Я: Хм, Лилли, я не знала, что у тебя мощные связи в модельном бизнесе.
Лилли: А у меня их и нет. Я просто-напросто подсказала твоему кузену, как он может наилучшим образом использовать свой богом данный дар. Пара простых советов о том, как держать себя, как правильно одеться, чтобы подать себя в выгодном свете, и все – контракт с Фордом у него в кармане.
Я: Ну, а чего вы тогда такие тайны мадридского двора развели? Туману напустили? Всех с толку сбили.
Лилли: У тебя есть хоть какое-нибудь представление о том, насколько непрочно мужское эго?
(Тут встрял Майкл)
Майкл: Эй, але!
Лилли: Извини, конечно, но это правда. Самооценка Хэнка уже была сильно подорвана этой кукурузной королевой из Версальских полей. Я не могла позволить себе как-то комментировать эту ситуацию. Комментарий вышел бы негативный, что могло окончательно доконать его самосознание. Сами знаете, какими фаталистами могут быть мальчики.
Майкл: Эй, эй!
Лилли: Было жизненно важно, чтобы Хэнк смог осуществить свою мечту с совершенно спокойной душой, открытым сердцем и без всяких мыслей о фатализме. Иначе бы он не выдержал, просто упустил бы шанс. Вот и пришлось держать наш план в секрете даже от тех, кого я люблю больше всех. От всех вас, и совершенно сознательно, иначе вы набросились бы на бедного Хэнка с вопросами и комментариями и совершенно подавили бы его.
Я: Да ладно тебе. Мы бы с радостью его поддержали.
Лилли: Миа, подумай, пожалуйста. Если бы Хэнк взял да заявил бы тебе: «Миа, я хочу стать моделью», что б ты сделала? Ну? Ты просто прикололась бы над ним.
Я: Вот и нет!
Лилли: Прикололась бы! Потому что для тебя Хэнк – твой глупенький диатезный двоюродный братик из богом забытой глухомани, который ничего не смыслит в этой жизни, не понимает элементарных вещей. Но я, видишь ли, смогла посмотреть на него иначе и увидеть нечто другое. Я увидела в нем будущего мужчину, в которого он когда-нибудь превратится.
Майкл: Чего-чего ты в нем увидела? Лилли: Майкл, замолчи, тебе просто завидно.
Майкл: Ага. Всегда мечтал увидеть себя в одних трусах на обложке «Таймс Сквер».
От себя могу добавить, что сама уж точно не отказалась бы увидеть такое. А Майклу только бы шутить.
Майкл: Знаешь, Лил, я очень сомневаюсь, что мама с папой одобрят этот потрясающий поступок, когда узнают, что ради него тебе пришлось прогулять школу. А особенно, когда им сообщат, что на следующей неделе тебя вообще в наказание будут задерживать после уроков.
Лилли (с обреченным видом): Да. Мучают всегда только самых достойных.
И вот так всю дорогу. Это все, что он сказал мне сегодня. За весь день…
ВЕРОЯТНЫЕ ПРИЧИНЫ, ПО КОТОРЫМ МАЙКЛ НЕ ПРИЗНАЕТСЯ, ЧТО ОН – ДЖОС ИРОКС:
1. Он стесняется открыто высказать мне свои истинные чувства.
2. Он боится, что я не чувствую к нему того, что он чувствует ко мне.
3. Он передумал, и я ему теперь совсем разонравилась.
4. Он не хочет, чтобы о нем говорили, будто он встречается с малявкой, и ждет, когда я перейду в старший класс. И тогда предложит встречаться. Разве что тогда он станет первокурсником в колледже и не захочет, чтобы о нем говорили, что он встречается со школьницей, пусть даже и старшеклассницей.
5. Он – не Джос Ирокс.
ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ:
Алгебра: ничего (мистера Джанини-то так и нет!).
Английский: закончить «День жизни»!!! Плюс «впечатливший момент»!!!
История мировой цивилизации: прочитать и проанализировать одно из событий, произошедших в мире на этой неделе (минимум 200 слов).
ТО: затычки больше не нужны. Французский: стр. 120, huit предложений (упр. А).
Биология: вопросы в конце 12-й главы – взять ответы у Кенни.
АНГЛИЙСКИЙ ЖУРНАЛ
Один день из жизни Миа Термополис
(я подумала, лучше про вечер напишу, можно, миссис Спирс?)
Пятница, 31 октября
15.16. Пришла домой вместе с телохранителем (с Ларсом). Никого не было слышно. Подумала, что мама, наверное, спит. Она в последнее время часто дремлет днем.
15.18–15.45. Поиграла в пинбол с телохранителем. Выиграла три из двенадцати. Решила попрактиковаться в свободное время.
15.50. Удивилась, почему грохот пинбола не разбудил маму. Осторожно постучала в дверь спальни. Постояла, подождала. Не врываться же в спальню, если там может оказаться школьный учитель алгебры.
15.51. Постучала громче. Безрезультатно. Решила, что мама не слышит.
15.52. Постучав совсем уже громко и не получив ответа, все-таки вошла в спальню. Там никого не было! Проверила личные мамины вещи: тушь, помаду, лекарство. Кое-чего не хватало! Начала подозревать неладное.
15.55. Телефонный звонок. Беру трубку. Это папа. Вот наш разговор.
Я: Привет, папа. А мамы нет. И мистера Джанини тоже. Он даже в школу сегодня не пришел.
Папа: Ты все еще называешь его мистером Джанини, хотя он и живет с тобой в одном доме?
Я: Папа, где они?
Папа: Не волнуйся за них.
Я: Папа, мама – единственный в мире человек, от которого я смогу получить брата или сестру. Как мне не беспокоиться?
Папа: Все под контролем.
Я: Как это понимать?
Папа: Раз я сказал, так оно и есть.
Я: Папа, а вдруг я тебе не верю?
Папа: Как это так?
Я: Ну, может, потому, что месяц назад выяснилось, что ты меня обманывал всю жизнь, не говорил правду о том, кто ты и как живешь.
Папа: Ну-у…
Я: Так что говори, ГДЕ МОЯ МАМА?
Папа: Она оставила тебе записку. Получишь ее в шесть часов.
Я: Папа, в восемь часов должна начаться свадебная церемония.
Папа: Сам знаю.
Я: Папочка, что же мне делать? А что я должна буду сказать…
Голос на заднем плане: Филипп, все в порядке?
Я: Папа, кто там? Кто? Это Беверли Белльрив?
Папа: Все, мне надо идти.
Я: ПАПА!!!
Щелк. Ту. Ту. Ту…
16.00–16.15. Прочесывала квартиру в поисках хоть каких-то зацепок. Куда могла деться мама? Ничего не нашлось.
