Инга зашла в подсобку, натянула на себя фартук. И крикнула в полураскрытую дверь:
– Меня учили тому, что все надо делать естественно и искренне. Не вешаться сразу на шею первому встречному, но и не затягивать слишком надолго. К тому же мы с Тимофеем давно друг друга знаем, с начала весны. Уж больше месяца, это точно.
* * *
За стеной грохотала музыка, но здесь, в отдельном кабинетике недавно открытого московского клуба, можно было разговаривать почти не повышая голоса.
На столе стояли – графин с прозрачным содержимым, рюмки и большое блюдо с разнообразными закусками.
– Я слышал, у вас одна из ведущих танцовщиц в Англию решила перебраться, на ПМЖ? – осторожно спросил Глеб у Сержа Мальтизена – еще молодого, но уже изрядно опухшего, с тяжелым взглядом и ленивыми движениями мужчины – помощника режиссера в «Российском балете». Хотя особой физической стати и легкости от Сержа в его профессии и не требовалось, поскольку он в основном занимался организационными вопросами.
– Нашла там себе какого-то лорда… или пэра? Не знаю. Ее дело, короче. Я в чужую личную жизнь не лезу, сплетнями не интересуюсь, – брезгливо махнул рукой Серж. – Да у нее и контракт уже закончился, решила не продлевать. Ну и возраст… на грани.
– И что, на ее место Главный уже присмотрел кого? – опять осторожно спросил Глеб, вертя в пальцах пустую рюмку. Под Главным он подразумевал главного режиссера «Российского балета».
– Есть варианты, конечно. Если ты в курсе, то к нам все танцовщики рвутся. Да ты в курсе, я вижу, – вздохнул Серж. – Еще по пятьдесят грамм?
– Пожалуй. Но и хватит.
– Но и хватит, ты прав, – кивнул Серж. Разлил по рюмкам содержимое графина. – Ну, за искусство.
– За искусство.
– У тебя есть протеже, что ли? – лениво спросил Серж. Потянулся за ломтиком соленого огурца, сочно захрустел им.
– Есть.
Пауза. Глеб молчал, уставившись на графин, в хрустальных гранях которого дробился электрический свет. Не то чтобы Глебу была неприятна эта ситуация или сам Серж, с которым он беседовал лишь второй раз в жизни (в первый раз встретились с помрежем, любителем застолий, случайно, на театральном фестивале, в этот же раз их свела одна общая знакомая, по просьбе Глеба, который намеревался помочь Зое в ее балетной карьере). Но теперь, в двух шагах от своей цели, Глеб засомневался: а не потеряет ли он Зою, если ту примут в труппу «Российского балета»? Но, с другой стороны, девушка так об этом мечтала.
– Чего молчишь? И кто она? – вздохнул помреж.
– Зоя Лапиади.
– Не знаю такую. Хотя погоди… Знаю. У Райкова танцует. Честолюбива, хорошие данные от природы. Прыжок, говорят, у нее великолепен, словно в воздухе зависает… Она твоя протеже? И чем ты меня «подмасливать» собираешься, надеюсь, понимаешь, что выпить-закусить – этого мало?
Серж Мальтизен, надо сказать, отличался прямотой.
– Да вот, – пожал Глеб плечами. Его излишняя прямота собеседника уже начала коробить, сбивать с толку. – Если тебя интересует, у меня есть приглашение на один закрытый антикварный салон. Я знаю, ты старинными часами интересуешься.
– Это не секрет, мое увлечение, – вздохнул Серж. – Но неужели ты думаешь, что у меня нет такого же приглашения, мальчик мой…
– Я люблю ее, – нахмурившись, мрачно произнес Глеб. «Если он хочет высказываться напрямую, то и я буду с ним откровенен!»
– Что ты? Любишь? Господи, есть еще люди, которые способны в наше время испытывать нежные чувства! Ладно, на второе назначен конкурс на открывшуюся вакансию, то есть просмотр, вот тогда – пусть приходит твоя Леониди. Только я ничего не обещаю. Как Главный решит, так и будет, я в этом вопросе вообще не участвую, мое дело – просмотр организовать, и только.
– Спасибо, Серж, – выдохнул Глеб.
– Да не за что, – лениво отозвался его собеседник и потянулся вилкой за маринованным грибом.
– Ты приходи на открытие моей галереи. Почетный гость… буду очень рад…
– Ай, перестань. Я тебе скажу честно, ты только не обижайся, я уже перекормлен всеми этими московскими перформансами. Вот если бы ты на Тициана или Веласкеса меня бы без очереди провел – тогда да, я бы с удовольствием…
– Ты не любишь Дега? – вырвалось у Глеба.
– Я тебя умоляю… На выставку картин Дега я бы тоже с радостью прискакал бы. Но это же не Дега, это очередное шоу по мотивам классики, цветные картинки… Диафильмы, как в моем детстве, их вот тоже в темноте, с помощью проектора, нам, дошколятам, на стенах показывали! Простынь на стену вешали – и вперед.
– Диафильмы? Простынь? Серж, ты извини, но у меня работают высококлассные специалисты, а оборудование, которое будет использовано…
– Да плевать мне и на специалистов, и на оборудование, ты уж прости меня, – махнул рукой Серж. – Я настоящее искусство хочу смотреть, а не шоу.
Глеб ни при каком раскладе не собирался спорить с Сержем Мальтизеном, от которого зависела судьба любимой женщины, Зои, но тут не выдержал:
– Вот именно! Хоть так, но народ приобщается к искусству. Сначала люди посетят мое шоу, потом захотят пойти в картинную галерею. Да почему захотят, уже идут, и очереди сейчас во все музеи, к первоисточникам. На Серова, на Айвазовского, на привозных художников… Это же прекрасно, что люди жаждут поклониться высокому! Не водку пьют, а на выставки стремятся!
– Это потому, что сейчас кризис и рестораны не всем по карману, билеты на концерты дорого стоят. А развлекаться где-то надо… Выставка же – относительно доступное мероприятие. Не дешевое, но – доступное. Большинство из тех, кто шляется по выставкам, ничего не смыслят в живописи. Просто это модное развлечение. Фотографируются на фоне известных портретов, а потом свои фото в социальных сетях выставляют, чтобы лайки собрать. Наш современник, Глебушка, – это деятельный бездельник, понимаешь? Истинных ценителей искусства, которые в нем разбираются, очень мало.
Глеб молчал, опустив голову. У него возникло ощущение, что Серж специально издевается над ним, хочет унизить. Просто потому, что некоторым людям приятно унижать окружающих, вздумавших решиться на какое-либо дело… Все же он очень неприятный человек, этот Мальтизен, наконец определился Глеб в своем отношении к собеседнику.
– Э, ты чего? Скуксился? – добродушно усмехнулся Серж. – Перестань. Ты молодчина, на самом деле. Сразу просек, на чем деньги можно срубить, я таких, как ты, уважаю. Вон у меня приятель есть в Омске – поставил скандальный спектакль, вся страна о нем узнала… Я тебе как знаток говорю: руби бабло, пока есть возможность. Делай шоу, пока народ идет. Больше шоу, больше скандальности, эпатажа. Потом мода на что-то другое пойдет, на другой вид досуга… Пока есть ажиотаж, открой еще несколько галерей, еще проекты запусти. После Дега возьмись за Микеланджело, например, или за Пикассо. Дали вроде еще не охвачен! О, а провинция? Соберешь денег в Москве, езжай, брат, в провинцию. Там снимешь где-нибудь зал, оборудование свое разместишь – и по новой деньги греби. Главное, в провинции много денег за билет не проси, там народ небогатый…
