— Милиция, — ответили на его вопрос из-за двери.
Отперев дверь, он открыл ее на длину цепочки. На голове моложавого брюнета лет тридцати восьми была надета форменная фуражка. Серо-голубая рубашка с короткими рукавами ладно сидела на его крепком торсе. Брюнет достал из кармана сорочки краснокожее удостоверение и, раскрыв, показал Китайцу.
— Танин Владимир Алексеевич? — поинтересовался брюнет.
— Он самый, — кивнул Китаец, — чем могу, как говорится?
— У меня для вас повестка, — сказал мент.
Сыщик понял, что так просто от него не отстанут. Он прикрыл дверь, снял цепочку и, снова открыв дверь, пригласил брюнета в прихожую.
— У вас что, людей не хватает? — спросил Китаец.
— Понял ваш намек, — дружелюбно улыбнулся мент. — Вы хотите сказать, что негоже капитану уголовного розыска разносить повестки? Дело в том, что я хотел, по возможности, ускорить расследование… Если вы согласитесь ответить на несколько моих вопросов… Предупреждаю, вы вправе отказаться.
— Я знаю свои права, — кивнул Танин. — Проходите, раз уж пришли.
Он пригласил капитана на кухню и принялся готовить какао.
Из последующей беседы выяснилось, что капитан Скамейкин, который вел себя на удивление корректно, занимается расследованием инцидента в офисе Замятина. Его интересовало, что привело туда Танина, как вели себя ворвавшиеся в кабинет преступники, чего они требовали от хозяина кабинета — и тому подобное. Китаец пошел Скамейкину навстречу и ответил на все его вопросы.
— Хотите какао? — предложил ему Владимир.
Мент подозрительно покосился на котелок, обросший с внутренней стороны толстым слоем пенок и, поблагодарив, отказался.
— Как хотите, — пожал плечами Танин, наливая дымящийся напиток в пиалу. — Кстати, не могли бы вы тоже кое в чем мне помочь?
Скамейкин поднял на него вопросительный взгляд.
— Вам удалось выяснить имена нападавших?
— Нет, — лаконично ответил капитан.
Теперь настала очередь Китайца недоверчиво смотреть на него.
— Не хотите говорить — не нужно. — Владимир сделал глоток какао.
— Можете мне не верить, — поднялся капитан, — но они оба сбежали.
— Вот так запросто?
— У одного было прострелено брюхо, у другого — кровоизлияние в брюшную полость, — словно оправдываясь, произнес Скамейкин. — Пришлось поместить их в больницу. С охраной всё решилось только через несколько часов. Когда ребята заявились в больницу, наших подопечных там уже не было. Вот такие дела, Владимир Алексеевич.
— Да, тоска, — искренне посочувствовал Китаец.
— Можете меня не провожать. — Скамейкин направился к выходу.
— А как же повестка, товарищ капитан? — окликнул его Танин.
— А-а, — тот обреченно махнул рукой и вышел в прихожую.
Танин вышел за ним, чтобы запереть дверь.
— А вы не пробовали поискать беглецов по другим больницам? — спросил он, когда мент был уже в дверях.
— Мы отправили ориентировку во все больницы, но боюсь, что это ничего не даст. У них есть свои неплохие врачи, которым они хорошо платят. У вас, кстати, красивая секретарша, — добавил капитан, — и к тому же умница.
— Я знаю, — улыбнулся Китаец, запирая дверь на щеколду.
* * *
В девять ноль-ноль детектив вошел в приемную президента компании «Геликон». Кроме брюнетки-секретарши, там никого не было.
— Петрушко у себя? — Не дожидаясь ответа, Танин решительно направился к кабинету вице-президента.
— Его нет. — Секретарша торопливо поднялась с места, но Китаец уже открыл дверь.
Кабинет действительно оказался пуст.
— Тогда я его подожду. — Оставив дверь кабинета открытой, Владимир опустился на одно из кресел, стоявших в приемной. — Он скоро будет?
— Не знаю, — буркнула секретарша, — возможно, не скоро.
Она все-таки вышла из-за стола, закрыла дверь и снова села на свое место, за компьютер. Прошло совсем немного времени, и дверь в приемную снова распахнулась.
— Доброе утро, Андрей Семенович. — Китаец с улыбкой на лице поднялся с кресла навстречу вошедшему Петрушко. — Вот, решил вас снова навестить. Есть кое-какие вопросы.
— Вы же сказали, — визгливо произнес вице-президент, — что занимаетесь другим расследованием?
— Есть подозрение, что оба эти преступления связаны между собой, — таинственно сказал Танин, открывая дверь. — Может, мы пройдем в кабинет?
— Меня нет ни для кого, — бросил Петрушко секретарше. — И сделай нам кофе.
Пройдя мимо Танина, он устроился во главе стола, достал из ящика коробку с сигарами, взял одну себе и пододвинул коробку на угол стола:
— Угощайтесь.
— Спасибо, — кивнул Китаец, садясь в кресло, — я привык к сигаретам.
Петрушко обрезал кончик сигары специальными серебряными ножницами и обстоятельно ее раскурил. Было видно, что это занятие доставляет ему настоящее удовольствие. Наконец, наполняя комнату клубами ароматного дыма, он громко произнес:
— Если вы насчет денег, то я их передал.
— Я в курсе, — кивнул Танин, — но меня интересует другое. Вы ведь пользуетесь услугами фирмы «Консалт-сервис»?
— Да, ну и что? — резко повысив голос, спросил Петрушко.
Детективу снова померещилась работающая на полную катушку пилорама, и он внутренне поморщился, но делать было нечего — приходилось терпеть.
— Хотелось бы узнать, в чем конкретно заключаются ее услуги?
— Не думаю, что это так важно. — Вице-президент провел ладонью по лысине от лба до затылка, приглаживая несуществующие волосы.
— Вы знаете, Андрей Семенович, иногда мы даже не можем предположить, — начал рассуждать вслух Китаец, — что на самом деле важно, а что и яйца выеденного не стоит. Не нужно объяснять мне все подробно, в двух словах, коротенько, этого будет достаточно.
Брюнетка-секретарша внесла на небольшом подносике две маленькие конусообразные чашки с кофе. Одну чашку она с подобострастной улыбкой поставила перед Петрушко, вторую — с довольно доброжелательной — перед гостем.
— Прошу, — барским жестом показал на кофе хозяин кабинета, когда секретарша вышла.
— И все же? — Танин поднял чашку и сделал маленький глоток. Как он и предполагал, кофе был так себе — растворимый.
— Хорошо, если уж вы настаиваете, — пробормотал вице-президент. — «Консалт-сервис» помогает нам минимизировать налоги: там работают хорошие специалисты своего дела.
— Значит, — Владимир поставил чашку на угол стола, — они знают, какое положение дел в холдинге?
— Ну и что? — пожал плечами Петрушко. — Это их работа.
