– Соня, ты как-то рассказывала о бананах, растущих на пальмах, – едва слышно пробубнил Длинный. – Я бы попробовал…
Лось все еще лежал с закрытыми глазами на песке, его огромные ноздри шевелились, жадно втягивая воздух. Незнакомые запахи волновали. К солоновато-терпкому морскому примешивался сладкий запах незнакомых плодов. Судя по его насыщенности, можно было судить, что этого добра тут хватало.
Ме́ня подошел к высокому, лишенному ветвей дереву, называемому в умной книге совы пальмой. Издали тоже чем-то вкусно пахло, но иначе. Медвежонок отважился пройти подальше от песчаного пляжа в сочные заросли кустарника и незнакомых трав. Тут ему попались невысокие деревья с огромными, как лопухи, листьями, под которыми висели большие гроздья желтых плодов. Запах был незнакомый, но именно тот – сладковатый и густой. Ловко вскарабкавшись наверх, косолапый перегрыз толстый стебель, на котором висела тяжеленная гроздь спелых желтых плодов. Та смачно шмякнулась вниз. Оторвав часть от упавшей грозди, Ме́ня поспешил обратно на пляж.
– Да это же бананы! – часто заморгала сова. – Я рассказывала о них, но сама, признаться, никогда не пробовала. Они должны быть вкусными и питательными… так пишут.
– Не ядовитые? – мышонок сомнительно вертел носом.
– Да они сладким пахнут! – усмехнулся Ме́ня. – Как мед… Я уже парочку съел. Вкусные… Да ты шкурку-то не грызи, – предостерег он Малька. – Серединку ешь.
Не вытерпев, медвежонок быстро показал, как чистить и есть плод. Он причмокивал и с удовольствием поглаживал свой животик. Потом мигом очистил еще один банан и поднес к носу лося. Тот жадно принюхался и открыл печальные глаза:
– И правда, медом пахнут… а пчел нет?
– Ни одной! – радостно воскликнул топтыгин и съел еще один банан.
Все замолчали, пробуя незнакомое лакомство. Даже сова, удерживая банан в одной лапе, ловко разделывала его мощным клювом, глотая спелые кусочки.
– Красота! – пискнул Малёк. – Я уже пообедал.
– Мелочь пузатая, – махнул лапой медвежонок. – Давайте Длинного кормить. Если бы не он…
Чувство благодарности к лесному гиганту переполнило сердца друзей. Они принялись заботливо кормить своего спасителя. Тот ел молча, не торопясь, основательно. В перерывы, когда косолапый бегал за новой порцией бананов, лесной гигант затихал в ожидании, а грызун суетился вокруг него:
– Никогда не мог даже представить себе, что можно столько съесть, – удивлялся он. – Этого же на целый год хватит… Да что мы все – бананы, да бананы, может, тут зернышки есть. Я бы запас сделал. Кто знает, сколько мы тут пробудем.
– А я бы ручей поискал, – оборвал его причитания Ме́ня. – Соленой воды столько наглотался в том водовороте, что просто умираю от жажды. А тут еще сладкое…
Тем временем надвигались сумерки, и блуждать в полутьме по незнакомым зарослям никому не хотелось.
– Я посмотрю, – вызвалась сова. – А вы побудьте с нашим героем.
Когда смотрительница Дальнего леса улетела на разведку, оставшиеся стали разглядывать море. Бескрайняя синяя гладь постепенно темнела, сливаясь на линии горизонта с еще светлым небом. От бури и смерчей не осталось и следа. Кроткое, неподвижное море внушало спокойствие. Казалось, можно было целую вечность просидеть на таком песчаном берегу и смотреть вдаль. Море было большим и сильным, но не внушало страха. Даже мышонок чувствовал себя рядом с ним в полной безопасности. Он попробовал его лапкой, убедившись, что оно теплое и приятное. Многие ошибочно считают грызунов сухопутными жителями, но это не совсем верно. Например, крысы неплохо плавают и даже путешествуют на кораблях.
Троица молча сидела на берегу, погруженная в свои мысли, когда бесшумно вернулась сова. Удивившись, что никто не проявил восторга при ее появлении, она даже обиделась и стала расхаживать по песку перед задумчивыми зрителями:
– Вообще-то могли бы и спросить, как у нас дела, – важно заявила смотрительница Дальнего леса. – Где мы будем ночевать…
Однако никто не отреагировал на ее заявление. Троица, словно загипнотизированная, смотрела в синюю даль. Только мышонок, не выдержав тяжелого взгляда ночной охотницы, протяжно выдохнул:
– Краси-иво…
– Ладно, – примирительно согласилась Соня, – пошли на водопой и спать. Я нашла отличную пещеру и лужи с дождевой водой. Теперь моя очередь вас охранять.
Никто не стал спорить. Впечатлений и усталости за день накопилось столько, что хватило бы на весь лесной народец, оставшийся дома. Ме́ня отказался забираться на спину Длинного и посадил мышонка себе на плечо. Они так и двинулись за Соней в чащу. Незнакомые деревья и растения в сгущающихся сумерках не казались враждебными, но настораживали. Молча команда двигалась за совой, чье белое оперение указывало им дорогу в спустившейся темноте.
Вскоре они действительно оказались у небольшой пещеры, вход в которую маскировали длинные лианы и вьющиеся растения. Рядом было много воды, скопившейся в глубоких лужах. Очевидно, дожди здесь не были редкостью. Утолив жажду, троица быстро устроилась на ночлег, оставив Соню на посту.
Что может быть лучше сна после долгой дороги или тяжелой работы. Не нужно долго ворочаться и считать звезды, стоит только прикрыть глаза… Именно тогда приходят самые редкие сны. Не те, что часто бродят ночами рядом, выискивая кого-нибудь, чтобы повторить уже известную историю. Есть совершенно необычные сны. Они пугливы и недоверчивы, потому что рассказывают о самом удивительном в мире. О том, что скрыто за семью печатями времени. Такие сны не приходят ко всякому, они долго выбирают тех, кто будет смотреть их, не шелохнувшись, почти не дыша. К лежебокам и лентяям такие сны даже не приблизятся, они доверят свои тайны только достойным. А уж выбирать они умеют.
В какой-то момент сова даже забеспокоилась: все ли в порядке с друзьями – уж очень тихо те спали. Смотрительница Дальнего леса даже бесшумно склонялась и прислушивалась к их дыханию. Никто из спящих ни разу не пошевелился. Их мысли и чувства были далеки от маленькой пещеры на затерявшемся среди безбрежного моря островке. Сны приоткрыли отважным путешественникам завесу тайны иных миров, которые существуют и далеко отсюда, и совсем близко, но не видны обычным зрением, ибо скрыты загадками времени. Только отважившимся пройти дальними дорогами такие секреты могут быть открыты.
Среди ночи проснулся мышонок. Он был так взволнован увиденным во сне, что не мог лежать в пещере. Непоседа тихонько выбрался наружу и застыл на месте. Над ним было удивительное небо. Вернее, темно-синий ковер, украшенный замысловатым орнаментом из миллионов светлячков. Это было не просто красиво, это было завораживающе! Словно в подтверждение странного сна о других мирах, над его головой светились звезды. Ночь была такая ясная и тихая, что звезды можно было различать не только по размеру или яркости. Отчетливо были видны оттенки излучаемого ими света. С удивлением Малёк обнаружил, что есть и желтоватые, и голубые, и красноватые звездочки, но больше всего ему понравилась одна. Золотистая.
