(Преподобный Феофан Костопольский.
«К вопросу сечи при Дромадаре»)
Остров Еловый.
24 Лютовея 2001 года от восхождения Старших Сестер.
Два часа пополудни
Первый труп я приметил примерно на половине пути к бухте. Кто-то насадил карлика на обломанный сук, подобно тому как птицы насаживают кузнечиков на шипы растений. Второй уродец валялся неподалеку, превратившись в сплошное месиво из костей и мяса. А рядом с ним на ветке алел клок материи из платья Франки. Получается…
– Она? Но… – Вспомнилось, как хафлингесса рассказывала, что ее догнали во время бегства, но она как-то умудрилась отбиться. – Ничего себе… а говорила, что обычная повитуха. Что-то здесь не сходится…
Но голову особо ломать не стал и продолжил путь. А еще через час взобрался на холм, откуда была отлично видна бухта.
Даже не знаю, как описать увиденное. Смерть описывать трудно, но попробую.
Живых нет, совсем нет, одни черные, еще дымящиеся обгорелые трупы. Обе скалы, обрамлявшие залив, обрушились в воду, изменились даже очертания береговой линии, а наша галера превратилась в груду дерева, разбросанную по пляжу. В относительном порядке сохранился только кусок кормы, но и его закинуло на скалы примерно в полусотне метров от бухты. Искореженные мертвые тела устилали сплошным ковром края громадной, но неглубокой воронки, песок на дне которой превратился в спекшуюся стеклянную корку. Посередине воронки оставался нетронутый островок, а на нем…
Я засунул под доспех руку и сжал амулет Малены; дождался, пока он потеплеет, перехватил поудобнее рогатину и спустился на пляж.
Одинокая ворона, запустившая клюв в глазницу черного черепа, подняла голову и с пронзительным вскарком взмыла в воздух. Человек в черном плаще, сидевший на корточках возле вонзенного в песок обугленного посоха, плавно, будто перетекая, встал и медленно повернулся ко мне.
– Интересно… А почему я тебя совсем не чувствую? – откинув капюшон и склонив набок голову, произнесла девушка, с интересом смотря на меня.
С виду совсем молодая, тоненькая и хрупкая. Очень аккуратная, волосок к волоску, прическа в виде кос, заплетенных хитрым бубликом на висках. Красивая, но какой-то необычной, холодной, злой красотой. Губы и подбородок испачканы… испачканы…
– А я тут ужинаю… – Девушка улыбнулась и протянула мне руку с куском мяса, еще истекающим капельками крови. – Не хочешь составить компанию? Свежая печень очень подкрепляет. А хочешь язычок? Бери, мне не жалко…
Я промолчал, стараясь унять омерзение и дикую ярость – у ног этой твари лежала Сибилла, освежеванная, как свиная туша.
– А зря… – манерно вздохнула девушка и отбросила кровавый кусок. – Ну да ладно. Я Эльза. Теперь твоя очередь представляться.
Она говорила, немного шепелявя, мило улыбалась и на первый взгляд казалась совсем неопасной. Этакая примерная домашняя девочка. Если бы… если бы не совершенно мертвые, пустые глаза и перемазанная кровью мордашка.
Медальон Малены тихонечко вздрогнул и стал мелко подрагивать, постепенно нагреваясь…
– Фи, как невежливо, – смешно сморщила носик Эльза, так и не дождавшись от меня ответа. – Ну да ладно, прощаю, я сегодня очень добрая. Сказать почему?
Я сделал небольшой шаг навстречу чародейке. Второй попытки у меня не будет. Надо сделать всего один удар. В любом другом случае она меня уничтожит первым же заклинанием. И ничего не смогу сделать, даже несмотря на проснувшуюся Силу.
– Вот, смотри… – Эльза изящным танцующим движением сместилась влево и показала рукой на обугленный посох и кучку пепла перед ним. – Знаешь, кто это был? Впрочем, откуда тебе знать… – Девушка усмехнулась и нарочито торжественно продекламировала: – На этом месте пал Гариб ас Ульхам, один из самых великих ересиархов и малефиков, официально проклятый всеми без исключения конфессиями Упорядоченного, даже несмотря на то что он предал свое учение вместе с учениками и отрекся от прошлого, покаявшись в своих заблуждениях… Нет, ты только представляешь – сам Гариб ас Ульхам, легенда из легенд…
Я опять шагнул вперед и немного сместился в сторону.
– Нет, ты определенно ничего не понимаешь, – огорченно вздохнула девушка. – А ведь убила его я. Я, Эльза Донация Содерра, скромная младшая помощница иерофанта Тальминуса, главы Третьего Круга. Впрочем, уже не помощница, так как грязный старикашка Гариб запросто стер в порошок этого самого иерофанта и за компанию с ним – весь его Третий Круг. Даже не ожидала записать себе такую победу, все думали, что старый хрыч давно подох, снедаемый горем и совестью. И вдруг оказался на этой калоше. Воистину Хозяева благоволят ко мне. Тебе интересно? Нет? Печально, а я так хотела похвастаться. Ну и чего тебе надо?
– А тебе? – Мой голос прозвучал в первый раз за все время встречи: я старался отвлечь непонятную девчонку от еще одного шажка вперед.
– Мне? – удивленно переспросила чародейка. – Не напрягайся, все равно не поймешь. Это слишком высокие материи. А знаешь что? Пожалуй, я отпущу тебя. Правда-правда, не вру. Но взамен ты отведешь меня к остальным. Понимаешь, спешу очень, совсем некогда возиться с заклинаниями поиска.
– А еще чего? – Я уже приблизился на дистанцию броска и ждал, когда она хоть на мгновение отвлечется. Ну, девочка, давай…
– Хам, определенно хам… – тяжело, даже с некоторым сожалением вздохнула Эльза, вдруг сделала неуловимое движение рукой, сложив в замысловатую фигуру пальцы и шепнув при этом несколько слов. – Во-от. Все равно ведь покажешь. А если мне вдруг вздумается, сам себя освежуешь. Теперь веди. Нет, стой, понесешь меня на плечах.
Я сразу ничего не понял. Это что? Она попыталась меня зачаровать? Но… но я же ничего не чувствую… То есть чувствую, но никак не чары. Волен в мыслях, в движениях. Амулет?! Точно, с ним морок не действует. А если…
– Как прикажете… – «потерянно» пробормотал я и шагнул вперед, безвольно опустив руки.
– Вот так лучше будет; а теперь – на колени, – обыденно приказала чародейка. – Живее. Нет, какой-то ты тупой. Никакой мозговой активности. Ни-ка-кой. Совсем. Пожалуй, потом надо будет тебе вскрыть черепушку и полюбопытствовать. Хотя я уже представляю, что там увижу: некоторые венерические хвори сушат мозги почище солнечного пекла. А жаль, отменный самец был, но уже не попробуешь.
– Как прикажете… – Я опустился на одно колено, сделав вид, что положил рогатину на песок.
– Что?! – Чародейка внезапно подозрительно уставилась на меня, но в то же мгновение лезвие по самые упоры вошло ей в живот.
Эльза жалобно вскрикнула, схватилась обеими руками за древко и медленно повалилась на бок, судорожно подергивая ногами.
– Тварь!!! – Я выдрал рогатину и еще раз ударил, пригвоздив колдунью к песку. – Это тебе за Асхада, а это… – лезвие с легким хлюпом вошло в грудь, – за Сибиллу, за Гудрун, за Свена…
