– Маркиз Гумберт Барнаби Максимилиан Розенкранц Франциско Джейден Кьюллиам дон Апвуд Криспиано де ла Сантисима, – длинно представился тот.
«Так, – начал соображать я, – в табели о рангах благородных людей маркиз – это выше графа, но ниже герцога. К графу необходимо обращаться «ваша светлость», а к герцогу – не меньше чем «ваше сиятельство». Следовательно, назвав его «ваше сиятельство», нисколько не ошибусь.
– Что будет угодно его сиятельству?
– Право же, не стоит, Леонард, – поморщился Барнаби Гумберт Максимилиан Франциско… и кто там еще? – Нужно смотреть на мир проще: давайте обусловимся, что при разговоре со мной наедине вы будете называть меня доном Франциско. – По маркизу хорошо было видно, что его демократичность – ненаигранная. – Конечно, в том случае, если мы с вами сговоримся.
Заполонивший двор «Черного дрозда» разномастный люд до сих пор не думал расходиться, прислушиваясь к нашему разговору. Но два сопровождающих маркиза широкоплечих усача, на боку у которых висели такие сабли, что такими впору прорубать ряды тяжелой латной пехоты, взирали на них столь сурово, что те сочли благоразумным убраться как можно скорее.
– Сговоримся о чем? – настороженно спросил я.
Мне никогда не нравились ситуации, в которых не понятно ничего. А кому они вообще нравятся? Найдутся такие?..
Но маркиз уже переключил свое внимание на Клер, обратившись к ней на васнийском языке. Вероятно, в расчете на то, что я его не понимаю.
– Леди, вы само очарование! – И он галантно поцеловал даме ручку. – Вы прекрасны настолько, что я, не задумываясь, бросил бы к вашим ногам весь мир, когда бы не видел – ваше сердце занято, причем целиком и полностью.
После чего, как мне показалось, дон Франциско посмотрел на нее с ожиданием. Нет, ну точно с ожиданием, иначе истолковать его взгляд при всем желании было невозможно.
А знаете, что ответила Клер?!
– Увы, милорд, но это действительно так! – причем ответила совершенно серьезно.
Конечно же я и виду не подал, что понял хотя бы слово из их разговора. Но Клер‑то какова! Кем же еще могло быть занято ее сердце, если не мною? Не псом же Барри? И ведь даже виду не подает!
Кстати, перед тем как протянуть маркизу руку для поцелуя, девушка спрятала за спину другую, в которой держала колбаску. И наш пес, ненасытная утроба, тут же ее сожрал. А затем еще и ткнул носом в руку: больше нету?
Меж тем дон Франциско удачно сделал вид, что ответом Клер смертельно огорчен, печально вздохнул и обратился снова ко мне:
– Мне о вас рассказал господин Атс, – указал он подбородком на скромно стоявшего в стороне продавца антиквариата. – Думаю, вы бы не стали отказывать в просьбе встретиться, например, в моем доме, но мне захотелось увидеть вас, так сказать, в вашей естественной среде. И, должен признаться, увиденным я вполне удовлетворен.
Маркиз почему‑то посмотрел на Соула. Которого, полностью так и не пришедшего в себя, под руки уводили со двора.
Ну не знаю, не знаю, маркиз. Безусловно, по пустякам вы бы отвлекаться не стали, и, возможно, ваше предложение будет для меня весьма интересным. Но принял бы я приглашение посетить ваш дом – тот еще вопрос.
Поскольку все наши проблемы, из‑за которых нам и пришлось покинуть родину, начались после того, как я принял подобное приглашение от господина Брестиля.
Кстати, наше с ним знакомство было чем‑то похожим. Правда, дело происходило не на постоялом дворе, а в одном укромном местечке за чертой города. И бились мы тогда не на кулаках, а ножами. Есть и еще одно существенное различие: моего противника унесли ногами вперед.
Потому что никому не позволительно называть идущую со мной под руку девушку шлюхой. Правда, Клер до сих пор не подозревает, что дело обернулось именно так. Она считает, что я всего лишь начистил ее обидчику морду. Если не проболтались Блез с Головешкой, что вряд ли. Хотя вначале я и хотел ему ее просто набить. Кто же мог знать, что за всем этим кроется некая подоплека и моим недоброжелателям был нужен лишь повод?
Незадолго до этого ушел в мир иной старый Хендрикс – глава Гильдии охотников за сокровищами Прежних. Сам я о его месте даже не помышлял, но ничего не имел против, когда в том числе была предложена и моя кандидатура. «А что? – говорили те, которые желали меня там видеть. – Лео хоть и молодой, но, что называется, из ранних. И недаром же все называют его Счастливчиком!»
Шансов у меня было не так много, но сам факт душу мне грел. А может, их было куда больше, чем считал я сам. Недаром же дошло до поединка на ножах. Кто‑то расчищал себе дорогу, а спровоцировать меня, зная мое отношение к Клер, было легко. Он вообще жесток – мир охотников за сокровищами Прежних. Дальше произошла история с самим Брестилем, когда мне стало совсем не до карьерного роста – шкуру бы спасти.
– Так в чем оно будет заключаться, ваше предложение, дон Франциско? – не выдержал я.
– Давайте поговорим в более подходящей для этого обстановке, – улыбнулся он. – Где‑нибудь на ничейной территории. Например, в траттории «Альсомино», часиков эдак в восемь. Она находится… – начал было объяснять маркиз, когда пришлось его перебить:
– …недалеко от городской ратуши, на которой имеются большие такие часы, дон Франциско.
Во время прогулки по городу мне многое было интересно, а память не подводила еще ни разу.
– Так я вас жду?
– Непременно, дон Франциско, я буду там ровно в восемь.
Подошел Блез, посмотрел на спину удаляющегося маркиза и коротко бросил:
– Все уладил.
– Во сколько обошлось?
– Бараны здесь стоят недорого, – усмехнулся он, так и не ответив на мой вопрос.
– Вы что‑то хотели? – обратился я к одному из зевак, который почему‑то не поторопился уйти вместе со всеми. И во время нашего разговора с маркизом, стоя в отдалении, поглядывал на меня с ожиданием.
– Тут вот что… – приблизившись, начал мяться он. – Ваш пес… как бы это сказать…
– И что с ним не так?
Я уж было подумал, что Барри что‑то еще успел натворить, когда местный продолжил:
– В общем, он редкой калхнийской породы, а ее когда‑то вывели как бойцовскую. Такому по зубам даже с воином в латах справиться, а то и с несколькими сразу. Конечно, если те не в полных доспехах. Я собаками давно занимаюсь. Правда, охотничьими. Среди моих клиентов такие люди! – Он со значением покачал головой.
– Так вы купить бы его хотели? – Барри я ни за что не продам, но узнать цену будет интересно.
– Упасите боги! – По‑моему, он даже слегка побледнел. – Предупредить вас хочу: калхнийцы – порода непредсказуемая. И своенравная. Никогда не знаешь, что выкинет собака в следующей момент. А еще они очень свирепы и злопамятны! – закончил он.
