В кафешке пахло вчерашними щами и подгоревшими котлетами, но было относительно чисто и, главное, тепло. Опустив свои промокшие телеса на продавленные стулья и вытянув уставшие ноги под кургузым одноногим столиком у окна, мужчины огляделись. Все окна кафе обрамляли ярко-синие занавески с пришитыми к ним блестящими звездами от новогодней гирлянды, скатерть, тоже синего цвета, украшали грязно-коричневые фрукты, отдаленно напоминающие сгнившие сливы, стены были окрашены розовой краской, а пол покрывал немного вздутый от влаги линолеум – грубая имитация паркета из красного дерева. В общем, интерьер вызывал уважение к создателю и поражал своим сногсшибательным великолепием. Впечатляли и солонка с перечницей – к выбору этих предметов оформитель явно подошел с душой и фантазией: на маленькой плетеной подставке вызывающе торчали женские сиськи с разным количеством дырочек вокруг соска. В иных обстоятельствах утонченный и изысканный Арестов и близко не подошел бы к подобному заведению, но сейчас испытал поистине настоящее блаженство. По выражению лица Славки Аркадий понял, что Симбирцев в данную минуту был с ним абсолютно солидарен.
Кроме них, в кафе был только один посетитель. Судя по его внешнему виду, сидел он со вчерашнего дня и уходить не собирался. За время их пребывания в данном заведении он не сказал ни слова и ни разу не пошевелился – сидел и смотрел в одну точку. О том, что он еще жив, говорили только его глаза, которыми он периодически моргал. Официантка не обращала на него никакого внимания, впрочем, Арестова с Симбирцевым она тоже игнорировала, и только после третьей просьбы принести меню смилостивилась, подошла к ним, молча хлопнула двумя тяжелыми книжками о стол и удалилась. Арестов, брезгливо перелистывая замусоленные странички меню, придирчиво вглядывался в названия блюд. Воспоминания об отравлении, отчетливо всплывшие в мозгу, заставили его действовать осторожно и предусмотрительно.
– Слышь, Арестов, открой последнюю страничку – очень интересное блюдо предлагают, – со смехом отметил Симбирцев, тыча своим пальцем в последнюю строчку.
– «Свечи пр. 1 шт. – 10 руб.», – вслух зачитал Аркадий отмеченное Славой место и с удивлением посмотрел на друга. – Я что-то не пойму, в чем тут фенька?
– А ты дальше читай, – не унимался Славка.
– «Презерватив – 1шт. – 15 руб.», – медленно проговорил Арестов и вытаращил глаза.
– Во сервис! – захохотал Симбирцев. – Пожрал, попил, прикупил все необходимое – и «у койку» – круто, да?
– А что за свечи – «пр.»? Они-то тут при чем?
– «Пр.» – это значит противозачаточные… – многозначительно провозгласил Симбирцев и вытянул вверх указательный палец.
Если до этого Арестову и хотелось перекусить, то после популярного разъяснения Славы относительно зашифрованных символов, напечатанных в меню, есть сразу расхотелось. Вячеслава же это совершенно не смутило. Отловив наконец нерадивую официантку, он заказал омлет с ветчиной, пиццу, три бутерброда с сыром и кофе. Арестов решил не рисковать своей жизнью и, окинув прощальным взглядом Симбирцева, заказал себе пакет сока и соломинку.
– Слушай, Аркадий, – с аппетитом поглощая пищу, поинтересовался Симбирцев, – пока мы шли, ты все рассказывал про себя: как жил, про свою адвокатскую практику, про свою контору, но я так и не понял – в город Солнечный за какой надобностью тебя занесло? По делам, да?
– В общем, да. Старый друг в неприятность попал. Да я про него тебе рассказывал в институте, из-за девчонки мы с ним разошлись. Так вот, эта самая девчонка находит меня спустя много лет и просит помочь.
– И ты, понятное дело, как человек благородный, не отказал ей в помощи, хотя много лет назад она тебя бортанула, – насмешливо высказался Симбирцев.
– Я с ними в одну школу ходил, – игнорируя ироничный тон Славы, продолжил Арестов. – Со дня нашей последней встречи четырнадцать лет прошло. Страшно представить, что жизнь с людьми за это время может сделать! Кто-то в гору идет, кто-то с этой самой горы на самое дно скатывается.
– Каждый вправе делать свой выбор, и от того, правильный это выбор или нет, зависит, как эта самая жизнь сложится. Все зависит исключительно от человека. Он вершит свою судьбу сам!
– Отчасти я с тобой согласен, но только отчасти. Вот мой друг, например, воевал, ранение получил в голову, практически ослеп – разве это от него зависело? Другое дело, что после этого несчастья он себя похоронил как личность и начал медленно спиваться, сломался – вот это уже было его решение. Но разве он поступил бы так, если бы не роковая случайность, из-за которой он потерял зрение? Так что не все от нас зависит в этой жизни – Громов этому подтверждение.
– Как, ты сказал, твоего друга зовут? – спросил Симбирцев, подавившись кофе.
– Андрей Громов – а что? – заинтересованно спросил Аркадий.
– Ну, блин, дела! – завопил Симбирцев. – Я же новый следователь по этому делу! А ты, значит, адвокат Громова? Интересно получается, – почесал макушку Вячеслав. – По-моему, слишком много совпадений на сегодня – тебе не кажется?
– Кажется, и еще мне кажется, что ты не только по делу Громова в город прибыл. Странно все это… Обычно, если нарушения по делу выявляются, прокурор передает дело другому следователю в той же самой прокуратуре, а тут раз – и в вышестоящую, минуя отдел внутренних расследований? – осторожно поинтересовался Арестов.
– Больно ты любопытный, Аркаша, – улыбнулся Симбирцев. – И больно умный. Ну ладно, так и быть, посвящу тебя в некоторые детали. В моем ведении все дела по серийным убийствам. Как только дело Громова засветилось, нами была проведена аналогия с ним и с нераскрытыми делами за последние семнадцать лет. В течение нескольких лет на территории Московской области совершено несколько убийств. Были убиты женщины, разными способами, но посмертно им были нанесены десять ударов в живот. Два года назад убийства прекратились и, возможно, сейчас возобновились вновь. Теперь я буду выяснять, подтвердятся ли мои предположения или нет. Ответ тебя удовлетворил?
– Как тебе сказать. Можно считать, удовлетворил, – насмешливо ответил Арестов, но в глазах его прыгали чертики.
– Не веришь? – спросил Симбирцев, внимательно вглядываясь в лицо друга. – Что же, я в тебе не ошибся. Тогда слушай. Город этот, Аркаша, по раскрытию преступлений занимает первое место по области, тем самым нарушая статистику. Именно это мне и не нравится. Статистика – наука точная! Отклонения от нормы в ту или иную сторону возможны, допустим, на пятнадцать процентов, но на пятьдесят – это уже перебор. По всем подмосковным городам с такой же численностью населения раскрытие преступлений, а особенно убийств, ниже на тридцать-сорок процентов. О чем, по-твоему, это говорит? Можно, конечно, предположить, что оперативный состав и прокуратура других городов работают гораздо хуже. Но тут, думаю, дело в другом, и в чем конкретно – я собираюсь выяснить.
– Ты думаешь, что ради хороших результатов они всех подряд в тюрягу упрятывают, особенно ни с кем не церемонясь? – спросил Арестов.
– Все не так просто. Для того, чтобы человека в тюрьму упрятать, необходимо доказать его вину, и ты, как адвокат, это прекрасно знаешь. Видимо, имеет место подтасовка улик для того, чтобы подозреваемого было легче перевести в разряд обвиняемого, а затем – в разряд подсудимого. Знаешь, я это всесторонне и негласно, так сказать, поддерживаю – слишком много мрази развелось в последнее время, но есть одно «но». Если ради того, чтобы мразь за решетку отправить, нужно в деле кое-что незначительно подправить – это одно, но если подправить нужно ради того, чтобы невиновного подставить и таким образом статистику улучшить – это совсем другое.
