– Я жду, – подал голос Стартон.
Тело лорда вновь сотряс смешок. Уистлер уже собрался было отпустить ремарку-другую, как Стартон, вытянув руку, остановил его.
– Чушь, чушь, чушь. Подождите. Не говорите ничего, капитан, чтобы потом не жалеть. Давайте я скажу. Это будет честно. Эта шутка вышла замечательной, замечательной. Она весьма меня повеселила, капитан, но адвокат из вас так себе. Тем не менее закончим это. Я достаточно повеселился. Капитан, иска не будет.
– Не будет иска?
– Нет. Моя секретарша сообщила мне о слухе, который ходит по кораблю. Дескать, племянник моего давнего друга был заточен на гауптвахту за попытку убийства. Я просто не смог удержаться. Ну что ж… Повеселились и хватит, шутке конец. Меня ждут дела… Иска не будет. Всё, разобрались. Не хочу больше слышать об этом.
– Но изумруд!
– Ах, да. Да-да. Камень. Конечно. Забавные вещи на этом корабле творятся. Но с чего бы мне подавать иск? Может быть, вор раскаялся, в нем проснулась совесть? Откуда мне знать? Как бы то ни было…
Он сунул руку в карман своего костюма, и вновь смех сотряс его сутулые плечи.
Под изумленными взглядами присутствующих в его руке появился свисающий с золотой цепочки изумрудный слон.
Глава 14
Как такое возможно?
– Не знаю, как так вышло, – беспечно продолжил Стартон. – Да мне и не важно. Он снова у меня. Я знаю, что не вы его вернули. Ха! Нашел его прямо здесь, лежащим на столе. – Он постучал по столешнице пальцем. – Полчаса назад. Никого не видел, никого не слышал. Подвеска просто там лежала. Кто-то вошел сюда и вернул его. Вот ваша расписка, капитан. Больше я вам этого слона не отдам.
Виконт посмотрел на лица присутствующих и снова залился скрипучим смехом. Расписка, затрепетав в воздухе, упала к ногам Уистлера.
Морган едва слышал его. Он дошел до черты, когда каждая очередная неожиданность буквально причиняла ему боль. Уставившись на кивающую и ухмыляющуюся голову мандарина, он слышал, как Уистлер бормочет что-то в ответ, как виконт убеждает его, что никаких неприятностей не последует.
– …выяснить, кто его украл? – услышал Морган конец разговора. – Ну, если хотите, займитесь этим. Я не стану вас останавливать. Я получил драгоценность обратно, и это все, что для меня важно. Не собираюсь никого обвинять. Ха! Исков на мой век еще хватит. Пусть бедняки живут. К чему беспокоиться? Не удивлюсь, если его украли по ошибке, а затем вернули. Не важно. Все, выметайтесь. Выметайтесь!
Виконт замахал на них руками, будто призрак, потрясая изумрудом на цепочке. Все вышли в коридор, и за их спинами грохнула дверь. Стоя в коридоре палубы В, они переглянулись.
– Вы были правы, капитан, – согласился Морган, после того как выслушал обескураженные комментарии Уистлера. – Хотя я на вашем месте высказался бы порезче. Но вопросы все еще остаются. Кто, как и почему совершил подобное?
Едва капитан Уистлер пришел в себя и вытер лицо платком, он просиял. У него был вид христианского мученика, который готов был принять смерть за веру на арене и вдруг увидел перед собой не зловещий облик Нерона Агенобарба
[70], а самого святого Петра во главе небесного духового оркестра. Капитан подобрался. Его лицо просветлело. Он схватил свою расписку, порвал ее в мелкие клочки и разбросал их во все стороны. На его обветренном лице проступила благостная улыбка.
– Друзья мои, – сказал он, обняв Пегги и Моргана за плечи, – я не знаю, кто вернул этого чертова слона, и мне плевать. Кто бы это ни был, он оказал мне услугу, которую Гектор Уистлер не забудет. Я все ему прощу, я даже прощу ему… – Его лицо на мгновение помрачнело. – Это. Да, даже тот предательский удар исподтишка. Если старику Стартону нет дела… Друзья мои, завтра вечером, в наш последний вечер в море капитан даст обед. Друзья мои, это будет такой обед, какого еще не было во всех морях со времен Френсиса Дрейка. Шампанское польется рекой, а все леди будут в корсажах. И это, друзья мои, напомнило мне кое о чем. Мне кажется – я говорю, кажется, – что у меня в ящике припрятана бутылка «Пола Роджера» 1915 года. Если вы соблаговолите пойти со мной и воспользоваться гостеприимством старого морского пса…
– Но подождите, капитан, – сказал Морган. – Мы избавились едва ли от десятой части неприятностей. Да даже и не десятой. Есть еще такая мелочь, как убийство…
– Убийство? – хмыкнул старый морской пес. – Какое еще убийство, парень?
Чудны пути твои, психология.
– Но, капитан Уистлер! – вскричала Пегги. – Эта бедная девушка… в каюте, рядом с каютой Курта… Эта ужасная бритва…
– Ах, да, дорогая моя, – благостно согласился капитан. – Да, конечно. Эта ваша небольшая шутка. Конечно. Да. Ха-ха-ха!
– Но…
– Дорогая моя, – лучась добротой, продолжил капитан, – послушайте. Послушайте совет от старого моряка, который годится вам в отцы. Сначала, девушка, мне нравилась эта ваша искорка. Да, у меня могла быть дочь, похожая на вас, если бы миссис У. не скончалась двадцать лет назад, упокой Господь ее душу. Это случилось на юго-западной оконечности мыса Хаттерас, помню… Но вам это будет неинтересно. Так вот, дам вам мой совет, дорогая. Когда происходит убийство, как подсказывает мне мой опыт, обычно есть покойник, – с неопровержимой логикой заметил капитан Уистлер. – А когда у нас есть покойник, он не дышит свежим воздухом на палубе. Все пассажиры на месте, нет никаких жалоб, как обычно происходит в случае убийства. Так что бросьте – пока нет жалоб, я свободный человек. Только между нами – может, вас самих кто-то разыграл?
– Но вы обещали, капитан, что будете сотрудничать и поможете нам и…
– Так я и сделаю, мисс Гленн, – сердечно сказал Уистлер, потрепав девушку по плечу. – Вы двое – и старый Кашалот тоже, если захочет, – можете свободно ходить по кораблю, опрашивать кого хотите и говорить, что это я вас попросил… Кстати, мне выпустить вашего бедного друга из камеры? Нет? Ну, помните, что я предложил. Я скажу вам, что я сделаю. Отправлю ему корзину фруктов с моими наилучшими пожеланиями, а на ужин прикажу подать петуха по особому рецепту. А, каково? А когда послезавтра мы прибудем в Лондон, я позабочусь, чтобы он получил помощь лучшего психиатра…
Капитан осекся.
– Да, – воспользовавшись возможностью, встрял Морган. – И это напоминает нам о докторе Кайле, не так ли? Не то чтобы я верил, будто он Слепой Цирюльник, но мы ведь получили радиограмму от комиссара полиции, и факт остается фактом, во что бы нам ни хотелось верить: на борту опасный преступник.
– Хм! – сказал Уистлер. – Хм! Возможно. В любом случае меня проинструктировали не предпринимать никаких действий, верно? И чем больше я, черт возьми, об этом думаю, – оживляясь, заявил он, – тем больше убеждаюсь, что произошла ошибка. Почему? Скажу вам. Потому что опасный преступник не крадет драгоценность стоимостью в пятьдесят тысяч фунтов для того, чтобы затем вернуть ее, правильно? Разрази меня гром! Если бы лорд Стартон не сказал, что изумруд ему вернули, пока юный Уоррен был на гауптвахте, я бы решил, что это проделки его больного разума. Но теперь я знаю, что юный Уоррен тут ни при чем…
