Бриус посмотрел исподлобья.
– Домой я не вернусь, – ответил он. – Как хотите, капитан, но домой я не вернусь.
– Ты слишком молод, дружище, – сказал Тимур. – И ты не знаешь, о чем просишь.
– Мне шестнадцать лет, – сказал Бриус. – Младшим помощником можно летать с пятнадцати. У меня при себе свидетельство и карточка городского участка. Вы можете трудоустроить меня официально.
– Бриус, – сказал Тимур.
– Мне не нужно платить зарплату! – перебил он дрожащим голосом. – Я напишу письмо родителям, чтобы они не волновались. Я не буду обузой, обещаю, я сильный!
Капитан засомневался. Глаза парнишки уже были на мокром месте. Теперь, когда жизнь, наполненная приключениями, так явно его поманила, он не мог смириться ни с чем другим. Разрушать чужие мечты, тем более такие романтические, не хотелось. С другой стороны, предприятие, которое они задумали, было слишком опасным и романтика вполне могла закончиться быстрой смертью или серьезным сроком.
Бриус взял его за руку и прошептал:
– Прошу вас.
– Это исключено, юноша, – вмешался Очкарик. – Капитан, здесь и думать нечего. Я сам лично позвоню в полицию, если ты втянешь ни в чем не повинного парня.
Бриус бросил на Дода тяжелый взгляд.
– Не смотри так на меня, – сказал Очкарик. – Ты и так поучаствовал в настоящей погоне и чудом остался жив. Возвращайся к родителям, поступай в университет и живи как нормальный человек. Когда-нибудь ты вспомнишь старину Дода и поблагодаришь его.
– А ты сам?! – воскликнул Бриус. – Ты сам-то откуда и почему ты не там, а здесь? Почему не живешь, как нормальный человек?
Очкарик потер левую бровь и передернул плечами, подбирая слова.
– Потому что был дураком, вот почему, – ответил он.
– Так ты жалеешь? – спросил Бриус.
– Я просто не создан для приключений, – ответил Дод тихо. – И вообще, спроси лучше капитана, доволен он такой жизнью или нет.
Тимур посмотрел на часы.
– Не переживай, Бриус, – сказал он. – Ты хорошо себя проявил, и ты, безусловно, не ребенок, но Дод прав. Я бы никому не пожелал такой жизни, как у меня. И больше всего мне хочется оказаться на какой-нибудь далекой теплой планете, где меня никто не знает, и никуда больше не летать.
– Возможно, твое желание скоро исполнится, капитан, – сказала Сильвия.
– Пожалуйста, иди, – сказал Тимур. – Не обижайся, но нам пора.
Бриус нашел в себе силы не зарыдать, хотя для этого ему пришлось стиснуть зубы. Неожиданно Кирик сделал шаг к нему и сказал:
– Каждый, кто хочет другой судьбы, обязательно найдет ее. Имей терпение. Все самое главное и интересное происходит не здесь и не сейчас.
Парень непонимающе на него уставился.
– Не обращай внимания, – сказал Дод, оттирая плечом межгалактического воина. – У него дурацкое чувство юмора.
Бриус ушел, коротко, по-мужски, попрощавшись со всеми.
– Я бы дала парню шанс, – легко сказала принцесса. – Каждый заслуживает все самое интересное здесь и сейчас.
– У нас нет времени, – сказал Тимур. – Надо спешить.
Следуя полученным инструкциям от Лариона, они зашли с черного хода в ближайший корпус и зарегистрировались на автоматической стойке с помощью магнитных карт.
– Добро пожаловать в «Лари Парадис», – сладко проворковал женский голос системы регистрации постояльцев. – Ваши комнаты номер четыреста и четыреста четыре убраны и готовы принять вас. Пожалуйста, прочитайте правила проживания в нашей гостинице.
Шутка Лариона с номерами комнат Тимуру не понравилась. Он с укором посмотрел на Сильвию, но она сделала вид, что не заметила.
– А почему именно я и Кирик должны изображать геев? – спросил Дод, когда они ожидали лифта в безлюдном фойе.
– Вам не надо никого изображать, – сказал Тимур. – Мы просто заедем в номера и не будем никуда выходить до утра.
Дод остался недоволен, но спорить не стал. В последнее время он вообще не видел смысла в спорах с капитаном. Тот совершенно потерял голову от проклятой девчонки.
Они поднялись на лифте и прошли в номер Тимура и Сильвии, чтобы все обсудить. Внутри было очень просторно. В гостиной, богато обставленной мягкой мебелью, с комфортом расположились бы человек восемь, и столько же поместилось бы на широкую, круглую кровать с балдахином, которая стояла по центру спальни. На полу лежал ковер с коротким, но очень мягким ворсом, который полностью глушил шаги и придавал комнатам необыкновенный уют.
Очкарик, сбросив кроссовки, сразу плюхнулся на диван.
– Я бы здесь утонул, – мечтательно пробормотал он, медленно покачиваясь на роскошных подушках.
– Не время отдыхать, техник, – строго сказал Тимур и протянул его черную сумку. – Ты сказал, тебе нужен сканер.
Очкарик закряхтел, но достал устройство и разложил рядом с собой. Оно состояло из проектора монитора, клавиатуры и двух монолитных конусов, похожих на кегли. К каждому конусу Дод прикрепил металлические антенны, потом достал из сумки тяжелый пульт с джойстиком и кнопками и подключил к питанию.
Как только проектор вывел голографическое изображение экрана, Очкарик уткнулся в него и полностью ушел в электронно-техническую реальность. Лицо его при этом успокоилось, губы что-то шептали, но не дергались, как раньше, а глаза смотрели увлеченно и почти не моргали.
– А он даже немного симпатичный, – сказала Сильвия. – Когда копается в своих компьютерах.
– Не будем отвлекать его, – сказал Тимур. – Расскажи нам о себе, принцесса. В какую историю ты нас затянула?
Она забралась в кресло с ногами и примостилась в уголке между подлокотником и спинкой. Зевнула, прикрыв рот тыльной стороной ладони.
– Я слишком измотана, капитан, – сказала она. – К тому же вы все знаете. У Лариона я была достаточно откровенна.
– Ты мухлевала с картами. А до этого ты обманула нас и похитила кареглазую.
Она закрыла глаза, набрала в грудь воздуха и долго его выдыхала.
– Прости меня, капитан. Мне очень жаль, что так вышло с твоим кораблем. Я уже говорила это тогда, перед тем, как освободить вас из камеры, но готова повторить. Мне очень, очень жаль. И я не хотела.
Кирик, некоторое время сидевший прямо, понял, что разговор его не касается и по своему обыкновению откинулся и закрыл глаза. Каждую свободную минуту он тратил на восстановление сил.
– И ты мухлевала с картами, – повторил Тимур.
– Это покер, капитан! – воскликнула Сильвия. – В покере все мухлюют. Думаешь, бандит играл честно? Все колоды были крапленые, я сразу заметила. Так что я просто его перехитрила. В конце концов, на кону стояла моя жизнь и свобода. Тут уж не до порядочности.
