– В таком случае надо было хорошенько расспросить Корнилова. Ведь это он тебе дал по телефону этот адрес, и с чего ты взял, что он звонил в информационный центр?
– Так мы же ему перезванивали!
– Ну и что. Он мог сделать вид, что звонит туда, а на самом деле этот адресок уже был записан в его блокноте.
– Но если это так, значит, мы снова во что-то влипли, причем по-крупному. Ой не нравится мне этот рыжий Павлов, похоже, от него тянется след туда, куда нас одни не хотят пускать, а другие рады бы, да не знают, как нам об этом сообщить…
– Ты думаешь, что ниточка тянется наверх?
– Думаю. И знаешь почему? Потому что, когда начинаются такие вот нестыковки или, наоборот, все складывается, как в детсадовской мозаике – быстро и гладко, значит, нами кто-то управляет. Терпеть не могу играть в поддавки. Да еще Земцовой нет…
– А при чем здесь она?
– А при том, что она поехала не одна.
– А с кем же? – удивился Шубин.
– Да есть один тип, я его терпеть не могу. Харыбин.
– Дима?
– Ты с ним знаком?
– Не сказать, чтобы мы были друзьями, но он всегда был мне симпатичен, я вообще люблю умных людей. А зачем он-то поехал в Петрозаводск? Думаешь, что мы работаем не одни?
– Не знаю, ничего не знаю… Он мог поехать с ней по двум… или даже нет, по трем причинам. Первая – ФСБ заинтересовалось Белотеловой, а значит, и Сашей-маклером, и сейчас они просто используют Юлю, чтобы с ее помощью докопаться в Петрозаводске до связей Белотеловой и, главное, до источника ее средств; вторая – Харыбина отправили с целью переманить нашу Земцову, о чем меня, кстати, уже предупреждал Корнилов; а третья и самая, на мой взгляд, подлая причина – Харыбин собирается соблазнить ее…
– Ты рехнулся, Крымов. Остановись… – разозлился Шубин из-за ревности Крымова. – Просто посади ее на цепь.
– Я знаю Харыбина, как знаю и то, что он уже давно положил на нее глаз. И тянется это еще с ломовского дела.
– Откуда такая информация? Он что, сам тебе признавался?
– Нет, но когда она зимой исчезла и срочно понадобились снегоходы – ты помнишь? – это он отправил своих людей в М. на поиски Земцовой. И то, что мы остались живы в этих катакомбах, хотя подошли почти к подземному аэродрому, это тоже его работа. В таких случаях обычно стреляют без предупреждения. Мы вообще многого не знаем, что творится в двух шагах от нас, за стеной, за спиной…
– Но с чего ты взял, что он положил на нее глаз?
– А ты сядь как-нибудь вечерком и проанализируй все дела, которые она вела. Вспомни Зименкова… Ты не знаешь, как это он умудрился выйти из тюрьмы и оказаться в том подвале, куда Ломов заманил Земцову, именно в тот самый момент, когда этот чертов горбун чуть было не прирезал ее? И таких совпадений слишком много, чтобы на них нельзя было обратить внимания. Она под крылом Харыбина. Вот и сейчас. Мы с тобой здесь, а она – там. Кто ее там подстраховывает? Она ходит как живая мишень и не знает, что находится под прицелом. Смотри, какая интересная вырисовывается цепочка: Пермитин – Саша-маклер – Белотелова – Маслова. Так?
– Так.
– А теперь смотри, какую цепочку мы имеем в школе: Голубева – Льдов – Ларчикова – Пермитин. Так?
– Не понял.
– Ларчикова – любовница Пермитина.
– Крымов, у тебя паранойя? Тебе постоянно кажется, что кругом одни любовники.
– Я знаю, что говорю. Я проследил за ними. Вот и слепи теперь эти две цепочки в одну, и что получается? ГОЛУБЕВА – ЛЬДОВ – ЛАРЧИКОВА – ПЕРМИТИН – САША-МАКЛЕР – БЕЛОТЕЛОВА – МАСЛОВА. Из этих семерых в живых осталось только трое. А теперь прибавь к этому списку кровь на зеркалах и женские вещи в квартире Белотеловой – ну и как тебе сюжетец? Звони Чайкину.
Шубин достал из кармана телефон и позвонил в морг. Он был удивлен, когда Леша, услышав его голос, пробормотал, как если бы не хотел говорить при посторонних: «Я сейчас занят, перезвоните позже», – после чего сразу же повесил трубку.
– У него кто-то есть. Он не может говорить.
– Я буду не я, если не узнаю, кто у него сейчас и почему он не может говорить… Чертовщина какая-то! Поехали. Пристегнись…
Минут через десять «Мерседес» Крымова влетел на площадку университетского дворика, где в подвале одного из корпусов находился морг. Поставив машину таким образом, чтобы ее невозможно было увидеть из окон морга, Крымов кустами пробрался к главному входу, в то время как Шубин зашел с другой стороны, чтобы в случае, если оттуда кто-то будет выходить, они смогли увидеть его.
Но Чайкин был один. Он встретил их в съехавшей на ухо белой шапочке и замызганном халате. Поверх халата был повязан рыжий клеенчатый фартук, с которого медленными струйками стекала кровь. На столе, от которого он, по всей видимости, только что отошел, лежало вскрытое тело очень полной женщины…
– Мужики, – устало вытирая пот со лба, пробормотал Леша Чайкин, – я же сказал вам, чтобы вы перезвонили мне ВЕЧЕРОМ…
– К тебе заехать? – спросил Крымов.
Леша кивнул головой и, показав на свои руки, которые еще держали пилу, – мол, не видите, что ли, что занят, – повернулся к ним спиной.
– Послушай, ну не «жучки» же там… – возмущался уже в машине Крымов. – Слушай, что вообще происходит? Ты что-нибудь понимаешь?
Но Шубин, все мысли которого были заняты Земцовой, в его представлении она и сейчас пряталась – в прямом смысле! – под большим и белым, словно у взрослого ангела, крылом Харыбина, ничего ему не ответил.
– Шубин, ау! Очнись, мой друг, жизнь прекрасна и удивительна. Не переживай, ничего ТАКОГО с ней в Петрозаводске не случится. Поедем, я отвезу тебя в агентство, тем более что меня там уже давно ждут… Мы сегодня с Надей должны платье примерить…
Шубин, медленно повернув голову, словно специально для того, чтобы представить Крымова, надевающего через голову свадебное, в оборках, платье, усмехнулся.
– Ты что это на меня так смотришь? Небось представил, как я выгляжу в белом тюле и с фатой на голове?
И Шубин расхохотался. И подавил своим хохотом мгновенно ставшего несчастным Шубина, чья предательская фантазия все продолжала рисовать Юлю Земцову в объятиях фээсбэшника Харыбина.
* * *
Кравцов отвез вещи Горкина, которые тот вынес ночью из квартиры, скупщику краденого, Лосю. Тот жил на окраине города в частном домишке, окруженном старыми полудикими вишневыми деревьями, – идеальное место для подобных встреч и сделок. Сюда же к нему, всегда трезвому, но больному туберкулезом костей бывшему уголовнику, приезжали постоянные покупатели, промысел которых состоял в том, чтобы продать ворованное добро в такие же грязные, как и у них самих, руки. Любая утечка информации могла привести к Лосю, а от него к ворам, за которыми стояли уже более серьезные криминальные силы, чей авторитет мог либо защитить от тюрьмы, либо засадить за решетку, а то и вовсе лишить жизни. В зависимости от поступка.
