– Я не желаю этого знать.
– Ну же, джентльмены, будьте благоразумны, – снова заговорил Харон. – Возможно, пора договориться о новых условиях. Я способен конкурировать с кем угодно…
Человечки на убой. Я похолодел, несмотря на то, что температура под брезентом стремительно повышалась – Эмма торопливо согревала ладони. Я надеялся, что ей не придется пускать их в ход, однако мужчины не желали уступать, и я опасался, что треп лодочника способен лишь немного их задержать. Но драка привела бы к катастрофе. Даже одолей мы мужчин в лодке, но, как предупреждал Харон, повсюду стервятники. Я представил себе сбегающуюся со всех сторон банду, и меня охватил ужас. Я совершенно не хотел знать, что означает человечки на убой.
Но тут раздался обнадеживающий звук – звон переходящих из рук в руки монет, и второй мужчина воскликнул:
– Да у него денег куры не клюют! Так я и в Испанию смогу податься…
Не успел я перевести дух, как у меня внутри все оборвалось. Я ощутил уже знакомую тянущую боль в животе и понял, что она начала зарождаться там уже давно. Сначала это был всего лишь легкий зуд, сменившийся тупой болью, которая становилась все более острой – явный признак того, что где-то поблизости находится пустóта.
Но это была не какая-нибудь пустóта, а моя пустóта. Это слово возникло у меня в голове само собой. Моя. Но, возможно, я все перепутал. Возможно, это я принадлежал ей.
Ни первое, ни второе не гарантировало нашей безопасности. Я полагал, что она хочет убить меня так же сильно, как и любая другая пустóта, но что-то временно обуздало это желание. Какая-то загадочная связь заставляла ее идти за мной и включала мой внутренний компас, стрелка которого указывала на пустóту, предупреждая о ее приближении. И вот сейчас она рядом и с каждой секундой все ближе.
Как раз вовремя, чтобы выдать наше присутствие. Теперь вопрос заключался только в последовательности: поймают нас эти мужчины, чтобы передать тварям, которые нас убьют, или пустóта убьет нас прежде. Я твердо решил – если удастся живыми и невредимыми добраться до берега, я первым делом займусь тем, что избавлюсь от нее раз и навсегда.
Но где она? Если она так близко, как я это ощущаю, то, значит, она плыла к нам, а я не мог не услышать плеск, издаваемый существом с семью конечностями. Затем стрелка моего компаса повернулась и указала вниз. Я понял – я почти это увидел – пустóта под водой. Судя по всему, пустóты могли обходиться и без воздуха. Мгновение спустя раздался тихий стук. Это пустóта прицепилась к днищу нашей лодки. Этот звук заставил вздрогнуть всех, но только я знал, что он означает. Мне хотелось предупредить друзей, но я не имел права даже шелохнуться. Тем временем от пустóты нас отделяло лишь несколько дюймов деревянного днища судна, на котором мы все лежали.
– Что это было? – услышал я голос первого мужчины.
– Я ничего не слышал, – солгал Харон.
Отцепись, – одними губами произнес я в надежде, что пустóта меня услышит. Убирайся и оставь нас в покое. Вместо этого она начала издавать какой-то треск, от которого доски под нами задрожали. Я представил себе, как она грызет днище своими длинными зубами.
– Я тоже это слышал, – вмешался второй мужчина. – Рег, этот лодочник принимает нас за идиотов!
– Я тоже так думаю, – согласился первый.
– Уверяю вас, у меня и в мыслях ничего подобного не было, – заверил Харон. – Это все моя неисправная лодка. Давно нуждается в ремонте.
– Забудь. Можешь считать, что мы не договорились. Показывай, что там у тебя.
– Или вы могли бы позволить мне увеличить сумму вознаграждения, – продолжал Харон. – Будем считать это благодарностью за вашу доброту и отзывчивость.
Мужчины принялись совещаться вполголоса.
– Если мы его отпустим и кто-то другой поймает его с человечками на убой, нас ждет карьер.
– Или того хуже.
Убирайся, убирайся, УБИРАЙСЯ, – по-английски взмолился я, обращаясь к пустóте.
Тук, тук, ТУК, – ответила она стуком в корпус.
– Отворачивай это тряпье! – скомандовал первый мужчина.
– Сэр, если вы повремените всего одно мгновение…
Но мужчины были неумолимы. Лодка закачалась, как будто кто-то влез на борт. Раздались крики, затем шаги совсем рядом с нашими головами, затем звуки борьбы.
Смысла прятаться больше нет, – подумал я, и остальные, похоже, были со мной согласны. Я увидел, как озаренные огнем пальцы Эммы потянулись к краю брезента.
– На счет три, – прошептала она. – Готовы?
– Как скаковая лошадь, – прорычал Эддисон.
– Погоди, – остановил ее я. – Сначала вам следует знать – под лодкой…
И тут с нас сорвали брезент и мое предложение так и осталось незаконченным.
* * *
Дальше события разворачивались стремительно. Эддисон впился зубами в руку, сдернувшую брезент, а Эмма бросилась на ее изумленного владельца, обжигая его лицо раскаленными пальцами. Он взвыл, попятился и свалился в воду. В этой потасовке Харон упал, и второй мужчина занес над его головой дубину. Эддисон прыгнул на нападающего на нашего экскурсовода и зубами вцепился ему в ногу. Мужчина обернулся, пытаясь стряхнуть собаку, заминка позволила Харону вскочить и ударить местного в живот. Мужчина сложился пополам, и Харон обезоружил его стремительным разворотом шеста.
Мужчина решил спастись и прыгнул в свою лодку. Харон сдернул брезент с двигателя нашей и рванул шнур зажигания. Мотор ожил в ту самую секунду, когда рядом с нами оказалась третья лодка, стремительно вылетевшая из пелены. В ней находилось еще трое мужчин, один из которых был вооружен старинным пистолетом, и в данную минуту направлено оружие было прямо на Эмму.
Я крикнул девушке, чтобы она ложилась, и увлек за собой на дно лодки за секунду до выстрела. Тогда мужчина прицелился в Харона, который выпустил шнур и поднял руки. Думаю, тут бы нам и конец, если бы из моего горла сами собой не полились странные слова – громкие, уверенные и совершенно незнакомые моему слуху.
Потопи их лодку! Потопи их лодку своими языками!
За те полсекунды, которые потребовались всем участникам потасовки на то, чтобы обернуться и уставиться на меня, пустóта оттолкнулась от днища нашей лодки и метнула языки в лодку врагов. Вылетев из воды, они обвились вокруг ее кормы и подбросили ее вверх и назад в обратном сальто, вытряхнувшем в воду троих мужчин.
Перевернутая лодка рухнула на двоих из нападавших.
Харон смог бы улучить момент и снова включить зажигание, что позволило бы нам быстро покинуть поле боя, но он потрясенно застыл, забыв даже руки опустить.
Меня это вполне устраивало, потому что я еще не закончил.
Вон того, – произнес я, глядя на гада, который только что стрелял в Эмму, а сейчас беспомощно барахтался в воде.
