Mes camarades et moi nous nous somme regardes les unes les autres. Nous avon change de chaine. Et juste a l’heure!
116 + 75 = получается только 191!!!!! Мне нужно еще 9 слов!
Ой, постойте, а заголовок! И МОЕ ИМЯ:
Une Emission Pleine d’Action
Par
Амелия Миньонетта Гримальди Термополис Ренальдо
ЕСТЬ!!!!!
Хоть ЧТО-ТО сегодня получилось по-моему!
10 сентября, пятница,
между французским и обеденным перерывом
Только что звонил мой мобильный. Майкл прислал вот такое сообщение:
Скиннербкс: Позволь мне хотя бы прийти и попытаться все объяснить. Хотя и это будет нелегко, потому что я до сих пор не понимаю толком, что я такого сделал.
О чем он говорит, «прийти и попытаться все объяснить»? Как он может прийти и попытаться объяснить? Я же в школе,
И как он может до сих пор не понимать, что он такого сделал?????
10 сентября, пятница, ланч
Знаете, что? Мне все равно. Ну и пусть они на меня пялятся. Это самое вкусное, что я когда-либо ела в этом кафе. На самом деле, если бы я знала, что чизбургеры такие вкусные, я бы давно начала их есть.
И совесть меня вовсе не мучит. Мне, конечно, по-прежнему жалко животных и все такое. Но в том смысле, что они... ну, как будто им не повезло. Наш мир несправедлив. Иногда ты — ветровое стекло, а иногда — мошка,
Это из песни, которую любит моя мама.
Если реинкарнация существует, я, наверное, в следующем воплощении буду коровой и проведу всю жизнь в крошечном стойле, где еле-еле хватает места нежного подвигаться, и в конце концов кто-нибудь придет, оглушит меня, сдерет шкуру и сошьет из нее кожаную мини-юбку, а из остальной части меня сделает гамбургер, и меня съест девочка, парень которой отдал свое Драгоценное Сокровище Джудит Гершнер. Тем хуже для меня. Ну и что? Такова жизнь, детка.
Ох, кажется, я стала нигилисткой.
Похоже, Лилли тоже так думает. И ей не верится.
— Бургер? — Она все таращилась на мою тарелку. — Ты ешь ЧИЗБУРГЕР?
— Мне уже все равно, — сказала я, потому что так оно и было. Мне все стало безразлично. Я стала нигилисткой и все такое.
— Ты один раз поссорилась с моим братом, — сказала Лилли, — и из-за этого ты его бросила и начала есть мясо? Он прав, ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО сошла с ума.
Тут я не выдержала и отложила чизбургер.
— Он так и сказал? — Мне было все равно, что наш разговор слышит вся наша обеденная компания: Джей Пи, Борис, Линг Су, Тина, Перин. Да и с чего мне об этом волноваться? Меня больше ничто не волновало. — Майкл сказал, что я сошла с ума?
— По сути, да, — сказала Лилли. — И тот факт, что ты сидишь тут и ешь чизбургер, лишний раз это доказывает. Ты не ела мяса с шестилетнего возраста!
— Что ж, может, давно пора начать, — сказала я. — Может быть, если бы я потребляла больше белка, то не напринимала бы столько необдуманных решений.
— Какое из многих своих необдуманных решений ты имеешь в виду? — язвительно поинтересовалась Лилли.
— Послушай, Лилли, — сказал Джей Пи тихо, но твердо, — Прекрати.
Лилли, казалось, испугалась. Она не привыкла, чтобы Джей Пи вмешивался в ее разговоры со мной. Такого еще не бывало.
Но было поздно, потому что мои глаза уже наполнились слезами. Снова.
Наверное, я все-таки никакая не нигилистка.
— Если он считает, что я сошла с ума, — сказала я Лилли, еле сдерживая рыдания, — тогда он ВООБЩЕ ничего не понял. Я НЕ сошла с ума, я просто больше не в состоянии с этим справляться.
— Справляться с чем? — полюбопытствовала Лилли. — С тем, что у тебя есть парень, который так сильно тебя любит, что пока ты этим летом была в Дженовии, он изобрел фантастическую вещь, которая способна изменить историю медицины? Изобрел только для того, чтобы доказать — он достоин быть с тобой. А когда он попытался объяснить, что для того, чтобы довести это дело до конца, ему нужно на какое-то время уехать, ты дала ему пощечину?
Я только сердито посмотрела на нее, хотя сквозь слезы было довольно трудно что-нибудь увидеть.
— Все не так, — сказала я, — и ты это знаешь.
— Ну да, я знаю. Это все из-за того, что он не рассказывал тебе о том, чего, он точно знал, ты не поймешь, и из-за чего взбесишься, потому что беситься из-за мелочей — в твоем характере, и он хотел тебя от этого избавить. Не так ли?
— То, что он сделал, — сказала я сдавленным голосом, — не было МЕЛОЧЬЮ.
— Ой, не надо! — прошипела Лилли. — Тина мне рассказала про идиотскую книжку, которую ей дала тетя. Ты на самом деле не знаешь, что вся эта хренотень с «Драгоценным Сокровищем» придумана мужчинами? А все для того, чтобы управлять женщинами, ограничить число их сексуальных партнеров и, следовательно, обеспечить легитимность их собственных потомков.
— Подожди, — я бросила на нее свирепый взгляд, хотя это было нелегко сделать, потому что от слез у меня чесалось в носу. — В том, чтобы подождать с сексом до тех пор, когда сможешь заняться им с человеком, которого любишь, нет НИЧЕГО плохого.
— Конечно, нет, — согласилась Лилли. — Ты имеешь право так считать. Но ПРЕЗИРАТЬ того, кто не на сто процентов РАЗДЕЛЯЕТ твое мнение? Это не лучше, чем быть одним из иранских судей-фундаменталистов, которые приговаривают женщин к закапыванию в землю по шею и избиению камнями. Ведь как на это ни посмотри, по сути это ТЫ наказываешь Майкла за то, что он не разделяет ТВОЮ мораль.
Тут я уж совсем расплакалась. Ничего себе! Сравнить МЕНЯ со злобными судьями-фундаменталистами?
Но Лилли не унималась.
— Миа, почему бы тебе не сказать честно, из-за чего НА САМОМ ДЕЛЕ произошла ссора с Майклом? — прошипела Лилли. — Ты взбесилась, потому что Майкл отказался сделать по-твоему и остаться в Нью-Йорке твоей комнатной собачонкой. Потому что у него есть своя голова на плечах и он хочет ее использовать, чтобы построить СОБСТВЕННУЮ жизнь. Вот в чем дело. И не пытайся возражать.
И тут встал Джей Пи Он схватил Лилли за руку и сказал:
— Пошли, нам надо прогуляться.
И чуть ли не силой вытащил ее из кафетерия,
И в то же самое время я расплакалась по-настоящему, Я, конечно, не рыдала, просто тихо заливала слезами остатки чизбургера.
Да, я теперь — жалкая ревущая мясоедка.
Борис похлопал меня по плечу и сказал:
— Миа, не плачь, мне кажется, ты поступаешь правильно. Из отношений на расстоянии ничего хорошего не получается. Лучше уж вот так, порвать сразу.
— Борис! — возмущенно воскликнула Тина.
