– Субмарина «Грозный», – доложил второй помощник капитана.
– Как она оказалась здесь, у нас под носом?!
– Они на связи, сэр.
Флинт на подгибающихся ногах подошёл к связистам. Ему передали наушники, он нацепил дугу на голову, придвинул усик микрофона:
– Адмирал Флинт…
– Адмирал, говорит капитан российской подводной лодки «Грозный» капитан первого ранга Брайдер. Вас предупреждали, что любое незаконное проникновение летательных аппаратов в зону российского сектора будет пресекаться. С десяти часов по Гринвичу мы начинаем учения дальней морской авиации в этом районе. Ваши беспилотники не имеют шансов долететь до середины Антарктиды. Как, впрочем, и любые другие летательные средства. Просим не рисковать лётчиками и моряками, тем более что ваше корыто находится на расстоянии безусловного уничтожения. Как поняли, приём?
– Э‑э… – прохрипел Флинт.
– Свяжитесь с министром обороны Уилсоном, передайте ему мои слова. Честь имею, адмирал.
Голос капитана субмарины пропал.
Флинт стащил со вспотевшей головы дугу наушников.
– Что они сказали? – полюбопытствовал Дюммель.
– Они назвали авианосец… корытом! – сказал потрясённый капитан Флинт.
Субмарина между тем начала быстро погружаться. Через полминуты её не стало.
Флинт хотел отдать приказ поднять в воздух вертолёты, однако решил этого не делать. И так было понятно, что «супераппаратура» «Иджис» авианосца не в состоянии контролировать движение русской «чёрной дыры».
Озеро Восток. 1 января
Поиски ничего не дали: российский батиплав исчез!
Граната снова миновала цель, разорвавшись где‑то под Колонной, подняв тучи ила, и в этом облаке мути скрылся «Краб», не оставив и малейшего следа.
– Он что, утонул? – предположил Девенпорт, руководивший операцией сброса гранаты на русскую мини‑подлодку. – Мы его подбили?
– Не похоже, – ответил озабоченный капитан Ренделл. – Эти парни сумели увернуться, хотя я не понимаю, как это им удалось. Если бы граната рванула прямо на корпусе лодки, мы бы увидели клуб воздушных пузырей и выброшенные вещи.
– Клуб был, – робко сказал моторист.
– Да, но не сразу после взрыва, и ни одной всплывшей вещи! Ни одного обломка.
– Может быть, мы взломали трубу под Колонной? – сказал бортинженер.
– Дыра была бы заметна издалека. Где она? Мы всё осмотрели, нет ни дыры, ни каких‑либо вмятин, только облако мути.
– Под Колонной что‑то торчит, – сказал Форестер задумчиво. – Давайте опустимся, посмотрим.
– А если русские сидят там в засаде? – мрачно сверкнул глазами Девенпорт, испытывающий необычное для себя смущение: взявшись подбить русский батиплав, он промахнулся и теперь искал способ исправить положение.
– Вряд ли их аппарат погрузился в ил так глубоко, что мы не видим даже его спину, – с сомнением сказал Ренделл. – А если он торчит глубоко в иле, то вряд ли может самостоятельно выбраться из трясины. Мы крутимся здесь уже второй час, и ничего.
– Тогда где они? Удрали после взрыва?
– Спросите что‑нибудь полегче, сэр. Я знаю русских, они ребята не робкого десятка, не бросятся наутёк, даже если получат пробоину.
– Как вы объясните их отсутствие?
– Ну‑у… они нырнули…
– Куда? В слой ила?
– В трубу, под Колонну, – рассмеялся Ренделл. – Больше некуда. К тому же этот выступ под Колонной весьма смахивает на хвостовой отсек грузового самолёта.
– Отлично, Марк! – похвалил капитана Форестер. – У вас неплохое воображение. Опускаемся на дно и осторожно изучаем выступ.
– А если появятся русские? – упрямо бросил Девенпорт.
– Не появятся, – уверенно возразил Форестер. – Они там, внутри, деваться им действительно некуда. Очень не хотелось бы, чтобы они проникли в Буфер раньше нас.
– Куда? – озадаченно спросил Ренделл.
– Э‑э… в главный операционный зал под Куполом, – нашёлся Форестер. – Ясно же, что все эти трубы тянутся к нему. Наверняка и труба под Колонной ведёт туда же, в… э‑э, в зал.
Девенпорт с подозрением вгляделся в невозмутимое лицо руководителя экспедиции.
– Генри, у меня не в первый раз создаётся впечатление, что вы знаете обо всём этом больше, чем мы, вместе взятые. Может быть, всё‑таки поделитесь своей информацией? Ради общего блага?
– Обязательно поделюсь, – пообещал с кривой улыбкой Форестер. – Как только нам удастся попасть в переходный тамбур… э‑э, в трубу.
– Вы уверены, что мы туда попадём?
– Удалось пройти русским, пройдём и мы. Система сбоит, слишком много времени утекло с момента её активирования. Марк, опускайтесь.
– Мы не установили флаг…
– Важнее догнать первых визитёров, пока они не предъявили права на Буфер… то есть на Купол.
Ренделл повиновался.
«Мистик» начал опускаться к подножию Колонны, опиравшейся на необычной формы выступ скалы, бликующий в свете прожектора как металлический бак.
Замерли напротив «бака», разглядывая покрытую вмятинами и буграми выпуклость, которую пересекала зубчатая линия.
– Трещина? – неуверенно сказал бортинженер.
– Следи за обзором, – буркнул Ренделл. – Сэр, что дальше?
– Постучите в этот «бак», – сказал Форестер.
Экипаж обалдело оглянулся на него.
– Постучать? – поднял брови Девенпорт. – Генри, вы в своём уме?
– Подплывите поближе и постучите в скалу манипуляторами, – подтвердил свою идею Форестер.
– Этому баку тысячи лет!
– Марк.
– Слушаюсь, сэр.
«Мистик» медленно достиг расплывающегося облака мути, из которого торчал «бак» – не то каменный выступ неправильной эллипсоидальной формы, не то искусственное сооружение.
Ренделл взялся за рычаги управления манипуляторами.
Трёхсуставчатые лапы протянулись к «баку», разделённому полосой, поёрзали по его поверхности, несколько раз соприкоснулись с ней, не оставляя следов.
– Сильнее надо стучать, – проворчал Девенпорт. – Хотя не понимаю, что это даст.
– Поломаем манипуляторы, – хмыкнул Киршнер. – Уж лучше разогнаться и стукнуть по скале носом второго корпуса.
Девенпорт с сомнением посмотрел на бортинженера.
– Вы шутите, молодой человек?
Киршнер оглянулся на капитана, уловил его предупреждающий взгляд и решил с полковником не связываться.
– Почему бы нам не бросить в этот «бак» гранату?
