– Что там? – обернулся тот.
– Выносят какие-то ящики.
Захар подполз к Пестову, взял бинокль и надолго приник к окулярам…
– Два запаянных цинковых ящика, похожих на гробы, – прокомментировал он. – Волокут к ближайшему болоту. Игорь, никто из окрестных селений не пропадал?
– У меня нет таких данных, – пожал плечами Матвеев.
– Спроси у нашего проводника – может, он знает.
Начальник охраны посольства переговорил с проводником.
– В его деревне, кроме Рондо, никто не пропадал. Но он говорит, что кое-где в болотах стоят хижины охотников. В основном это те, кто ушел из сгоревшей несколько лет назад деревни. А у тебя есть какие-то предположения?
Вернув бинокль снайперу, Захар спустился обратно.
– Полагаю, в этих ящиках тела тех, на ком американские врачи проводили опыты.
– Почему ты так решил?
– Ящики тяжелые – каждый переносят по четыре человека. Запаяны качественно. Это тоже объяснимо – зараза не должна просочиться наружу, чтобы не пострадали боевики из охраны и окружающие модуль болота. Гробы затопили.
– Пожалуй, ты прав насчет того, что в ящиках трупы тех, на ком проводилась доводка вируса, будь он проклят, – подумав, согласился Матвеев.
Наблюдение и прослушка продолжались до полудня. Ничего особенного в модуле за это время не произошло.
И вдруг в половине первого дежуривший прапорщик Елисеев истошно зашептал:
– Командир, тревога!
– В чем дело?! – взлетел на бугорок Гурьев.
– Смотри! – подал тот бинокль.
У модуля происходила непонятная суета: беготня, выстрелы…
– Игорь, ты что-нибудь слышишь? – обернулся Захар.
Не отвлекаясь от прослушивания, тот крикнул:
– Кажется, сбежал один из пленников. Какой-то мужик приказывает уничтожить беглеца…
В этот момент продолжавший наблюдать за происходящим Елисеев заметил, как от модуля отъехал пикап. Отъехал странно – рывками и зигзагами под бешеную трескотню автоматных очередей. Несколько шальных пуль просвистели рядом с дозорным постом, отчего капитану и прапорщику пришлось спрятать головы. Затем, выворачивая и разбрасывая колесами комья земли, автомобиль прочертил огромную дугу и пронесся мимо поста на удалении метров двести.
Выехать на старую дорогу пикапу так и не удалось. Влетев в болотце, он кое-как выбрался, но на другом бережке в густых зарослях увяз и остановился.
– Группе занять круговую оборону и приготовиться к бою! – объявил командир. – Мы с Матвеевым – к пикапу!
Подхватив оружие, два капитана бросились к машине.
– Командир! – крикнул вслед снайпер. – Они тоже бегут в этом направлении – у вас не более трех минут!
В водительском кресле увязшего в грязи и кустах пикапа сидел африканец. Привалившись плечом к дверце, он держался рукой за окровавленную голову и что-то шептал пухлыми губами.
– Эй, ты кто? – тронул его запястье Матвеев.
Тот отшатнулся в сторону и застонал от боли.
– Он серьезно ранен. Одно касательное ранение в голову, и две пули попали в спину, – осмотрев его, сказал Гурьев.
– Спасти можно?
– Нет. Ему осталось несколько минут. Скажи, что мы пришли сюда спасти пленников.
Игорь перевел фразу на французский язык. Тяжело дыша, африканец недоверчиво взглянул на пришедших к машине.
Контакта не было, раненый мог в любую секунду лишиться сознания. А времени оставалось все меньше и меньше.
Неожиданно Захара осенило.
– Первый, Стрижу! – вызвал он Храмова.
– Да, Стриж, Первый на связи.
– Передай гарнитуру проводнику, – распорядился он.
– Передаю…
Гурьев отдал свой микрофон с наушником Матвееву:
– Скажи Сенду, что здесь в пикапе его соотечественник.
Игорь быстро изъяснился с проводником и вставил наушник в ухо раненому африканцу. Наконец тот заговорил:
– Я – Кету Рондо из Нуару. Был проводником у врачей из русской миссии. Нас захватили.
– Где содержатся пленники? – переводил вопросы Гурьева Матвеев.
– В модуле. В чулане, что у дальнего выхода, держат мужчин. Две женщины привязаны под лестницей, ведущей на верхнюю площадку.
– Сколько всего человек занято охраной модуля?
– Семь, включая старшего по имени Тарик Кахтар.
– Чем занимаются в модуле американские врачи?
– По обрывкам разговоров я понял, что они проводят какие-то опыты над семьей африканского охотника. Кажется, недавно семья погибла.
– Стриж, Первому, – ожил наушник голосом Храмова.
– Да, Первый.
– Они в четырехстах метрах!
«Почему бы не попробовать решить задачу экспромтом?» – подумал Захар. И спросил:
– Перехватить можете?
– Только двоих. Остальные следуют дальше – вне зоны видимости.
– Понял. Уходим, – бросил Гурьев. И, повернувшись к Матвееву, попросил перевести последний вопрос: – Спроси, не слышал ли он о дальнейших планах американских медиков?
– Тарик Кахтар планирует совершить что-то страшное в моей деревне. Что именно – я не знаю, – с трудом произнес африканец и стал задыхаться.
Кровь заливала голову Рондо, у него начиналась агония.
– Все, Игорь, пошли, – потянул Матвеева к ближайшим кустам Захар.
Оглянувшись в последний раз на умирающего человека, тот последовал за спецназовцем…
Спустя минуту у пикапа появились головорезы Кахтара.
– Сдох, – осмотрев тело беглеца, объявил главарь. – Труп – в болото. Машину вытащить и перегнать к модулю. Ты, – ткнул он пальцем в грудь Деяна Вукеля, – за сон на посту штрафуешься на пятьсот баксов.
Хорват попытался возмутиться, но Тарик, повысив голос, предупредил:
– А еще раз допустишь подобное – пристрелю!
Во второй половине дня офицеры собрались на короткое совещание и решили, что Матвееву целесообразно вернуться в столицу. Ему следовало детально проинформировать посла Карабанова о сложившейся ситуации. Личное общение в этом случае выглядело предпочтительнее, чем разговор по спутниковой связи.
– Передай, что к штурму будем готовы завтра, – провожал Игоря к замаскированной машине Гурьев. – Лучшее время – поздний вечер или ночь.
– Понял, – кивал сотрудник посольства.
Захар принялся откидывать с внедорожника ветки. Очистив машину, на всякий случай спросил:
– Ты точно обойдешься без проводника?
