– Звучит неутешительно.
– Да в этом деле вообще утешительного мало.
– То есть история, начавшаяся пять лет назад в Майами, еще не окончена.
– Не-а.
– Если бы с того дела Харлоу получил свою долю, он бы не возникал. А может, избавиться от сыщика – это все, что ему оставалось, и он это сделал. И больше не появится.
Грифф приладил очередную плитку и вставил в шов крестики.
– С другой стороны, если бы детектив знал, где лежит куш, он бы и сам давно свалил.
– В том-то и загадка.
– Боишься, что у этого Джимми Харлоу могут быть недостающие звенья и он приедет за ними к Шелби?
Форрест присел на корточки.
– Здесь мы мало что можем сделать, разве что продолжать его розыск в местном масштабе, задавать вопросы, показывать людям его фото. Федералы пытаются искать какие-то зацепки, но, на мой взгляд, пока ничем таким тут и не пахнет. Они установили некоторых старых подельщиков Фоксворта. И его дружков Харлоу и Уоррен – тоже. Но из этого много не накопаешь. Правда, они могут нам, местным, всего и не рассказывать.
– Думаешь, темнят?
– Наверняка не скажу, да и вообще не вижу, зачем бы им это делать. Но кто знает? Я знаю только, что мы имеем нераскрытое убийство в Ридже, и нам всем от этого не очень по себе. В центре этой истории моя сестренка, и от этого мне тем более не по себе, как и моим коллегам. Мы за ней приглядываем, дополнительные наряды высылаем и все такое. Но она как-то не очень расположена ужинать в компании шерифа или проводить ночь с Нобби.
– А если вдруг станет расположена, то я сяду в камеру за нападение на офицера полиции. Форрест, я за ней тоже приглядываю. Слово это ей не очень нравится, но придется уж потерпеть. Станет проще, когда она переедет сюда.
Форрест так и сел.
– Правда, что ли?
– Ну да. У меня теперь новая система безопасности установлена – головная боль, конечно, но дело сделано. Завел себе свирепого сторожевого пса.
Оба обернулись на Сникерса, храпящего на полу с задранными лапами.
– О, действительно, зверь, а не собака!
– Это он в перерыве между нарядами отдыхает.
– Угу. Думаю, ты понял, что мой вопрос относился к переезду Шелби в твой дом, а не к его безопасности.
Грифф продолжал работать. Методичная работа по укладке плитки действовала на него успокаивающе.
– Давить на нее я пока не могу, она только заупрямится. Ей от этого подонка досталось, но она, надо признать, справляется быстрее, чем многие другие на ее месте. Мне кажется, ей уже почти удалось освободиться от этого опыта. Но пока полного освобождения еще не произошло, и для меня сейчас главное – проявить настойчивость и терпение. Потому что ты правильно понял: я хочу, чтобы она жила здесь, со мной. И Кэлли тоже.
– Знаешь, приятель, если ты двинешься в этом направлении и благодаря настойчивости и терпению убедишь ее переехать к тебе, мама тут же начнет планировать свадьбу.
– Ну и хорошо, это следующий этап моего плана. Но Шелби для этого потребуется больше времени.
Форрест молчал. Грифф вставил в шов очередной ряд крестиков, аккуратно нанес клей на бетонную стяжку для следующего ряда плитки.
– Я правильно понимаю, что ты намерен на моей сестре жениться?
Грифф выпрямил спину, размял плечи, покрутил шеей.
– Как тебе эта комната?
Форрест послушно выпрямился и обошел спальню.
– Просторно, много света, красивый вид из окон. Для такой спальни гардеробная просто огромная. Свой санузел плюс лавка под окном тоже нелишние. А как эту плитку положишь, ванная твоя совсем заиграет.
– Хочу здесь поставить ванну на ножках и тумбу с овальной раковиной. Мне нравится, когда места для хранения много, а пространство не съедается. Над умывальником – аптечный шкафчик, там тоже полочки, но хочу его оформить в рамку, чтобы было поинтереснее. И шикарные светильники.
– Ванна на ножках и шикарные светильники? Как-то это по-женски!
– Ну да. Теплый фисташковый цвет стен в спальне, а люстра – с вентилятором, но в том же ключе, что потолочный свет в ванной.
– Шикарная?
– Точно. А в гардеробной поставлю спотовый свет. Ну, и всякие полки и вешалки – это само собой.
Форрест покивал и еще раз обошел помещение. Он понемногу начинал представлять себе, что здесь будет.
– Ты эту комнату для Кэлли делаешь, да?
– Она мне сказала, что зеленый – ее любимый цвет. Дань ее любимому «Шреку». Думаю, это увлечение преходяще. Но цвет хороший – и для спальни, и ей подходит. Еще несколько лет – и девочке будет важно иметь свою ванную.
– А ты, стало быть, человек, глядящий в будущее.
– Вот именно. Я в них обеих влюблен, и ты это прекрасно знаешь, ты же по роду службы должен быть наблюдательным! Кэлли уже на моей стороне, осталось только Шелби склонить. Думаю, это получится быстрее, если нам удастся выпутать ее из того дерьма, в каком она оказалась по вине этого подонка.
– А если она не захочет?
– Буду ждать. Она – женщина моей жизни, этим все сказано. А Кэлли? Эта девочка для меня как солнышко. И она заслуживает иметь такого папу, как я. Да обе они меня заслуживают! Я очень завидная партия, не знал?
– Черт возьми, Грифф, будь ты девкой, я бы и сам на тебе женился.
– Ну вот. – Грифф увидел, что дошел до того места, где плитку надо мерить и резать, и встал на ноги. – У меня перерыв, пойду хоть сэндвич себе сделаю. Ты будешь?
– Спасибо, но есть еще пара незавершенных дел, а потом меня ждут остатки прекрасного маминого ужина, уж получше твоих сэндвичей.
– Я тебя провожу, мне тоже вниз. Идем, Сник. Пора прогуляться.
Пес поболтал лапами в воздухе, неловко перевернулся и встал.
– Когда-нибудь и я себе собаку заведу, – промолвил Форрест, когда они двинулись вниз по лестнице. Сникерс скакал впереди – вниз, пара ступенек вверх и снова вниз.
– Братьев и сестер Сникерса уже всех разобрали, но я видел объявление о продаже щенков гончей на перекрестке Медвежьей и Сухого ручья.
– Я сказал: «Когда-нибудь». Не сейчас. Я мало бываю дома, а шерифу, боюсь, не понравится, если я буду брать на дежурство собаку. – Форрест покосился на сигнализацию. – Что станешь делать, если сигнализация вдруг сработает?
Грифф пожал плечами и распахнул дверь.
– Тебя позову. И возьму монтировку. Она тяжелая, знаешь ли.
– Да уж дробовик-то потяжелее будет, сынок.
– У меня его нет, и не надо.
– Эх ты, городской!
Грифф вдыхал вечернюю прохладу, глядя, как щенок носится по газону аж до самой опушки, где журчит ручей.
