Воспользовавшись удобным предлогом, Тина шмыгнула в подсобку, где стоял телевизор. Она поставила чайник и достала две чашки с блюдечками. И тут она застыла перед экраном. Интонация Питера О’Салливана изменилась:
«Крисп начинает терять концентрацию. Он слишком долго шел один, и вот Красный Ром начинает догонять его. Криспу остается продержаться меньше двухсот метров до финиша, но Красный Ром уверенно настигает его».
Чашки зазвенели на блюдечках, а Тина, не веря своим глазам, в ужасе уставилась в телевизор.
— Нет! Нет! — осипшим голосом прошептала она. — Боже, только не это.
Тина побелела как полотно и рухнула на колени, почувствовав, как в животе все перевернулось. Чашки разлетелись на тысячу осколков. В висках стучала кровь. Зажав голову руками, Тина дрожала, как загнанная дворовая собака. Из глаз брызнули слезы и потекли по щекам жгучими струйками — ровно в этот момент в кладовую без приглашения вошла миссис Бутман.
— Миссис Бутман, пожалуйста, мне нужно побыть одной.
Она бесцеремонно выпроводила пожилую даму из подсобки на улицу. Миссис Бутман не успела вымолвить ни слова, как Тина захлопнула дверь у нее перед носом, заперла задвижку и перевернула табличку надписью: «Закрыто». Она прижалась лбом к холодному стеклу, чувствуя подступающую тошноту и горький вкус желчи во рту. Она сглотнула слюну и потерла лицо руками. В полном отчаянии Тина побрела обратно в кладовую и выключила свет. Ей нужно было подумать, что делать дальше. Рик ждет ее дома с несметной кучей денег. Она даже не знала размер ставки — не думала, что пригодится, и вот на тебе. На этот раз ей это точно с рук не сойдет.
Тина не знала, как долго она просидела в темноте, пока стук в дверь не вывел ее из оцепенения. Она с ужасом подумала, что это Рик.
— Мы закрыты, — ответила она хриплым голосом.
— Тина! Это Грэм. Впусти меня.
«Только этого не хватало», — подумала она. Грэм со своим сочувствием и участием сейчас точно ее добьет.
Она поднялась на ноги и отперла дверь.
— Извини, что не пришел быстрей. Сегодня просто безумие творится.
— Все нормально, Грэм.
Он посмотрел на ее заплаканное лицо.
— Он убьет меня, — просто ответила она. — То есть я правда думаю, он убьет меня.
Грэм порылся в кармане и вытащил оттуда пачку денег.
— Что это?
— Четыреста пятьдесят фунтов. Держи, — он положил деньги ей в руку.
— Я не понимаю.
— Тшш, — Грэм приложил палец к ее губам. — Я поставил за тебя.
— Ты? — недоверчиво покосилась Тина. — Ты же букмекер, Грэм, ты не можешь держать пари с самим собой.
— Знаю. Я послал Найджела в «Лэндброкс».
Тина чувствовала, как у нее задрожал подбородок.
— Правда?
— У меня было предчувствие насчет этой лошади. Я не мог рисковать — ставки были слишком высоки. На него ставили один к девяти.
— Но он чуть было не проиграл, Грэм.
Он пожал плечами.
— Если бы он проиграл, ты ведь никогда не сказал бы мне, верно?
Грэм покачал головой.
— Но он выиграл. Давай не будем гадать, если бы да кабы.
— Грэм, я правда не знаю, что сказать. Возможно, ты и в самом деле только что спас мне жизнь.
— Ну, ну, поменьше драматизма.
Тина взяла в руки лицо Грэма и, притянув к себе, запечатлела поцелуй на его губах.
— Спасибо, — просто сказала она.
Грэм покраснел.
— Не за что, — ответил он и добавил уже чуть серьезней: — Для тебя, Тина, я сделаю что угодно, помни об этом.
— Я этого не забуду, Грэм, — ответила она, засовывая деньги в сумочку. — Я лучше пойду, он будет ждать. По крайней мере, хоть раз он будет в хорошем настроении.
Глава 3
Тина вставила ключ в замочную скважину. Голова горела, во рту пересохло, а руки тряслись так сильно, что она с трудом повернула ключ. В темной прихожей было слышно телевизор. Дики Дэвис как раз заканчивал передачу «Мир спорта», и Рик наверняка валялся на диване — может, спал, и, без сомнения, был пьян. Она заглянула в гостиную, но там было пусто.
— Рик, я дома!
— Я наверху, — донесся ответ.
Она порылась в сумочке и вытащила пачку банкнот, поднимаясь по лестнице.
— В ванной, — раздался его голос.
Тина толкнула дверь и ахнула. Рик набрал полную ванну горячей воды с воздушной пеной. Он даже зажег пару свечей. Капельки стекали по запотевшим окнам, и плотный пар застил всю комнату.
Рик нагнулся над ванной и поводил рукой по пенным пузырям.
— Я подключил воду, — пояснил он.
— Подключил воду? Но счета…
Рик приложил палец к ее губам.
— У тебя ничего для меня нет?
Тина протянула ему деньги.
— Я оставила себе пятьдесят фунтов, если ты, конечно, не против, — голос ее звучал смелее, чем она чувствовала себя на самом деле.
Рик проигнорировал ее дерзкий тон и прижал купюры к носу. Он сделал глубокий вдох, наслаждаясь чернильным запахом денег, и засунул их в задний карман.
Тина должна была признать, что он действительно преобразился. Он был одет, чего давно не случалось по вечерам в субботу, чисто выбрит и от души наодеколонен «Олд Спайсом». Возможно, он даже вымыл голову — Тина не была уверена. Вокруг него витал легкий аромат не выветрившегося алкоголя, но он, казалось, был трезв.
— Я сегодня утром вел себя как свинья. Тина, я понимаю. Ты сможешь меня простить? Мне так жаль.
Он притянул ее к себе и зарылся лицом в ее длинные черные волосы. Тина стояла не шелохнувшись. Они уже столько раз через это проходили. Он вел себя как последний ублюдок, она расстраивалась, потом его начинали мучить угрызения совести, и он молил о прощении. Она слегка его оттолкнула.
— Тебе нужна помощь, Рик. С алкоголем.
— Все в порядке, Тина. Я могу бросить когда захочу. Смотри — вот сейчас я не пил.
Тина вздохнула и кивнула на ванну.
— Это для меня?
— Конечно! Давай я тебе помогу.
Он стянул кофту с ее плеч и уронил на пол, затем медленно расстегнул рубашку и, сбросив ее вслед за кофтой, начал целовать ее шею. Тина зажмурилась. Рик мягко прижал ее к стене и с жадностью поцеловал в губы.
— Вода остывает, — сказала она, выскальзывая из его объятий.
Рик постарался скрыть свое разочарование.
— Хорошо, солнышко, прости. Слушай, ты тут отмокай, а я сделаю чай.
Тина с подозрением покосилась на него.
