Джилл смотрит на меня еще пристальнее.
— Не все равно? — недоверчиво повторяет она.
— Ну да. — Я вдруг понимаю — немного запоздало, — как выгляжу в ее глазах. Сто раз на дню к ней пристают люди, которые от нее чего-то хотят, — пресса, охотясь за цитаткой или фотографией; публика, жаждущая узнать, как это — быть невестой одного из самых богатых женихов Нью-Йорка; даже ее тюлени, которых она таскает на собственном горбу, тоже, наверное, хотят от нее рыбки. Или что там едят тюлени в Центральном зоопарке?
— Послушайте, — говорю я, — я знаю, вы сейчас переживаете очень непростые времена, все кто ни попадя хотят что-то получить от вас. Но я клянусь, что заговорила с вами совсем по другой причине. Винтажная одежда — это моя жизнь. Видите, какая на мне одежда? — Я показала рукой на свое платье. — Это редкое платье-кимоно с длинными рукавами 1960-х годов дизайнера Шахина, который был больше известен своими морскими моделями — в основном гавайками, но занимался и сделанными вручную принтами в азиатском стиле. Это платье — великолепный образчик его работы — видите этот широкий пояс — оби? Он хорошо на мне смотрится, так как у меня грушевидная форма тела, а я всегда хочу подчеркнуть свою талию, а не бедра. Платье было в плачевном состоянии, когда я откопала его на грошовой распродаже в магазине винтажной одежды в Энн-Арборе, где я раньше работала. На нем было огромное пятно, кажется от виноградного желе, а длина было почти до пола. А еще оно на мне висело. Но я просто бросила его в таз с кипятком и оставила отмокать. Потом вытащила, укоротила до колена, подшила, переделала и — вот, пожалуйста.
Я кручусь перед ней, как учила меня Тиффани.
— В итоге я получила то, что вы видите. Я просто пытаюсь вам объяснить, — еще один изящный поворот, и я оказываюсь прямо перед остолбеневшей Джилл, — что могу взять самую бросовую тряпку и сделать из нее конфетку. И если вы захотите, я смогу сделать это и для вас. Что сможет быстрее сразить вашу будущую свекровь наповал, чем платье, которое она заставила вас надеть и которое сидит на вашей фигуре лучше, чем на ней самой?
Джилл мотает головой:
— Не понимаю.
— Испытайте меня.
— То, что она пытается заставить меня надеть, — просто кошмар.
— Это тоже было кошмаром. — Я показала на Альфреда Шахина. — Виноградное желе и длина до пола.
— Нет, мое еще хуже. Намного. Оно как… — Джилл явно., не хватает слов, и поэтому она взмахивает руками. — Эта юбка с фижмами. И потом эта… штука. Она свисает. Из ткани в клеточку.
— Это шотландка, клана Мак-Дауэллов, — говорю я со всей ответственностью. — Да, наверняка это она.
— Ему, наверное, миллион лет, — жалуется Джилл. — От него воняет, и оно не моего размера.
— Слишком большое или слишком маленькое? — спрашиваю я.
— Слишком маленькое. Никто не сможет переделать его так, чтобы я в него влезла. Я уже решила. — Она резко вскидывает голову, глаза сверкают. — Я не надену его. Она и так меня ненавидит. Хуже уже не будет.
— Это точно, — соглашаюсь я. — У вас уже есть на примете что-то другое?
Она недоуменно смотрит на меня:
— Что вы имеете в виду?
— Я спрашиваю, вы уже придумали, какое платье наденете? Вы ходили по магазинам?
Она качает головой:
— Да вы что? Когда мне ходить? Между походами к маникюрше? Конечно, нет. Да и что я в этом во всем понимаю? Джон все время твердит, чтобы я пошла в бутик Веры Ванг, но при одной мысли об этих, вы понимаете, дизайнерских бутиках у меня мутится в голове, и… ведь, знаете, у меня нет даже подруг, которые бы хоть что-то в этом понимали. У всех, кого я знаю, фигурально выражаясь, ботинки измазаны обезьяньим дерьмом. Что они могут знать о свадебных платьях? Я уже подумываю, не слетать ли мне домой и не купить ли платье в нашем молле в Дес-Моинсе. Там, по крайней мере, есть мои размеры…
Чувствую, как сердце сжимает что-то грубое и холодное. Я немедленно понимаю, что это. Страх.
— Джилл… — Я беру очередной «Девиль-Дог». Мне он сейчас просто необходим. Для поддержки. — Я могу называть тебя Джилл?
Она кивает:
— Да. Как хочешь.
— Я — Лиззи, — говорю я. — И пожалуйста, никогда больше не произноси при мне этого слова.
Она смотрит недоуменно:
— Какого слова?
— Молл. — Я сую в рот большой кусок вкуснейшей начинки и начинаю его смаковать. А-х-х! Уже лучше. — Нет. Просто нет.
— Я знаю. — Ее глаза снова блестят от слез. — Серьезно. Ну что мне делать?
— Для начала, — говорю я, — ты принесешь мне свадебное платье клана Мак-Дауэллов, шотландку и все остальное прямо сюда. — Я достаю из сумки свою визитную карточку. — Как насчет сегодняшнего вечера?
Джилл скользит взглядом по визитке:
— Ты серьезно?
— Серьезней не бывает, — отвечаю я. — Прежде чем принимать радикальные решения, включая поход в молл, давай посмотрим, что мы имеем, ладно? Кто знает, а вдруг платье еще можно спасти? И тогда тебе не нужно будет тащиться в молл или в бутик высокой моды. Представь, как ты прогнешься перед своей будущей свекровью, если мы сумеем что-то с ним сделать.
Джинн прищуривается:
— Погоди-ка. Ты сказала «прогнешься»?
Я виновато смотрю на нее, мой рот заполнен начинкой от «Девиль-Дога», которую я только что откусила.
— Хм… — мямлю я с набитым ртом. — Да. А что?
— Я с восьмого класса такого не слышала.
Я сглатываю.
— У меня запоздалое развитие.
В первый раз после того, как Джилл вышла из кабинки, она улыбается.
— У меня тоже.
Мы стоим и по-идиотски улыбаемся друг дружке… Дверь туалета распахивается, и влетает Роберта. Увидев пае, она застывает, как замороженная.
— О, Лиззи, — улыбается она Джилл. — Вот ты где. Тиффани попросила меня проверить, все ли с тобой в порядке, ты так давно отсутствуешь на рабочем месте…
— О, простите, — говорю я и сгребаю со столика сладости, которые приволокла с кухни. — Мы просто…
— У меня резко упал сахар в крови. — Джилл берет из моих рук еще одну колу и шоколадку. — И Лиззи мне помогла.
— О, — еще шире улыбается Роберта. Ну и что она будет теперь делать? Наорет за то, что я притащила весь запас сладостей адвокатской конторы «Пендергаст, Лоуглинн и Флинн» одной из самых ценных клиенток в женский туалет? — Отлично. Значит, с вами обеими все в порядке?
— Конечно, — приветливо улыбаюсь я. — Я как раз собиралась возвращаться….
— А у меня на два часа назначена встреча с мистером Пендергастом, — говорит Джилл.
— Тогда ладно. — Улыбка практически замерзает на ее лице. — Хорошо!
