— Кстати, что там с твоей школой? — поинтересовалась Лулу, одарив игривой улыбкой какого-то юношу, уступившего ей барный табурет. Господи, ребята прямо из кожи вон готовы лезть при виде хорошенького личика. Я начинала понимать, что привлекательная внешность дает пропуск в новый, совершенно неизведанный мир.
Вспорхнув на табурет, Лулу махнула бармену рукой.
— На черта тебе школа?
— Чтобы потом пойти в колледж, — ответила я. Не рассказывать же ей про Кристофера, в самом деле. Да и про Фриду я мудро решила не распространяться.
— Колледж? — Лулу скорчила гримасу. — Это еще зачем?
— Чтобы потом пойти работать, — терпеливо объясняла я. — К примеру, преподавателем. Мои родители преподают в университете. Вот я и пойду по их стопам. — Сообразив, что сболтнула лишнего, я покраснела. — То есть…
Лулу твердо верила, что переселение душ было единственно возможным объяснением странного поведения Никки, и отметала версию про амнезию.
— И что ты собралась преподавать? — Бармен вручил Лулу напиток, даже не уточняя, что именно она будет пить. Любимый коктейль Лулу оказался желтоватого цвета с плавающими зелеными листочками и кристаллами на ободке бокала. Попробовав одну крупинку, упавшую на барную стойку, я почувствовала вкус сахара.
— Еще не знаю. Очень сложно выбрать. Вот в школе я и пойму, какие предметы буду потом преподавать. — Вдруг меня осенило. — Слушай, а пошли за компанию?
Лулу чуть не захлебнулась коктейлем:
— Ч-чего?
— Давай! Вместе веселее! — повторяла я, все больше воодушевляясь. — Твой папа легко выбьет тебе место. Он же звезда! Администрация школы будет просто в отпаде, что у них учится Лулу Коллинз.
Лулу изменилась в лице:
— Спасибо, конечно, но я пас.
Я затрясла головой:
— Лулу, тебе только семнадцать. Ты должна ходить в школу. Тебе даже жить без родителей еще рановато. И вообще, как вышло, что ты живешь одна?
Лулу смущенно посмотрела на меня.
— А я не одна, — проговорила она. — Я с тобой.
— Понятно. Я имею в виду, почему не с родителями?
— Да потому, что мама отвалила с моим инструктором по сноубордингу. Ей не до меня, святая ты наивность! — весело сообщила Лулу. — А папина новая жена всего на пять лет старше, чем я. Не тянет пожить в такой семейке?
С этими словами она, прикончив коктейль, рванула обратно на танцпол. Я осталась наедине со своими мыслями. Однако долго скучать не пришлось, так как вскоре рядом нарисовался Джастин Бэй.
— Только не говори, что ничего про нас не помнишь. Все равно не поверю. Неужели ты и Париж забыла?
Я кинула взгляд на бармена, и он подтолкнул мне еще один фирменный коктейль Никки.
— Не трать время, — посоветовала я Джастину. — Во-первых, ты приятель Лулу. А во-вторых, я действительно ничего не помню. Именно это и означает термин «амнезия» — потеря памяти. «Забвение» в переводе с греческого.
— Ах, вот как, — произнес Джастин. Обнимая меня за талию, он наклонился к моей шее. — Всего лишь один удар головой, и мы уже все забыли… Что ж, я легко могу освежить твою память.
Удивительно! Тело мгновенно среагировало на прикосновение его губ к моей шее. Словно электрический разряд промчался по спине. Только в отличие от настоящего тока ощущения были очень даже приятными. Причем рядом танцевала Лулу. Дальше случилась еще одна неожиданность, похлеще моей реакции на поцелуй Джастина: я опрокинула свой напиток ему на голову. Народ вокруг засвистел и заулюлюкал, а Джастин, отплевываясь, сполз с табурета.
Сказать, что он удивился, — значит не сказать ничего. Джастин слизывал с губ капли моего напитка. На его лице все явственнее проступал ужас.
— Ты пила воду?! — воскликнул он.
— Фирменный напиток «Никки». Я не увлекаюсь ни алкоголем, ни чужими приятелями. Советую запомнить! — с достоинством изрекла я и гордо удалилась под звуки аплодисментов.
Лулу танцевала с тремя девушками, на которых тоже красовались шикарные наряды в стиле восьмидесятых. Она разослала всем секретную шифровку перед выходом из дома? Теперь я одна из самых крутых супермоделей в мире, и все равно до меня не доходит, как им это удается. Откуда они знают, когда что надевать?
— Лулу! — Мой голос тонул в жутком грохоте музыки. — Я поехала домой. Если хочешь, оставайся, я просто хотела тебя предупредить, что уезжаю.
Лулу остановилась, изумленно глядя на меня.
— Нет уж, — закачала она своим начесом. — Мы никогда не уходим друг без друга. Если ты уходишь — я тоже. Погоди, только Джастину скажу.
— По-моему, Джастин сейчас немного не в духе, — проорала я.
— Опять приставал? — тут же догадалась Лулу.
— Ты знала? — Теперь настала моя очередь удивляться.
Лулу закатила свои огромные глаза:
— Спрашиваешь! Никки никогда не могла отказать парню, если он начинал ее целовать. Но я, честно говоря, надеялась, что первую проблему устранило переселение душ.
— Я ему отказала, — призналась я, — и теперь он бесится.
Как-то неловко было откровенничать с Лулу посреди танцпола, особенно учитывая, что к нам приближался какой-то парень, весь в золотых цепях и широченных штанах.
— Ты случайно не Никки Ховард? — спросил он.
— Нет, — отрезала я и снова повернулась к Лулу. — Так ты знала с самого начала?
— Подозревала, — ответила Лулу, пожав плечами. — Ты только не подумай, что у нас с Джастином серьезно. После каждой его интрижки мне всегда обламывалась какая-нибудь приятная мелочь. А как ты из Парижа вернулась, подарки прямо градом посыпались.
— Прости, если можешь, — искренне проговорила я, фактически извиняясь за Никки. Мне было ужасно стыдно. А ведь когда Никки предавала свою подругу Лулу, я еще не имела к ней ни малейшего отношения.
— А по-моему, Никки Ховард, — не отставал парень в штанах. — Черт, подруга! Я тебя сейчас съем!
Он вихлял бедрами около моих ног. Я уперлась ему в грудь рукой и со всей силы отпихнула от себя.
— Да ладно, не парься, — продолжила наш диалог Лулу, невозмутимо переступая через незадачливого поклонника, распростертого на полу. — Ты все равно ничего не можешь с собой поделать. От поцелуев тебе сносит крышу. Кстати, надо сказать Брендону, что мы уходим… А вот и он. Его надо срочно оттуда уводить.
Посмотрев, куда показывала Лулу, я обнаружила Брендона рядом с музыкальным пультом. Он что-то ожесточенно доказывал диджею.
— Попробую, — бросила я, заторопившись к Брендону.
Вскоре я услышала его голос:
— Каждый раз, когда я тебя прошу поставить мою песню, ты отказываешь. Что за дела?
