— Мне и так весело, и для этого не нужно глотать всякую гадость. Что, у нас не интересная жизнь? Зачем потреблять отраву, чтобы сделать ее еще интереснее? Чушь это все. Давайте, ребята, готовимся к вылету. Погрузка завершена. Кстати, никогда еще мы не забивали трюмы до самого предела. Теперь — максимальная загрузка.
Слай подождал секунд десять, и сделав жест «молчать», сказал:
— Вызываю Диспетчерскую службу. Запрашиваю старт.
— Старт через тридцать секунд! Вам предоставлен свободный коридор! Готовность, отсчет пошел!
— О как! — не выдержал Хаган. — Раньше заставляли ждать! А теперь — свободный коридор! Растем, капитан?
— Агенты Империи... все условия, только бы работали! Только бы клали свои жизни на алтарь Империи! — усмехнулся Слай, и включил обзор экранов.
Стены будто растворились, как и «крыша» звездолета, трое звездоплавателей теперь сидели на подобие террасы, круглой площадки, посреди которой возвышались три кресла и конвертор, чужеродной глыбой застывший перед рядом кресел. Ничего лишнего, никаких видимых приборов — все данные о полете отражались или на виртуальных экранах, или в воздухе перед глазами пилота, механика и второго пилота. Все просто, без изысков, и максимально функционально, как и положено звездолету, задача которого доставить экипаж и грузы из точки А в точку Б, и по возможности без каких-либо приключений. Это туристы на прогулочных яхтах ищут приключения на свою толстую задницу, «Бродяга» же был из числа честных тружеников, совсем даже не ищущих острых и горячих ощущений.
«Бродяга» вначале медленно, потом все более ускоряясь поднялся над космодромом, паря в посадочном гравилуче, и через несколько минут был уже на отдалении от планеты, уносясь в пространство со скоростью, позволительной для передвижении внутри планетарной системы. Коридор был действительно свободным, и лишь по бокам, справа и слева, мелькали голубые огоньки звездолетов, идущих под планетарными двигателями.
В районе Мории движение весьма интенсивно, планета-рынок, планета-курорт, планета-казино собрала представителей всех рас со всего звездного скопления Атраг, и едва ли не со всей территории подвластной Земной Империи. Так что нужно быть максимально внимательным, чтобы не попасть под удар планетарных двигателей какого-нибудь грузового супермонстра, перевозящего на верфи груз обогащенной руды. Для этих гигантов «Бродяга» все равно как маленькое зернышко с сравнении со взрослым плодом — чихнет, и куда-то только полетит бедолага, едва начавший свою новую жизнь в обновленном теле.
Слай все это понимал, и внимательно следил за подкрадывающимися со всех сторон проклятыми супостатами, так и норовившими прервать его молодую жизнь, а также жизни его товарищей — чудаковатых, но таких родных и близких. Слай сам не понял, когда они стали ему такими близкими — видимо совместно перенесенная опасность сближает, как годы и годы, прожитые вместе. А может и больше.
Корабельный мозг, конечно, следил за чистотой предоставленного коридора и вовремя отреагировал бы на возможное препятствие, но старая пилотская пословица гласила: «На корабельный мозг надейся, а сам не плошай!» Слай и не плошал. Только когда «Бродяга выскочил за орбиту Мории настолько, что планета стала казаться звездой на небосводе, он позволил себе расслабиться и полностью передал управление кораблем искину, дав задание готовиться к гиперпрыжку и совершить его тогда, когда все расчеты будут закончены и место прыжка освободится для безопасного полета. Негоже, если в момент перехода рядом окажется объект величиной более мяча для гольфа — даже эта мелочь может изменить траекторию полета до такой степени, что корабль вынырнет на несколько десятков, а то и сотен километров дальше или ближе намеченной точки. И это может привести к непоправимым последствиям. Никому не хочется оказаться внутри планеты, на глубине километра под ее поверхностью. Слай подозревал, что подобное плохо скажется на целостности его организма, и организмов друзей — тоже.
Перед гиперпрыжком бортовой компьютер обычно сканирует пространство и расстреливает из пушек все объекты, представляющие опасность для корабля, вычищая космос как метлой в окружности минимум пятисот метров.
Ни метеоритов, ни заблудших дурных кораблей в этот раз не обнаружилось, потому через минуту Слая охватила дурнота, затошнило, но через несколько секунд неприятные ощущения исчезли — беорийцы довольно легко переносили гиперпространственные прыжки, приходя в себя практически мгновенно, в отличие от других, более «приземленных» рас.
Два представителя эти приземленных рас сейчас полулежали в кресле — четверорукий представитель громко стонал и ругался нехорошими словами, достойными занесения в «Справочник по нецензурной брани, употребляемой в Земной Империи», второй — просто лежал, полуприкрыв глаза, и конечности его, вернее — ее — подергивались в судорожных движениях, будто пытаясь удержаться за ускользавшую жизнь.
Слай не удивился — чем дальше было расстояние, на которое перемещался корабль, тем сильнее воздействие перехода на организмы живых существ. Конечно, можно было бы перемещаться, погрузившись в кабинки стасис-поля, но этакую роскошь могли себе позволить только обеспеченные люди.
— Эй, как вы там? Живы? Сихха, с тобой все в порядке? — Слай встал, наклонился на девушкой и легонько похлопал ее по плечу. Сихха дрожала, кожа стала бледной, на ней почти пропал рисунок «камуфляжа» .
— Нет, черт возьми! Не все со мной в порядке! Сейчас сдохну! Оооххх... ну что за гадость! Прошлый раз было плохо, но не так...
— Расстояние больше. Прыгнуть в другое звездное скопление, это вам не на соседнюю звезду шагнуть. Зай, сделай ей что-нибудь чтобы облегчить боль.
— Яду! Яду мне, и самого лучшего! Чтобы сейчас сдохнуть и не видеть твою пышущую здоровьем рожу и четверорукого болвана, который сейчас блюет на пол!
— Она шутит, Зай. — поспешил сказать Слай, опасаясь, что искин и вправду приготовит что-нибудь такое, что навсегда покончит с неприятностями Сиххи, отправив ее прямиком в кошачий ад. И тут же вдруг задумался — как выглядит кошачий ад? Ну... людской — это понятно, толпа гадких чертенят, похожих на Хагана деловито мучают грешников, поджаривая им зады и пятки, а кошачий? Чем он отличается от людского?
Решив на досуге выяснить этот животрепещущий вопрос, Слай вытащил из приемника конвертора стакан с непонятной голубой жидкостью и поболтав ее, с опаской принюхался:
— Зай, это точно не яд? Пахнет машинным маслом для гравитобуса! Ты ведь понял, что Сихха шутит, когда говорит о желательной и скорой смерти?
— Конечно понял, капитан! Эта жидкость снимает последствия воздействия гиперпространственного прыжка на организм человека. Удивлен, что в ваше время не нашли такого лекарства. Пусть выпьет, залпом, и все пройдет!
— Пей, Сихха. — Слай протянул стакан девушке, и та взяла его трясущейся рукой, с подозрением глядя на содержимое:
— Зай, если я сдохну, то буду являться тебе призраком и крутить твои проклятые позитроны так, что ты с ума сойдешь!
