— Ну где этот пидар? — нетерпеливо спросил Макар у Казимира Владиславовича. — Уже минут пятнадцать как ушел и ни слуху ни духу!
Шлемофон искоса посмотрел на разъяренного бугая. Последнее время Макар Лигачев совсем сдал: мало того, что он сильно выпивал, обкуривался, так он еще и совестливым стал.
— Придет, — успокоил Шлема. — В нашем деле спешка хуже нужды!
— Да у меня уже зуд не только снаружи, — огрызнулся Макар, — но и внутри!
— Работа у нас такая!
Лигачев сплюнул на ковер.
— Да в гробу я видал эту работу! — снова завелся бугай. — Ладно бы завалили каких-нибудь фраеров, а то своих же…
Макар закурил.
— А теперь эту бабу! — продолжал головорез, затянувшись дымом. — Ей рожать нужно, трахаться, а получается, что саван уже подан!
— Что-то ты мне не нравишься, Лигачев…
— Мне тоже многое не нравится в этом деле!
Старик тяжело вздохнул.
— Об этом нас не спрашивают, — сказал Сухой. — А если спросят, то саван можешь себе заказывать.
Напарник усмехнулся.
— Как Таньга?
— Не повезло ему, бедолаге, — искренне посочувствовал старый чекист, — но сам виноват: не нужно было свою репу в фотоаппарат совать.
— Да, — оскалился Лигачев, — что в петлю, что в кинокамеру — один хрен!
Макар подошел к шкафчику и заметил пузырек с прозрачной жидкостью.
— Кажется, спирт! — радостно воскликнул он.
Киллер откупорил маленькую бутылочку и втянул запах ноздрями.
— Точно! — облегченно вздохнул он. — Выпьешь, Шлема?
— Кончай бузить! — приказал старик. — Сейчас нельзя, а ты еще со вчерашнего не протрезвел!
— Я трезвым не могу людей резать! — угрожающе произнес бугай.
Старик махнул рукой.
— Пей, Макарушка, пей разную гадость, — усмехнулся Сухой, — когда-нибудь отравишься!
Лигачев грустно усмехнулся.
— А не все ли равно, — сказал киллер, — или тебя свои кончат, или сам отравишься?
Старик укоризненно покачал головой и отвернулся.
— Плохо кончишь, Макар!
— Ну и хрен с ним!
Мужчина разболтал жидкость в бутылочке и, запрокинув квадратную голову назад, слил жидкость в рот. Потом сделал большой глоток и слегка сморщился.
— Ху! — выдохнул он. — Хорошо пошло, недоговорить ему не пришлось. В кабинет вошел Плющев, высокий мужчина в белом халате, и удивленно остановился у двери. Он был слегка бледен. Чувствовалось, что немного мандражирует перед серьезным делом.
— Что вы делаете?
— Дезинфицируем совесть, капитан, — усмехнулся Макар, отбросив пустой пузырек, — только спирта у тебя маловато. Видно и совести тоже.
— Что ты себе позволяешь, Лигачев! — повысил тон Плющев и вытянулся еще сантиметров на пять.
В спор вмешался подполковник Сухой.
— Хватит бакланить! — оборвал все разговоры старик. — Где Ершова?
Высокий мужчина сдержал свои эмоции и повернулся к Шлемофону.
— Ее сейчас санитар поведет на прогулку, — сказал капитан Плющев, — она останется на несколько минут одна. Тогда и приступайте. Времени вам хватит?
— " — Да мне и трех секунд хватит, — процедил сквозь зубы посоловевший Макар, — чтобы разную шваль вроде тебя на тот свет спровадить!
— Что? — выпучил глаза лжедоктор и чуть подался назад. Он прекрасно знал норов Макара, особенно в подпитии. — Я непременно доложу о твоем поведении, Лигачев.
— Валяй!
— Перестань, Лигачев! — разозлился Шлема. — Ты меня достал уже!
Макар поднял руки.
— Ладно, молчу.
Сухой повернулся к высокому доктору.
— А че это вы закрутили такую сложную катавасию с больной? — недовольно спросил опытный чекист. — Нельзя, что ли «уговорить» в палате?
Доктор усмехнулся.
— Нам не нужны лишние проблемы!
Лигачев понимающе усмехнулся.
— А нам не нужны лишние свидетели! — с издевкой заявил Макар.
— Это приказ Кузьмина!
Сухой и Лигачев переглянулись, но возражать не стали против глупости своего босса.
— Где шприц? — спросил Шлема.
— Все готово!
— Давай!
Плющев подошел к столику и, приоткрыв салфетку, взял шприц с лекарством.
— Действует безотказно! — самодовольно произнес капитан Плющев.
— Знаем!
Старик аккуратно взял шприц и положил его в верхний карман пиджака.
— Ну что, пошли?
Макар равнодушно склонил голову.
— Пошли!
Все трое вышли из кабинета. Доктор Плющев семенил сзади и постоянно повторял:
— Только попрошу без шума!
Старик вздохнул.
— Это уж как получится, ве-тери-нар!
* * *
Катя Ершова покорно шла рядом с незнакомым высоким молодым санитаром и Маргаритой Филимоновной. Лекарства, которыми ее напичкала медсестра Гвоздикова, оказывали-таки действие. Как ни старалась схитрить пациентка, опытная надсмотрщица силой вливала ей в рот наркотические препараты и следила за тем, чтобы они «пошли по назначению». Пока Екатерина еще была в состоянии соображать, но еще пару таких принудительных сеансов — и на больной можно было ставить крест.
Ершова шла по длинному мрачному коридору, с интересом оглядываясь по сторонам. Неожиданно на их пути встретился молодой паренек, в котором Катя признала компьютерщика из газеты «Новый век».
— — А я вас знаю, — глупо улыбаясь, бубнил себе под нос умалишенный.
Молодая женщина чуть замедлила шаг, но получила ощутимый толчок в спину.
— Быстрей, — подгоняла Гвоздикова свою подопечную, — не на прогулке.
Катя удивленно и презрительно посмотрела на мужеподобную женщину.
— А мы что, не на прогулку?
Пожилая женщина зло оскалилась.
— На прогулку, милашка, на прогулку!
Екатерине вдруг показалось, что в словах этой безобразной бабы скрыта какая-то угроза. Пациентка встревожилась, предчувствуя неладное. Проходя мимо процедурного кабинета, она заметила там высокого крепкого мужчину, который забирал ее из Бутырки.
Катя поняла, что сейчас на этой прогулке должно что-то случиться. Она вдруг резко остановилась.
