Так как Сабина явно шла ко мне, я открыла дверь и недолго прислушивалась к тому, как ее каблучки звонко перебирают ступеньки. Вскоре и сама она появилась. В руках сменщица держала огромную сумку, не очень подходящую к легкомысленному наряду не только размерами, но и цветом, совсем не сочетавшимся с платьем. Беспокойство с лица Сабины убежало, как только она увидела меня в дверях.
— Привет! Как хорошо, что ты уже не спишь, — торопливо проговорила Сабина, даже не отдышавшись после быстрого подъема, поэтому получилось у нее не очень внятно. — Я хотела тебя попросить заменить меня сегодня. А я выйду за тебя завтра. Пожа-а-а-луйста, — жалобно протянула она. — Просто у меня дело одно осталось незаконченным, а оно очень срочное, лучше не откладывать. Так как, выйдешь?
Она умоляюще глядела на меня. Видно было, ей этот свободный день очень важен и нужен. Мало ли какие проблемы могли возникнуть в ее положении. А мне все равно, когда гулять — сегодня или завтра. Гаэрра как стояла, так и стоит, ни убегать, ни проваливаться не собирается.
— Что-то серьезное? — все же уточнила я.
— Очень. Так как?
Рассказывать она ничего не стала, но смотрела на меня такими несчастными просящими глазами, что я решила ответить сразу, не мучить ее ожиданием.
— Хорошо, выйду.
Сабина счастливо заулыбалась и даже поцеловала меня от избытка чувств. Нельзя сказать, чтобы мне было приятно. Слишком многие за последнее время пытались это сделать. И то, что у нее поцелуй был в щеку и чисто дружеским, не делало его в моих глазах более ценным. Шел он не от души, а лишь для показа ее расположения, ко мне. Хорошо хоть, обниматься не полезла. Мало у кого из тех, кто воспитывался в нашем приюте, оставалась потребность для подобного внешнего проявления чувств. Монахини, присматривавшие за нами, не одобряли ни объятий, ни поцелуев. Обычно при виде такого безобразия они разражались лекцией о безнравственности и падении нравов. Но Сабину скорее остановило не воспитание, а тяжелая сумка в руках.
— Спасибо, дорогая. Ты не представляешь, как это для меня важно. Но ты не прогадаешь — в первый день недели покупательниц больше обычного, а значит, и заработаешь прилично, деньги ведь тебе сейчас очень нужны. Поняла, наверное, сколько здесь трат получается. Ну а завтра я непременно выйду. Ты же понимаешь, такую работу найти нелегко, терять ее не хотелось бы.
Она смотрела на меня с явным ожиданием, что сейчас я начну ее многословно благодарить за все, что она для меня сделала. Но теперь мне эта работа не казалась такой уж благотворительностью, более того, если бы я была уверена, что смогу безнаказанно оставить это место, я уже давно трудилась бы на фабрике. Пусть там условия много хуже и платят меньше, но зато не надо беспокоиться о собственной безопасности и улыбаться тому, на кого лишний раз и смотреть не хочется. Кроме того, приятно грела душу мысль, что я рано или поздно смогу учиться в Академии. Поэтому я лишь кивнула в ответ и улыбнулась, не спеша уверять в своей вечной признательности. В конце концов, не зря же она так усердно старалась найти себе сменщицу. Значит, тоже выиграла от моего появления в магазине. И квартиру я наверняка могла найти гораздо дешевле.
— Так ты собирайся тогда, — разочарованно сказала мне Сабина, когда поняла, что от меня восторгов не дождется. — А то инора Эберхардт не любит, когда опаздывают.
— Хорошо, я прямо сейчас оденусь и выйду.
Она радостно кивнула на прощание и застучала каблуками теперь уже вниз по лестнице. Странное дело, если ее так беспокоило мое возможное опоздание, могла бы прийти пораньше. Или даже вчера. Ведь не сию же минуту она узнала, что у нее образовались срочные дела? Наверняка знала о них еще вчера, а мне сообщила в последнюю минуту. Позавтракать я не успевала, лишь допила уже изрядно остывший чай и направилась в место, которое теперь вызывало у меня весьма противоречивые чувства.
Утро там выдалось очень тяжелым. Права была Сабина, уверявшая что на начало недели приходится много покупателей. Но она не предупредила, что не просто много, а очень много! Дамы шли одна за одной, и до обеда мне даже спокойно постоять не удалось, а о том, чтобы присесть или выпить пару глотков воды для облегчения натруженного горла, и речи быть не могло. Отвлечься нельзя было ни на миг. При такой нагрузке никакие заработки уже не казались привлекательными. Ближе к обеду наплыв дам схлынул, а там и инора Эберхардт подошла, посмотрела на мое бедственное состояние и отпустила отдохнуть немного раньше.
— Если бы я знала, что вы с Сабиной поменялись, — сказала она, — то непременно спустилась бы раньше. Непривычному человеку очень тяжело в такой день работать в одиночку. Но ты молодец, прекрасно справилась.
— Спасибо, инора Эберхардт, — немного хрипловато ответила я.
Я испытывала к ней огромную благодарность. А когда увидела входящего в этот момент в магазин Эдди, счастью моему, что я не окажусь с ним наедине, не было предела. А вот инора Эберхардт нахмурилась.
— Эдди, ты же должен был уехать? — недовольно сказала она.
— Да у меня здесь дело образовалось, — ответил он. — Пока подзадержался. Штеффи, детка, а ты куда это собралась? Я же только пришел.
— Эдди, я тебе сколько раз говорила, оставь моих девочек в покое.
— А может, у меня серьезные намерения? — нахально заявил он. — Я встретил любовь всей моей жизни, а ты, Маргарета, стоишь на пути двух любящих сердец. И не даешь нам воссоединиться.
Инора Эберхардт вопросительно на меня посмотрела. Я испуганно замотала головой. Нет уж, такого счастья воссоединения мне точно не нужно. Еще и Сабина, не дай Богиня, приревнует — отношения у них какие-то странные, слишком сильные эмоции он вызывает у моей сменщицы.
— Эдди, в твоем возрасте уже пора перестать липнуть к каждой юбке, — заявила инора Эберхардт.
— Так я и собираюсь остепениться, — ответил он. — Штеффи, детка, выходи за меня. Возможно, я уже успел произвести на тебя не самое благоприятное впечатление, но я постараюсь показать себя с лучшей стороны.
Тон его был на удивление серьезен. Он пристально на меня смотрел и явно ожидал ответа. Такого же серьезного, как его вопрос. Инора Эберхардт молчала и лишь удивленно переводила взгляд с меня на своего партнера. Такое его поведение было для нее в новинку. Я не представляла, как себя вести в подобной ситуации. Все это было странно и непонятно. Интерес Эдди ко мне не выходил за рамки того, что он мог проявить по отношению к любой другой привлекательной молодой женщине. Безумно влюбленным он не казался. Но, кроме внешности и воспитания, у меня не было ничего, что могло бы его привлечь. Разве что Дар, но он не такой уж большой, чтобы послужить основной причиной для предложения. Но отвечать что-то было нужно, а то мое молчание становилось уже неприличным.
— Инор Хофмайстер, мы недостаточно хорошо знаем друг друга, — сказала я.
— Вот и узнаем, — хохотнул он, принимая свой обычный вид. — Все равно, лишь в браке можно узнать, что тебе досталось. А до этого все показывают себя лишь с лучшей стороны.
