Но не успела Мариша так подумать, как услы-шала:
– А заявление напишите и подпишите задним числом.
Ну, хотя бы так.
Лишь после того, как Мариша сдала племянницу, она почувствовала себя относительно свободным человеком. Артем до сих пор ей не звонил, и это было несколько странно. Но стоило Марише подумать про Артема, как он ей позвонил.
Голос приятеля звучал скованно и даже как-то смущенно.
– Слушай, – произнес он, – а ты уверена насчет названия?
– Да. Мне так сказали. А в чем дело?
– Видишь ли, у нас в городе клининговых фирм с таким названием попросту нет.
Мариша молчала. Она просто не знала, что сказать. Но одно она знала точно. Если Артем утверждал, что такой фирмы нет, значит, ее и впрямь не было.
– Не понимаю, – пробормотала Мариша. – Такая фирма должна быть. У них и эмблема есть.
– Какая?
– Солнечный полукруг с расходящимися в разные стороны лучами.
– Полукруг? В смысле, половинка солнца?
– Да.
– Ладно, я попробую через логотип пробить.
– Ой, сделай такую милость!
Артем позвонил через несколько минут. На сей раз голос его звучал весело.
– Ну, мать, ты даешь! Надо же так перепутать!
– Что?
– «Заря» твоя фирма называется, а никакое не «Солнышко».
Мариша молчала. Что ей было сказать? Что перепутала не она, а соседка ее папы? Артему это было без разницы. Он потешался над непутевой бабой, умудрившейся все перепутать и даже его, мудрого и всезнающего мужчину, слегка запутать, и так упивался собственной смекалкой, что Мариша решила его не перебивать. Пусть порадуется, часто ли мужику выпадает такое счастье, с пятью-то детьми.
– В общем, записывай их телефон и адрес, – сказал Артем, закончив хвастаться своим умом и сообразительностью.
Мариша записала, поблагодарила и с некоторым облегчением простилась со школьным другом. Все-таки мужики – это вам не коньяк, лучше с годами никто из них не становится.
Фирма «Заря» располагалась в крошечном подвальчике, принадлежавшем торговому комплексу. Причем вход в комплекс Мариша нашла с огромным трудом, так как он буквально сплошь оброс всевозможными пристройками, торговыми павильонами, наружными переходами и лестницами. Располагался данный торговый комплекс со звучным названием «Бриллиант» на глухой окраине. И видимо, только этим объяснялся тот факт, что надзор по архитектурной застройке города сюда еще не добрался. Если бы добрался, был бы немало удивлен изменившимся обликом «стекляшки», которую было почти не разглядеть за наросшими на ней добавочными торговыми площадями.
Чтобы попасть в подвальчик, арендованный «Зарей», надо было пересечь здание комплекса, в котором располагались десятки небольших магазинов. Впрочем, вид у продавцов был грустный, покупателей было немного, а кто был, те безжалостно торговались и брали совсем понемногу. Все же покупатели были, и сам торговый зал был украшен новогодней мишурой, а некоторые продавцы, в надежде привлечь к себе приток покупателей, даже развесили над своими отделами гирлянды мигающих фонариков.
Мариша прошла в «Зарю», стукнувшись головой о какой-то короб, видимо, скрывавший под собой трубу. Очень плохое начало. И дальше лучше тоже не стало. Офис компании, которая позиционировала себя как клининговая и ремонтная служба, стоило бы подновить или хотя бы прибраться тут. Но похоже, все силы уходили на клиентов, на себя не оставалось уже ничего. И такое положение дел не могло продолжаться долго. Эту компанию неизбежно в ближайшем будущем ждал крах. Нельзя больше любить окружающих, чем самого себя. Это неизбежно приведет к проблемам с этими самыми окружающими.
Но пока компания еще держалась на плаву. И услуги навязывала очень активно. Мариша, едва вошла, сразу же была атакована энергичной женщиной, чуть ли не набросившейся на нее с криком:
– Что желаете? Уборка? Ремонт? Уборка после ремонта?
– Нет. Я к вам с претензией.
Сотрудница мигом перестала быть активной и как-то сдулась. Видимо, претензий в последнее время было много.
– А в чем дело? – кисло спросила она.
– Вот и я хочу спросить, в чем дело? Вы кого к нам вчера прислали? Что за неумехи у нас в квартире работали?
– В чем конкретно проблема?
И Мариша изложила суть проблемы. К самому качеству уборки у нее претензий нет. Пыль убрана, полы протерты, вещи разложены.
– Я вас не понимаю, – развела руками сотрудница «Зари». – Если даже вещи разложены…
– Да, но как они разложены?!
– Как?
– Все вещи оказались не на своих местах. Теперь папа ничего не может найти. А он у меня старенький, после больницы. Ему необходимо точно знать, что и где у него лежит, а не открывать каждую вещь заново.
– Я вас понимаю. Но вам надо было проконтролировать это самим.
– Я и проконтролировала. Поэтому я у вас.
– И что вы хотите?
Мариша хотела, чтобы сотрудницы, наводившие у них чистоту, поехали вместе с ней обратно и навели там еще и привычный ее папе порядок. За отдельную плату, разумеется.
– Если за отдельную, тогда нет вопросов, – снова приободрилась женщина. – Вот только вспомнят ли они?
– Я не знаю, как они это будут делать, но требую, чтобы все было поставлено обратно. Иначе я вам тут такой скандал закачу, мало не покажется.
Скандалы, да еще и в преддверии Нового года, никто не любит. Поэтому сотрудница быстренько нашла телефоны женщин, которые работали вчера на объекте у Маришиного отца, и вызвала их на работу.
– Чтобы через час уже были на месте! – визжала она в трубку. – Устроили мне головную боль! Еще раз такое повторится, уволю вас обеих!
Мариша даже пожалела неизвестных ей пока уборщиц, которые огребли ни за что ни про что. Ведь свою работу они сделали весьма добросовестно. И Мариша пообещала самой себе, что обязательно вознаградит этих женщин за причиненные им неудобства и моральный ущерб.
Пока что она отправилась обратно к папе, чтобы лично встретить там уборщиц. Они оказались именно такими, как ей и описала соседка. Простые среднеазиатские женщины, не молодые и не старые, не уродины и не красавицы, такие средние и вполне себе и из себя обычные. Вначале они держались с Маришей настороженно и даже попытались возбужденно доказать ей, что никакой вины за собой не чувствуют, а все сделали так, как и должно, и ругать их решительно не за что.
Увы, языковой барьер помешал излиться их кипучему южному темпераменту. Поэтому горячая речь, начавшаяся сплошным взрывом, очень быстро потонула в сплошных повторах и возгласах:
– Мы хорошо работали!
– За что штраф?
