– Я подожду за дверью, – предупредил нас риентанец и кивнул брату. Косичка тяжело вздохнул и поплелся вслед за старшим. Всю дорогу он корчил рожи и всячески подчеркивал свои страдания, но вызволять его из цепких пальцев старшего никто не стал.
Уже через минуту я пожалела, что не поменялась с ним местами. Мать и дочь работали слаженно, в четыре руки упаковывая меня в алое платье и стремительно выдирая волосенки, прикрываясь благой целью. Одно было хорошо – справились мы быстро. В дверь ни разу не постучали, намекая на время. Вздохнув, я была вынуждена признать, что сама бы так быстро не справилась, а потому мучения оправданны.
Попросив подождать меня, я бросилась к Танару в кабинет. Перепроверила ролики – Косичка успел отменить трансляцию, но я должна была убедиться! – свернула все окна, которые паренек и не подумал закрыть, и выключила за собой экран. Детская привычка, но я не любила, когда техника работала без контроля.
Индикатор заряда в камере приятно сиял девяноста восьмью процентами, и я могла не сомневаться, что мне хватит энергии для съемки. Что ж, хоть что-то полезное лично для Амбертон случится в этот день. Про Мари и речи не шло. То, что удалось хоть как-то помочь Танару, заставляло улыбаться. Жаль только, что не удалось помочь во всем. Но даже боги не получают все, чего хотят.
Членам королевской семьи достались лучшие места. Даже прессе, которую все же пустили на мероприятие, пришлось ютиться где-то в середине зала. Они с завистью смотрели на камеру, висевшую у меня на шее, и понимали, что эксклюзивные кадры уплывают у них из-под носа. Не все готовы были мириться с таким положением дел.
Один из репортеров отделился от общей толпы и призывно замахал мне, выделив среди нашей делегации. Еще бы, я бы удивилась, позволь они себе подзывать подобным образом кого-то из аристократов. Но мы люди негордые, послушать чужие предложения всегда рады. Особенно, если Танар, помедлив, но все же выпустил мою руку.
Продираться через придворных не пришлось. И, шествуя по живому коридору, я все больше убеждалась, что о нашем визите к королю осведомлен весь двор. Никак иначе я не могла объяснить зависть и нет-нет а проскальзывающее уважение в глазах придворных акул.
Отчаянно жестикулировавший мне репортер удовлетворенно выдохнул, поняв, что его план удался. Я кивнула в знак приветствия его коллегам и с интересом уставилась на зачинщика наших переговоров. Его лицо мне было знакомо, но точно определить, где мне доводилось его видеть, я не смогла. Из-за моего хобби вариантов было чересчур много, чтобы бедный человеческий мозг мог обработать их за те несколько секунд, появившихся из-за заминки собеседника. Судя по прищуру глаз, и он страдал от той же проблемы.
– Здравствуйте, меня зовут Дерек Аргтен. Я представляю канал международных политических новостей, Планетарный Союз, – уточнил он место базирования канала, чтобы у меня не возникло сомнений, что мою помощь желает получить земляк. – Как вам удалось получить аккредитацию? Я раньше вас не видел. И… вы вхожи в королевскую семью?
– Разве вас эти вопросы интересуют? – хмуро поинтересовалась я, уходя от нежелательных откровений.
– Простите, – расплылся в ослепительной улыбке репортер. – Профдеформация, – виновато пояснил он. Ямочки на его щеках могли бы заставить умилиться многих, что как раз и произошло на сорванной лекции. Увидев их вновь, я вспомнила, при каких обстоятельствах уже видела этого человека. В университете, во время конкурса работ на политическую тематику. Я тогда свой проект не выставила, а вот Кларисса решила испытать удачу. С выигрышем не срослось, а вот со знакомством – повезло. Именно про этого человека подруга рассказывала едва ли не ночами напролет, заставив меня съехать из общежития быстрее, чем я планировала. Увы, флюиды ее счастья не смогла вынести ни одна соседка. И вот теперь ее кумир и идеал стоял передо мной во плоти и сверлил во мне идеальные отверстия своими умными и любознательными голубыми глазами. Тьфу, ты!
– Как дела у Кларисс? – решила внести ясность в наши отношения я. Судя по заволновавшимся стражам, приближался либо сам король, либо Танар решил лично проверить журналистов.
– Все хорошо, она выбирает салфетки, – автоматически ответил Дерек и лишь потом понял, о чем его спросили и главное, кто. – А вы?..
– Учились вместе. На общих лекциях предпочитали вместе садиться.
– Понятно, – пробормотал мужчина. Кажется, скоро я получу звонок от старой подруги. Если она, конечно, догадается, кого встретил ее… жених, получается? – Но раз уж так получилось, могу я попросить вас поделиться кадрами? Разумеется, мы сошлемся на вас, когда будем представлять материал зрителям.
– Думаю, вы сможете сослаться на мой канал. Там они появятся первыми, – фыркнула я.
– У вас есть канал? – удивился Дерек. – И какой же?
– Амбертон Лис, – успела бросить я, прежде чем меня обняли сзади и шепотом напомнили, что по этой самой дорожке должен пройти король. И он уже за дверью, ожидает, пока одна очаровательная особа закончит свои беседы с посторонними мужчинами, которых больше на порог не пустят.
– Он будущий муж моей подруги, – фыркнула я, когда мы освободили проход королю.
– Он мне не понравился.
– А уж как он не понравился мне! – громко выдал Косичка. На звук обернулась парочка придворных, но тут же сделала вид, что ничего не слышала.
– Не бойся, другого партнера для съемок мне не нужно, – заверила я. Танан погрозил пальцем, а после исполнил традиционную комбинацию «я слежу за тобой», указав двумя пальцами на свои глаза, а следом на меня. Я фыркнула, но промолчала – настраивала камеру.
Приближение короля мне удалось снять мельком, но это и не важно. Зато из первого ряда мне было доступна лучшая точка для съемки самого выступления. Вступление мне не понравилось. Откровенно мало эмоций или хоть каких-либо интересных фактов, но все внимали. И даже Дерек, на которого я иногда оборачивалась, казалось, был доволен.
«Традиция» – пришло мне на инфофон сообщение. Танар улыбнулся и продолжил слушать. Я расплылась в улыбке. Позаботился и обо мне, и о моем ролике. Скажи он что-нибудь вслух, мне пришлось бы потом звук чистить, а так… Все получалось идеально. И руки не дрожали, благовоспитанно лежа на коленках. За штатив я задолжала жениху отдельную порцию поцелуев. Я забыла – опозорила профессию! – а он вспомнил и все устроил.
Переход к кульминации произошел внезапно. Еще минуту назад его величество вещал что-то малопонятное – Косичка откровенно скучал, а через секунду придворные едва на ноги не повскакивали. По залу прошел гул, тетушка прикрыла рот ладошкой, глядя на дядю Лирана, который откровенно улыбался. Прозвучало имя Танара, и новая вспышка удивления. Я перевела взгляд на Косичку, по которому ориентировалась в происходящем, но ничего, кроме абсолютной радости, не смогла углядеть. Парень был откровенно, абсолютно, на целых двести процентов из ста счастлив и скрывать этого не собирался.
В который раз я пообещала себе усесться за изучение риентанского прямо по приходе домой, ибо дальше так продолжаться не могло. Все вокруг что-то знали, дорогие мне люди ликовали, а я из-за своих съемок даже спросить не могла, что происходит.
