Я только посмотрела на Лилли еще раз. Может, Гретхен Уайнбергер — это и есть та девушка, которая показалась мне клоном Ланы Уайнбергер и которая смеялась над «остроумными» высказываниями Уайнбергер-старшей по поводу моей прически? Очень может быть. Тогда я только подумала, что это еще одно подобие Ланы. Вполне возможно, что она ее сестра.
— Но антинаучные высказывания этой идиотки навели меня на одну мысль, — продолжала Лилли. — Это поколение в значительной мере воспитано на страхе. На страхе перед феминистками, которые, как всем известно, стремятся разрушить семейные ценности (ха, ха!), на страхе перед террористами, на страхе получить плохой результат финального теста и не попасть в Йель или Принстон и в результате стать неудачником и учиться в менее престижном университете, после которого — о ужас! — придется поступать в какую-нибудь фирму на должность начального уровня и зарабатывать сто, а не сто пять тысяч долларов в год. Думаю, мы сыграем на этих страхах и используем их в своих интересах.
— Как мы это сделаем? — спросила я. Хотя мне было все равно. — Кроме того, формально мы относимся к тому же поколению, что и сестра Ланы Уайнбергер. Мы, конечно, старше, но все равно она из нашего поколения.
— Нет, не из нашего, — сказала Лилли с блеском в глазах. Этому блеску я ни секунды
не доверяю. — Она была слишком мала, когда шел сериал «Вечеринка на пятерых», поэтому можно считать, что она из другого поколения. Кажется, я знаю, где их слабое место. Во всяком случае, я над этим работаю. К завтрашнему дню у меня все должно быть готово. Не беспокойся, когда я с ними закончу, они будут УМОЛЯТЬ тебя стать президентом студенческого совета.
— Грандиозно! — сказала я. — Ну, Лилли, спасибо. Но понимаешь... дело в том, что мне кажется, я не хочу быть в этом году президентом студенческого совета.
Лилли посмотрела на меня оторопело.
— Что?
Я вздохнула поглубже. Разговор предстоял нелегкий.
— Дело в том... в общем... ты знаешь, какие у меня результаты PSAT по математике. А в этом году у меня основы высшей математики и химия. Богом клянусь, прошел только один день, а я уже ни слова не понимаю из того, что говорится на этих предметах. Вообще ничего, нисколечки! В этом году мне нужно сосредоточиться на учебе. Не думаю, что у меня будет время еще и школой управлять. А еще все эти обязанности принцессы...
Лилли подняла одну бровь. Терпеть не могу, когда она так делает. Потому что она умеет, а я — нет.
— Это все из-за моего брата, не так ли, — сказала она, и это был не вопрос, а утверждение.
— Конечно, нет!
— Из-за него, из-за него, — сказала Лилли. — Но, между прочим, теперь, когда он уезжает, у тебя будет оставаться больше времени на учебу, чем когда бы то ни было. Больше, а не меньше.
— Да, — нехотя согласилась я. — Но из-за того, что он уезжает, некому будет помогать мне с домашними заданиями по математике и химии. Мне, наверное, придется брать репетитора. А никакой репетитор, в отличие от Майкла, не примчится ко мне делать домашнее задание в среду в десять вечера после того, как я вернусь с заседания Студенческого правительства, после которого у меня был официальный обед в посольстве Дженовии.
По виду Лилли не было похоже, что она мне посочувствовала.
— Поверить не могу, что ты так со мной поступаешь! — сказал она. — Ты еще аполитичнее, чем все остальные в этой школе. Ты хуже, чем эти девятиклассники!
— Лилли, — сказала я, — я уверена, что ты могла бы победить без моей помощи. Хотя бы потому, что ты бы баллотировалась без соперников.
— Ты прекрасно знаешь, что я не наберу пятидесяти процентов голосов, — процедила Лилли сквозь зубы. — Ну почему ты не можешь просто выиграть выборы и сложить полномочия, как ты ДОЛЖНА БЫЛА сделать в прошлом году?
— Потому что мой парень через ТРИ ДНЯ улетает в Японию. — Я чуть не кричала, даже миссис Хилл оторвалась от каталога Изабеллы Бёрд и посмотрела в мою сторону. Я понизила голос. — Ив оставшиеся дни я хочу проводить как можно больше времени с ним и НЕ ХОЧУ тратить вечера на сочинение речей и изготовление плакатов «Миа в президенты!».
— Речи я сама напишу, — сказала Лилли, все еще сквозь зубы. — И плакаты сделаю. Я только хочу, чтобы ты стала президентом и сделала то, что тебе полагалось сделать еще в прошлом году, — ушла в отставку. Ты же говорила, что собираешься.
— О боже, ну ладно, — сказала я, чтобы только она от меня отстала. — Я согласна.
— Согласна, — повторила Лилли.
И тут я сообразила, что упускаю фантастическую возможность, которая сама идет мне в руки, и добавила: — НО ПРИ ОДНОМ УСЛОВИИ.
Лилли всполошилась:
— Что еще?
— Ты мне расскажешь, занимались вы с Джеем Пи летом Этим Делом или нет.
Некоторое время Лилли буравила меня свирепым взглядом. Наконец она сказала с таким видом, как будто собиралась пойти на величайшую жертву.
— Ну ладно, я тебе скажу. Но ПОСЛЕ выборов.
Меня это вполне устраивало, главное, что я это узнаю, а когда — неважно.
Не знаю, почему это меня так интересовало. Но вообще-то, если моя лучшая подруга занималась сексом, думаю, я имею право об этом узнать, причем в подробностях. Особенно если учесть, что в этом году я не смогу своего парня даже ПОНЮХАТЬ, и мне придется жить только личной жизнью Лилли.
Хотя она мне однажды сказала, что не нюхает шею Джея Пи, и ей кажется очень странным, что я все время нюхаю Майкла.
Вероятнее всего, у Лилли ее вомероназальный орган — вспомогательный орган обоняния — атрофировался в процессе внутриутробного развития, как у большинства людей, а у меня мой — нет. И это лишний раз доказывает, что я — биологическая аномалия.
Миссис Хилл только что спросила меня, чем я планирую заниматься в классе в этом году. Пришлось рассказать ей о моих результатах теста Р8АТ по математике.
Теперь она заставила меня решать задачи из официального пособия по подготовке к тесту 8АТ. Думаю, это обстоятельство, вместе со всем, что произошло в моей жизни за последние двадцать четыре часа, доказывает, что Бога нет.
А если он все-таки существует, то он совершенно равнодушен к моим страданиям.
Джил купила в магазине пять яблок. Она расплатилась пятидолларовой купюрой и получила сдачу три двадцатипятицентовика. Джил поняла, что ей дали сдачи слишком много, и вернула одну из монет. Сколько стоили яблоки?
КАКАЯ ЕРУНДА. Для этого существуют пластиковые карточки. Ладно, идем дальше.
Каково наименьшее положительное общее кратное для чисел 2, 3, 4 и 5?
Ох, откуда я знаю. Ладно, смотрим дальше.
Вес 100 печений в коробке составляет 8 унций. Сколько унций весят 3 печенья?
ЗАЧЕМ МНЕ ВСЕ ЭТО ЗНАТЬ, ЕСЛИ МОЕЙ ЕДИНСТВЕННОЙ РАБОТОЙ СТАНЕТ УПРАВЛЕНИЕ СТРАНОЙ И У МЕНЯ БУДУТ МОИ СОБСТВЕННЫЕ КОРОЛЕВСКИЕ БУХГАЛТЕРА??? ТАК НЕЧЕСТНО!!!!!
