификаций. Последняя заменила обычный стальной сердечник на высоколегированную сталь, а медную оболочку на толстый слой тефлона, позволяющий на большом расстоянии дырявить титановые бронежилеты.
— Теперь работа снайперов, — приказал командир зондеркоманды.
Вадим больше ничего не говорил, полностью уйдя сознанием в реалии боя. Передернув затвор, он сместил ствол влево, теперь времени на прицеливание ему потребовалось вполовину меньше.
«Бум» — грянул новый выстрел. Ясинский увидел, как у снайпера, стоявшего рядом с командиром, вырвался из разорванного горла фонтан алой крови. Он схватился двумя руками за шею, пытаясь закрыть рану, потом рухнул на колени, заваливаясь набок.
Командир мгновенно среагировал в этот раз и рыбкой сиганул в ближайшие кусты. Пока остальные боевики прятались в кустах, второй снайпер, молодая рыжеволосая женщина в натовском комбинезоне с яркими зелено-коричневыми разводами, для большей устойчивости встала на одно колено и, вскинув «СВД», припала правым глазом к оптическому прицелу, пытаясь обнаружить невидимую угрозу. Вадим Ясинский не понаслышке знал, что в снайперском деле женщины не уступают мужчинам, а иногда и превосходят. В них самой матерью-природой заложены усидчивость, терпение, тщательность выполняемой работы и хладнокровие. Женщины-снайперы — опасные противники, но только не в этот раз. Слишком разный класс оружия…
Девушка-снайпер так и не успела сделать ни одного выстрела. Третья «экстра», ударив ее чуть выше левого глаза, разворотила череп, выплеснув наружу смешанные с кровью сгустки мозга и осколки костей.
Боевики палили во все стороны, не представляя, где скрыта их смерть.
— Отлично, — улыбнулся Сергей Москвитин. Происходящее напоминало ему Таджикистан, там моджахеды, попав под неожиданный и смертельный огонь, вели себя точно так же. Тогда тактика постепенного расчленения контрабандных караванов себя оправдала, так почему бы сейчас не применить подобную тактику.
— Все, уходим, — приказал командир зондеркоманды. — Коррида только начинается.
В бункере стоял кислый запах давно не мытых тел, грязной, провонявшей потом одежды и варева, всегда готовящегося на бараньем жире.
— Ты бы хоть иногда проветривал здесь, — стоя посреди бункера, презрительно произнесла Далида, обращаясь к Саламбеку Дайшанову. Тот, сидя на своем грубо сколоченном лежаке, накрытом старым тулупом, про себя невольно отметил, что даже в камуфляже девушка выглядит довольно аппетитно. Он был давно знаком с руководительницей интернационального отряда женщин-снайперов, которых с чьей-то легкой руки журналисты окрестили «белыми колготками».
Несколько раз после хороших возлияний они даже просыпались в одной постели. Но, кроме удовлетворения похоти, никаких чувств друг к другу они не испытывали. По крайней мере Далида не скрывала, что на бредовые мусульманские идеи об общем государстве для всех правоверных ей глубоко плевать. Воевала она только за деньги, чтобы впоследствии обеспечить себе безбедную жизнь. Секс в ее жизни занимал среднюю нишу природных необходимостей, как еда и туалет. При возникновении желания она никогда не жеманничала, строя из себя недотрогу, а сама тащила в постель приглянувшегося ей мужчину. Из тех, кому довелось с Далидой «покувыркаться», можно было собрать солидное подразделение. «Белые колготки» оказали Далиде высокое доверие, выбрав лидером своего отряда.
— Вонища, проветрил бы, — повторила Далида Саламбек будто только теперь услышал ее слова и пробурчал кисло:
— Э-э, кто здесь долго живет, тем не воняет. Ты птица высокого полета, прилетела, улетела. Это твое дело, но командовать ты здесь не будешь.
Намек был более чем прозрачный, указывал на близость девушки к штабу президента. Она практически не выходила «на боевые», в расположении «колготок» появлялась, когда привозили от главнокомандующего зарплату наемницам.
