Глава 7
В конце огромной лестницы был коридор, вдоль которого располагались спальни владельцев.
– Вот комната моей племянницы.
Майор распахнул дверь, демонстрируя довольно мрачные апартаменты с кроватью о четырех столбиках.
– Как я и говорил, она отбыла в Париж сегодня утром…
– И оставила все в совершенном порядке, – пробормотал мистер Ридер. – Сколь приятно обнаружить подобную черту в характере молодой леди.
В комнате не было ни единого признака того, что здесь жили. В воздухе витал слабый прелый аромат.
– В этом крыле больше не на что посмотреть, кроме моей спальни, – сказал майор, шагая мимо лестницы.
Он все ускорял шаг, но мистер Ридер вдруг остановился.
– Есть одна примечательная ремарка, сказанная французом по поводу английского мэнора времен правления Чарльза, – прочувствованно сказал он. – Вы говорите по-французски, майор?
Майор Олбуд, что было весьма примечательно, не говорил по-французски. Он знал греческий и латынь, но современные языки, как он выразился, никогда ему не нравились.
– А фраза была такой, – сказал мистер Ридер и произнес что-то на французском языке. Сказал он это весьма громко: «Если вы в комнате, дерните занавеску, когда услышите мой голос со двора».
– Боюсь, это выше моего понимания, – отозвался майор.
– Это означает, – весьма правдоподобно пояснил мистер Ридер, – что английское представление о хорошем доме – это уютная кровать в стенах крепости. А теперь, – добавил он, когда они начали спускаться по лестнице, – я хотел бы осмотреть дом снаружи.
Они прогулялись по гравийной дорожке вдоль длинного фасада. Майор становился все более нетерпеливым, более того, он демонстрировал определенную тревогу, оглядываясь по сторонам, словно ожидая увидеть нежеланного гостя.
Когда они оказались напротив третьего окна по правую сторону галереи, мистер Ридер, указывая на группу деревьев, громко осведомился:
– Это там неизвестный напал на вашего лесника?
Произнеся это, он оглянулся. Белая занавеска, закрывавшая третье окно, слегка шевельнулась.
– Нет, это было в другом направлении, по ту сторону дома, – коротко ответил майор. – Не желаете взглянуть на спальню Бакингема? Хотя полиция уже побывала там сегодня утром, полиция Кента, и провела тщательный обыск. Думаю, нет ни малейшего смысла осматривать это место. Насколько я понял, они ничего не нашли.
Мистер Ридер задумчиво посмотрел на него.
– Не думаю, что мне могут быть интересны комнаты Бакингема… Но осталась еще пара вопросов, которые я хотел бы задать. Могу я осмотреть хранилище изнутри?
– Нет, не можете. – Ответ майора прозвучал резко и откровенно враждебно. Похоже, он понял это, поскольку тут же, словно извиняясь, добавил: – Видите ли, мистер Ридер, на меня возложено тяжкое бремя. Эта дьявольская ответственность так давит на мой рассудок, что я даже подумываю просить суд освободить меня от опекунства.
Они вернулись в библиотеку. Мистер Ридер больше не был очаровательным и сдержанным джентльменом. Он стал пугающим, деспотичным мистером Ридером, которого многие знали и крайне за это не любили.
– Я хочу увидеть вашу племянницу, – сказал он.
– Она уехала в Париж.
– Когда она уехала?
– Сегодня утром на машине.
– Позвольте спросить: ваша племянница близорука? Она носит очки?
Этот вопрос застал Олбуда врасплох.
– Да, врач велел ей надевать их при чтении.
– Сколько у нее очков?
Майор пожал плечами.
– Каков смысл этих смехотворных вопросов? – недовольно осведомился он. – Насколько я знаю, очки у нее одни, в оправе из окрашенного в синий цвет черепахового панциря…
– Тогда не будете ли вы добры объяснить, отчего она отправилась в долгое путешествие, оставив здесь книгу, которую читала с явным интересом, и свои очки для чтения? Вы увидите их в гостиной. А я хочу осмотреть ее комнату!
– Я показал вам ее комнату, – повысил голос Олбуд.
– Я хочу увидеть третью комнату слева от главной лестницы.
Олбуд пару мгновений смотрел на него, потом рассмеялся.
– Мой дорогой мистер Ридер, но ведь наша прокуратура действует не так.
– А я так, – отрезал мистер Ридер.
Последовала пауза.
– Тогда я поднимусь наверх и приведу ее, – сказал майор.
– Если не возражаете, я поднимусь с вами.
Перед дверью в комнату девушки майор остановился.
– Я скажу правду, хотя и не понимаю, каким образом это может вас касаться, мистер Ридер. Моя племянница вела себя крайне неблагоразумно. Она договорилась о побеге с человеком, который, как я впоследствии узнал, имеет криминальное прошлое, – вы можете в этом убедиться, поскольку занимались его делом. Естественно, как опекун я вынужден был исполнить свой долг, и оттого моя маленькая ложь по поводу ее отъезда в Париж…
– Возможно, она сама расскажет мне об этом, – сказал мистер Ридер.
Майор повернул ключ и распахнул дверь.
– Памела, прошу, выходи. Мистер Ридер желает тебя видеть.
Она вышла на свет, не сводя глаз со своего опекуна.
– Верно ли я говорю, Памела, утверждая, что ты собиралась покинуть этот дом с незнакомцем и именно поэтому я запер тебя в твоей комнате?
Она кивнула. Девушка явно была в таком ужасе, что едва держалась на ногах. И все же, как чувствовал мистер Ридер, источником страха был не майор.
– Это мистер Ридер, вы виделись с ним вчера. Мистер Ридер, похоже, считает, что под видом воспитания скрывается нечто зловещее. Разве я когда-нибудь плохо с тобой обращался?
Она покачала головой, но так слабо, что это было почти незаметно.
– Возможно, ты хочешь что-то сказать мистеру Ридеру – пожаловаться на что-то, о чем-то сообщить? Мистер Ридер очень важный представитель прокуратуры. – В его голосе зазвучало нечто похожее на помпезность. – И если я хоть в чем-то поступал против закона, он поймет…
– В этом нет необходимости, майор, – негромко сказал мистер Ридер. – Я имею в виду ваше высокомерие и запугивание. Возможно, если я поговорю с юной леди в библиотеке, она предоставит мне некоторую информацию.
– О чем? Вы собираетесь задать ей вопросы обо мне, не так ли? – спросил Олбуд.
– Я прибыл сюда, чтобы расследовать убийство человека по имени Бакингем. Если вы имеете отношение к этому убийству, я обязательно расспрошу ее и о вас.
Взгляд Ридера не отрывался от майора.
– Если же вы, напротив, не замешаны в этом убийстве, итог нашего разговора никоим образом не сможет вам навредить, майор Олбуд. Вы знали Бакингема, мисс Леонард?
