Все сработало как часы. Я вскочил с кровати, умылся и сбежал на первый этаж. Умял бублик с маслом, запил его молоком прямо из пакета и пролистал туристическую брошюру, лежащую на кухонном столе.
В конце недели я должен был отправиться за границу, на самые классные каникулы в своей жизни. Папа вернется из Сингапура, мама – из Антарктики. Мы встретимся в аэропорту и на гидроплане полетим вместе на курорт.
Скорее бы.
* * *
Нет!
Я так резко проснулся, что у меня свело судорогой левую икру. Застонав, я принялся растирать ногу и, не открывая глаз, откинулся назад на подушку.
Во сне все было не так.
На самом деле все было по-другому.
Отец позвонил из Сингапура, и я поздно вышел из дома, из-за чего несся на всех парах и едва не врезался в Барри Риза. Тот полез в драку, и я оказался посреди проезжей части, где потерял сознание, а очнулся несколько часов спустя в госпитале, где увидел священника, который на самом деле оказался переодетым Торквином…
– Джек? – Мамин голос заставил мои глаза распахнуться.
В комнате царил жуткий холод. Кондиционер над головой разошелся не на шутку. На деревянной стойке рядом с плазменной панелью стоял открытый чемодан, и по всей комнате валялись разбросанные вещи.
Часы на прикроватной тумбочке показывали 7:30 утра.
Но это были не мои часы. И не моя спальня. И уродозавра нигде не было видно.
Что, черт возьми, происходит?!
– Джеки! Пора вставать! – Мама три раза пробарабанила костяшками пальцев по двери. – Хорошо спал?
– Мам! – заорал я.
Она была жива. Она улыбалась. Она была здесь.
– Ох… – она с сочувствием наклонила голову. – Что, моя радость, кошмар приснился?
Я вскочил, ринулся к ней и поцеловал ее. Не смог сдержаться.
Хохотнув, она крепко обняла меня и вышла из комнаты:
– Смотрю, кто-то еще не вернулся из мира снов. Ладно, одевайся. У нас впереди большой день.
Мир снов?
Кошмар?
Я досчитал до трех, затем бросился в ванную. Достал зубную щетку, зубную пасту, расческу и…
Вот оно.
Зеркальце. Его мы с отцом купили в аптеке «СиВиЭс Кэрмарк», когда я был во втором классе. Я перевернул его и взглянул на заламинированный снимок, где четырехлетний я катаюсь на санках с мамой и папой. Он все еще был на месте.
Я торопливо повернулся спиной к зеркалу на стене ванной и поднял зеркальце в руке так, чтобы увидеть свой затылок.
– Неплохой отель, скажи?
Услышав папин голос, я от неожиданности подскочил и едва не уронил зеркальце на мраморную полку.
– Очень даже неплохой, – выдавил я.
– Что-то не так? – спросил он.
– Нет! – излишне бурно отреагировал я.
– Пошли. Мы с мамой готовы к завтраку, – позвал он. – У них тут традиционные омлеты. И твои любимые шоколадные маффины с шоколадными чипсами!
– Ням-ням, – сказал я, хотя есть мне совершенно не хотелось.
Он ушел, а я начал торопливо одеваться. Мозги кипели.
Что произошло? Куда делась лямбда? Где мои друзья? Неужели мне все приснилось?
И где мы вообще?
Глава 55
Клин
Баннер смотрел на меня сверху вниз все время, пока мы завтракали. Точно жестокое напоминание обо всем, что я испытал, – или думал, что испытал.
Я почти ждал, что сейчас моргну – и увижу темную громадину горы Оникс и старые кирпичные здания Института Караи. Но мы находились на каком-то старом курорте, просторном, принаряженном и плоском, не считая устремившихся к голубому небу высоченных пальм. Нас окружали папы в гавайских рубашках и мамы, загружавшие детские коляски вынесенной украдкой едой со шведского стола. И наоборот. Сразу за входной дверью начинался гигантский бассейн с горкой в виде зеленого динозавра. Весь завтрак мама с папой болтали о животных и выставках. Они были знакомы с кучей самых разных ученых, и мне хватало уверенности утверждать, что нас ждут многие часы, проведенные за чаем и рассуждениями о генетике.
Все это казалось невероятно знакомым. И одновременно с этим – будто я только что проснулся на Марсе. Эти два ощущения были настолько противоречивы, что стирали все остальные чувства и мысли.
Часть меня хотела выбежать на середину кафетерия и станцевать без штанов – потому что мама была жива, и отец не сбежал из дома, и мы были вместе, и ничего страшного никогда не случалось.
Но другая подозревала, что моя жизнь была одной сплошной презентацией в «PowerPoint» и проникший в систему вирус подменил все слайды.
Торквин… Марко, Касс и Эли… Семь чудес… Профессор Бегад, брат Димитриос, Дария, Канавар и Псих Фарук… Они не могли быть просто плодом моего воображения.
Или могли?
– Встаем! – объявил папа, допивая последний глоток черного кофе.
– Ты не голоден, Джеки? – спросила мама, хмурясь на омлет, к которому я так и не притронулся.
– Живот болит, – пояснил я.
Она отдала мне банан со своего подноса:
– Возьми. Вдруг проголодаешься. И для желудка не тяжело.
Я сунул банан в карман рубашки, совершенно дурацкой на вид, но в толпе туристов никому до этого не было дела. Мы вышли на улицу, и жара припечатала меня точно кулаком. По сравнению с подмораживающей атмосферой внутри отеля воздух снаружи был тяжелым и раскаленным – а ведь было еще только утро.
Мы сели в трамвай и покатились по буйно цветущему тропическому заповеднику. Нашей первой остановкой стала «Обезьяньи сюрпризы».
Из динамика трамвая полилась запись:
– Подобно острову Комодо, знаменитому комодским вараном, древнейший вид которого сохранился до наших дней, здесь, на Нисси, мы тоже можем похвастаться удивительными примерами эволюционных аномалий, подобных которым нельзя встретить больше нигде в мире. В парке «Затерянный мир» мы поддерживаем естественную среду обитания, что подчас предполагает густую растительность, а потому просим пеших посетителей проявить осторожность. Ни в коем случае не пытайтесь покормить животных или делать вид, что собираетесь это сделать, также просим не выходить за плексигласовые ограждения…
И все в таком духе.
Я почувствовал себя усталым и раздраженным еще до того, как мы спустились по лестнице.
