– Как точно подмечено! Ты и вправду – малыш! Слишком наивна, прям – ребёнок! Стыд от поцелуев? Близость была?
– Люда! – девушка уткнулась лицом в рукав подруги. – Я ещё не готова к этому, – поднимая голову, проговорила Лера. – Меня всё устраивает и так.
– Ты боишься? Признайся, боишься таких отношений? – Люда остановилась и посмотрела подруге в глаза.
– Я просто не готова. Мне слишком мало лет, и я не хочу до свадьбы, – красная, как рябина зимой, Лера опустила глаза. – Пойдём дальше, а то замёрзнем.
– Что? Ты так и будешь девственницей до свадьбы? В наше время это нонсенс! Он знает? – взяв девушку за руку, Люда опять прибавила шаг.
– Знает о чём? – Валерия семенила и не попадала в шаг подруги.
– О том, что ты невинна?
– Мы об этом не говорили.
– Так скажи ему!
– Зачем? Он не спрашивал, – Лера одёрнула подругу. – Помедленнее, прошу! Милочка, дорогая, не мучь меня такими вопросами! Я чувствую, что я влюблена в него, и чувствую, что он тоже ко мне неравнодушен. Разве может что-то быть лучше?
– О, малыш мой, ещё как может! – Люда была на полгода старше Леры и искушённее в таких делах ещё на пару годочков.
Валерии от этих разговоров стало совсем жарко. Она отпустила руку подруги, повернулась спиной к сугробу и, раскрыв руки, словно крылья, медленно стала наклоняться назад, пока не оказалась в снегу. Люда посмотрела на подругу, рассмеялась и сделала то же самое.
6
В кабинете начальника оперотдела заканчивалась планёрка.
– Всем понятно задание? Вопросы есть?
Невысокий мужчина лет пятидесяти, с редкими седыми волосами, в серых брюках и лёгком свитере, обтягивающем мускулистые руки, окинул оперативников взглядом из-под светлых, едва видимых бровей. Этот взгляд маленьких глаз, серо-голубоватых и, как казалось, невзрачных, за считанные минуты мог ввергнуть человека в глубокое отчаяние или совершить противоположное. Двадцать с лишним лет опыта и практики сделали из этого человека непревзойдённого детектива. Каждый его взгляд, жест или улыбка несли в себе такой заряд энергии, что ты или впитывал её в себя, как впитывает растение влагу дождя, или, наоборот, непроизвольно отшатывался, чувствуя, насколько его сила превосходит твою.
– Сергей Александрович, к операции будем привлекать ОМОН? – спросил кто-то из сотрудников.
– Нет, Саша, пока не будем. Попробуем план «А».
– Когда приступим? – Бахарев, стоя рядом с Погодиным, переминался с ноги на ногу.
– Прямо сейчас приступайте. Всё, разойтись!
Бахарев резко развернулся и быстро вышел из кабинета. Погодин догнал его в коридоре.
– Макс, едем на твоей?
– Конечно!
Они вышли во двор. Бахарев одним движением смахнул рукой снег с лобового стекла, сел за руль, вставил ключ в зажигание.
– Славка, что ты там возишься? Садись уже!
Погодин, наматывая на ходу шарф, влез в машину.
– Трогай!
Они проехали сквозь промзону и оказались в районе хрущёвок. Серые дома, узкие проезды.
– Вот он, сто пятьдесят девятый. Встанем напротив третьего подъезда, вон там, – Макс махнул рукой через островок между двумя домами.
– А что не у самого дома? – Славе стало жарко, он расстегнулся, снял шарф.
– Зачем так светиться-то? Забыл, чему учили? – и Бахарев медленно вывернул из накатанной колеи, встал на намеченное место.
Погодин глубоко вздохнул.
– Я в последнее время думаю совсем не о работе.
Прошло не менее получаса в тишине. Окна в машине запотели, и Макс снова включил зажигание. Погодин, расцепив руки на груди, чуть приглушил радио.
– Макс, дружище, мне нужен твой совет. Я замучился уже, не знаю, как быть. Людка меня очень волнует, мы с ней уже больше года встречаемся. Думаю, пора предложение делать, а то бросит она меня, – Слава нахмурился, посмотрел в окно.
– С чего ты взял, что бросит? – Макс посмотрел на друга, отодвинул сидение максимально назад, вытянул ноги.
– Сам знаешь, какая у нас работа, времени ни на что не остаётся, а она девка видная, ей семья нужна. Пока я по командировкам разъезжаю, найдёт себе другого – и адьё! – он махнул рукой. – Да и мне пора жизнь устраивать, двадцать шесть уже стукнуло. Как думаешь?
– Ты всё продумал? Хочешь всю жизнь с ней прожить? Мать её видел? Знаешь, как говорят: хочешь увидеть, какой станет твоя невеста через двадцать лет, посмотри на её мать.
– Ну, видел несколько раз, нормальная женщина. Ты про характер или внешность? – глаза засветились любопытством.
– Да про всё. Если уверен – женись! Знаешь, мы с тобой одновременно подумали об одном и том же. Я решил сделать предложение Валерии. Конечно, мы встречаемся всего ничего – пару месяцев, но я знаю: она – то, что мне надо! Ты прав, тянуть в этом деле не нужно, вон сколько парней вокруг. Упустишь – и всё, считай, пропало!
– Ого! Я и не ожидал от тебя. Неужели влюбился? А? – Слава лукаво улыбнулся. – Ты же у нас разборчивый! Помню, как в общаге ты девок водил, но ни с одной так и не стал жить. Всё было не то? Не любовь?
– Слава, какая любовь? Куклы накрашенные! Ржут, как лошади, пьют, курят! Разве от девушки должно пахнуть как из пепельницы? Сексуальный опыт – да, и то не ахти какой. Гормоны сыграли свою роль, и всё. Я не вспоминаю общагу. Даже говорить о ней неприятно. Мы с тобой приняли правильное решение – сняли квартиру. Иначе бы закончили кое-как институт, да ещё и подхватили какую-нибудь гонорею!
– Да уж! Ты так вообще с отличием закончил. Ну, так что с Валерией? У тебя всё серьёзно?
– Представь себе! Думаю о ней постоянно. Хочу её постоянно. Меня возбуждает в ней всё: и фигура, и улыбка… Куда б ни посмотрел – всё нравится! Она как будто сделана для меня. А голос! Звоню, слышу её голос, и… – он осёкся и вздохнул.
– И что? Обязательно жениться? Это не тот случай. Ты же не сучку выбираешь, а жену!
– Она будет отличной женой! Готовить умеет, неконфликтная, добрая. Посмотрит так на меня, аж дух захватывает! Я готов горы перевернуть! Вдохновляет она меня, понимаешь? – румянец покрыл щёки Макса.
– Ну, дружище, это серьёзно! А что, если нам свадьбы сделать вместе? Где-нибудь в августе, двойная свадьба? Что думаешь? Я вот хотел показать тебе… Кольцо вот уже купил для Людки, зацени! – он потянулся во внутренний карман стёганой куртки.
* * *
За несколько секунд до этого из подъезда вышли, в модных коротких пальто, двое парней. Расстёгнутые, без шапок. Первый – бритый наголо, второй – с короткой стрижкой. Огромные, раскачанные, уверенные в том, что могут делать всё что угодно. Они быстро, воровато оглянулись – скорее, по привычке, чем по необходимости, – и решительно двинулись к машине. К единственной машине в этом дворе. К белым «жигулям». Шедший первым сделал над собой усилие – стряхнул с лица обычное презрительно-вальяжное выражение и придал ему злую решимость. Он явно был намерен выяснить, какого чёрта эти двое вот уже битый час сидят в машине напротив их подъезда. Его глаза с жёлтыми белками и красными прожилками видели руку водителя на руле. Стойка закрывала обзор.
