На отпертый засов никто, само собой, не обратил внимания.
— И много у вас тут таких… животных?
— Что вы, мисс, это случайность!.. — мигом выпалил Питер.
По лицу старшего надзирателя было видно, что его, как говорится, терзают смутные сомнения, однако покамест он ничего не предпринимал.
В работном доме было тихо. Ничто не говорило о том, что где-то за стенами — целых две сотни мальчишек. Ни голосов, ни шагов.
Сегодня было воскресенье. У обитателей работного дома — единственный выходной в этом месяце.
Мисс Норвич неспешно пила воду. Надзиратели переглядывались. Наверное, им не слишком-то нравилось выслушивать от неё приказы и претензии.
— Мисс Эвелина…
— Да. Идёмте. — Гостья поднялась.
В пустой кухне гулко раздавались их шаги.
Скрипнул, поворачиваясь, люк. Крышка приподнялась, и худой мальчишка мигом выбрался из горловины, резво отскочил в сторону, прячась за огромной плитой. За ним — ещё один, потом ещё и ещё.
Четверо.
Мисс Норвич внезапно остановилась. Она не оборачивалась, просто остановилась.
— Мистер Грей, и вы, Питер… не могли бы вы…
— Да, мисс Эвелина?..
Четверо мальчишек на цыпочках приближались к здоровенным, мясистым, толстопузым надзирателям. Впереди шёл Гарри, и лицо его не обещало господам стражникам ничего хорошего.
В руках у Гарри и его спутников были обмотанные тряпками увесистые дубинки.
Именно Гарри размахнулся первым, обрушив своё оружие на затылок старшего надзирателя мистера Грея.
Мистер Грей всхрюкнул и начал оседать. Второй надзиратель, Питер, открыл было рот от изумления, но в этот миг его огрел по затылку второй мальчишка.
Билл Мюррей держался позади всех.
— Отлично, парни! Отлично, Блэкуотер! Вяжите их теперь и туда, в караулку!
— Не, — пропыхтел Гарри, затягивая ремень на запястьях мистера Грея, а заодно освобождая карманы последнего от явно ненужных мистеру Грею банкнот и мелочи. — Не в караулку. В кладовку. Там замок сверху навесить можно…
Исполнено всё было быстро и слаженно.
— Теперь на второй этаж, живо! — Гарри брал инициативу на себя. — Там спальни. Все заперты сейчас — Михель, ключи взял?
Мальчишка по имени Михель молча тряхнул кольцом, снятым с пояса младшего надзирателя.
— Живо! — прошипел Билл Мюррей. Против ожиданий, он не лез вперёд и махать дубинкой не торопился. — Веди, Гарри! Вы с Михелем — наверх! Мы с Блэкуотер — к кассе! Отпирайте спальни и выводите всех! Как задумано!
— Ага. Мы живо. — На лице Гарри играла торжествующая ухмылка. — Давай вторую четвёрку, мастер Билл!
По лицу Мюррея было видно, что подобное обращение ему не понравилось. Весьма и весьма. Однако Билл промолчал, только кивнул отрывисто.
Ещё четверо парней с дубинками — самые старшие из всей команды — появились из дыры люка.
— Наверх! За Гарри! — шёпотом приказывал Билл. — Блэкуотер! Готова?
Молли, она же мисс Эвелина Норвич, кивнула. Лицо её было бледно, она кусала губы.
— Билл, что-то не так. Не так что-то, я… я нутром чую!
— Чепуха! Давай быстро, нам ещё кассу взламывать!..
Билл распахнул пальто, под которым оказался рабочий пояс механика, битком набитый разнообразным инструментом.
— Живо, живо давайте! Одна нога здесь, другая там! — торопил он свою команду.
— Давай, братва, — махнул рукой Гарри. Он, похоже, чувствовал себя здесь как дома.
— Что встала, Блэкуотер? Касса вон, прямо перед нами!
Конечно, это была не магазинная касса, к каким привыкла Молли, а самый настоящий сейф, и она растерянно воззрилась на Билла.
— И что я с ней сделаю? Смотри, замки какие! И ключей у нас нет, и взламывать такое я не умею!..
— А ты постарайся, — сощурился Билл. — Очень-очень сильно постарайся!
Молли не понравился этот взгляд, сильно не понравился.
Конечно, она читала самые разные книги, в том числе и те, где герои были ловкими и благородными взломщиками, вскрывавшими прочные сейфы и железные несгораемые шкафы с неправедно нажитым богатством, — разумеется, исключительно для того, чтобы помочь нуждающимся беднякам.
— Надо как-то ручку проворачивать… и в стетоскоп слушать… — беспомощно проговорила она.
— Ну так давай! У меня всё есть! — торопил её Мюррей.
Молли растерянно вставила в уши звуковые трубочки, приложила мембрану к металлу.
— Билл… Сейчас ведь мальчишек отсюда поведут…
— Вот именно! — яростно прошипел он. — А ты всё медлишь!..
В этот миг коридоры наверху взорвались яростными криками. Десятки мальчишеских голосов заглушали басовитые взрыкивания надзирателей. Раздался грохот, отчаянный вопль — вопль страха и боли — и грохнул первый выстрел.
Что-то пошло не так. Очень сильно не так.
Молли в отчаянии кинула взгляд на Билла — но тот оставался спокоен, лишь слегка побледнел.
— Кажется, — процедил он сквозь зубы, — Гарри-таки напортачил…
И он сунул руку за пазуху, а когда извлёк обратно, в пальцах его оказался самый настоящий армейский револьвер.
Наверху топали ноги, где-то в глубине здания пронзительно взвыл паровой ревун — тревога по всей форме.
— Грей! Флетчер! — раздалось совсем неподалёку.
— Брось ты эту кассу! — зарычала Молли. — Ребят спасать надо!
Билл Мюррей злобно скривился, поднял револьвер.
— Спасём, не сомневайся!..
Наверху по лестницам грохотали сапоги. Выстрел. Выстрел. Ещё один. Крики.
Забыв обо всём, Молли ринулась вверх по ступеням.
Один марш, второй, и она оказалась около широко распахнутой решётчатой двери. Рядом валялся опрокинутый стул, возле него застыл, охватив голову руками, толстый, как и все здесь, надзиратель. Из-под ладоней сочилась кровь, на голом цементном полу натекла уже целая лужа.
Надзиратель был безоружен, если не считать сломанного стека подле тела.
Молли с разгону выскочила в коридор. Страх уступил место злости, той самой, что вела её, когда она взрывала один бронированный ползун Королевства за другим.
По коридору прямо на неё неслась толпа. Толпа мальчишек в оранжевых арестантских робах. А дорогу им преграждали полдюжины надзирателей, успевших-таки схватиться за револьверы.
И они стреляли. Стреляли почти в упор.
Молли не потребовалось даже проговаривать «локоть-ладонь-пальцы». Огненная плеть с готовностью вырвалась из её правой руки — отголосок боли прокатился аж до самого плеча — и хлестнула прямо по толстым спинам надзирателей.
