Ладно, с Лехом я свяжусь иначе. Выход в сеть, геральдическое министерство Аквилонии, Дома… Дома… Яблонские. Две ветви. Лех же из второй вроде был… Сетевой адрес. Приемная Дома, так, отправляю письмо. Запрос контактов от Реджинальда Рэмма, в прошлом Дом Рэммов, нынче из Сабуровых, адресовано — Леху Яблонскому.
Что ж, осталось дождаться либо официального ответа канцелярии, либо самого Леха. А пока…
Встаю из-за стола, подхожу к подушке. Мы с ней знакомы всего полдня, но частичка прежнего малыша Реджи уже ненавидит ее сильнее, чем Томаса. Так, на чем я остановился? Восемьсот восемьдесят. Снять с себя парадный наряд, стать в стойку… осталась одна тысяча сто двадцать. Мозг в ужасе, малыш Реджи в истерике, а руки… руки делают.
Удар. Удар. Удар. Удар. Удар.
* * *
До двух тысяч я недотянул где-то триста ударов и завалился спать, не особо этим обескураженный: все-таки в первый день такой шок — да для непривычного к нагрузкам тела. Руки ломит жутко, ноги тоже, но лиха беда начало. Мышечная крепатура — верный признак, что нагрузки сильно перевалили за лимит, а значит, я стал сильнее. Привыкну, наверстаю. А пока — выспаться хорошенько и во второй половине дня снова за тренировки.
Но этому плану не суждено было сбыться, потому что я проснулся от того, что кто-то бесцеремонно меня тормошил.
— Вставай! — громко сказали прямо над ухом.
Я с трудом разлепил глаза, пытаясь понять, кто это вторгся в мои апартаменты, — и похолодел.
Надо мною стоял высокий мрачный тип с длинным лицом, темно-серой кожей, белыми волосами, прижатыми к голове чуть заостренными ушами и сверлил меня злым взглядом красных глаз.
Свартальвы?! В столице Аквилонии?! Уже?!!
Я хотел было закричать как можно громче, предупреждая всех о нападении, но тут заметил на его рубашке — не военного, а скорее спортивного покроя — вышитый значок Дома Сабуровых.
— Ты еще кто такой?! — опешил я.
Свартальв улыбнулся мне ласковой улыбкой питбуля и ответил:
— А ты сам-то как думаешь, четвертинка? Я — К’арлинд, твой тренер, наставник и палач! И не глазей, а вставай, пока я тебе не помог.
— Тренер чего?!
— Магии, чего же еще?
Я фыркнул.
— Не знаю, чья это идея, но тренировать единичку — глупость несусветная…
Чертов свартальв вместо ответа наклонился, взялся руками за нижний край кровати — и вот я уже на полу. Сильный, мерзавец.
— Ты что творишь?!
— Я сказал — вставай. А теперь одевайся, умывайся, и быстро. Впрочем, если хочешь, можешь и в исподнем тренироваться, мне все равно.
Вот тут во мне уже начала закипать злость. Я все же дворянин, как этот нахал смеет так себя вести по отношению ко мне?!!
— Это дед тебя прислал?!
— А я и не знал, что ты так догадлив.
Все понятно. Дед про родню и внука бухтел-бухтел, но моего выпендрежа не простил. Надо что-то делать с этим новоявленным тренером.
— Ладно, — пробурчал я, — ща оденусь…
— И поживее, четвертинка.
— А не слишком ли много слуга себе позволяет по отношению к члену благородного Дома, которому служит?! Где твое уважение?! — не выдержал я.
— Не хочу показаться невоспитанным, но с какой стати я должен тебя уважать?
Клянусь, он сказал это с теми же интонациями, с которыми я вчера то же самое говорил деду. Все понятно, тихой жизни мне тут не видать.
— Так это дед тебя послал надо мной поиздеваться? — уточнил я.
— Твой дед послал меня тебя тренировать и учить. Все остальное — моя инициатива. Если вдруг тебе слова знакомыми показались — так я просто видел видеозапись, где ты перед дедом упражнялся в острословии. Слабовато, прямо скажем, но именно эту фразу я себе в цитатничек записал. Вот и пригодилась сразу.
М-да… А вот и мой тренировочный костюм в шкафу.
— Я не знаю, кем надо быть, чтобы дать свартальву доступ к серверам видеонаблюдения, — пробурчал, натягивая штаны.
— А мне не давали. Каждые две недели лопухи Петрушки затыкают найденную мною дыру, а я за это выставляю дополнительный счет твоему дедуле.
— Знаешь, К’арлинд, высказываться в подобном ключе в адрес главы Дома, которому ты служишь, — это, мне кажется, все же перебор…
Свартальв только усмехнулся:
— И ты туда же… Я свою присягу твоему деду помню дословно, даром что тридцать лет прошло, и поверь, там про уважение не было ни слова. Ты думаешь, кому твой дед обязан репутацией человека с железными нервами и непрошибаемым самоконтролем? Мне. Кто привык общаться со мной, того уже вряд ли можно вывести из себя.
Я вздохнул. Вот она, карма. Недаром говорят: посеешь ветер — пожнешь бурю.
— Я могу понять, почему дед стерпел кое-какие вольности от меня, коего считает родней и внуком, но скажи, почему он терпит такое от чужака-свартальва?
К’арлинд кивком головы указал мне на дверь и сказал:
— Если много можешь, то и позволить себе можешь многое. Я тренировал твоего деда, я тренировал его детей, я тренирую его внуков, а теперь вот и тебя. Где он еще найдет такого учителя, как я? Твоя мать, чтоб ты знал, родилась четверочкой, да и то слабой, как думаешь, кто сделал ее шестым универсальным уровнем?
Я остановился в двери и взглянул на него.
— Так ты знал мою мать?
— Причем гораздо ближе, чем хотелось бы твоему отцу. Топай.
Я сразу же возненавидел его.
Мы прошли по коридору, спустились в подвал и оказались в помещении, похожем то ли на тир, то ли на бункер.
— Ладно, о могучий маг, чему ты будешь учить безнадежного первачка? — с сарказмом спросил я.
К’арлиида это не обескуражило.
— Просто между прочим — я не великий маг, но великий учитель. На самом деле, хоть у меня сейчас и тройка, я родился таким же бесполезным убожеством, как и ты. Первым уровнем.
Я отнесся к его словам с вполне закономерной долей скепсиса.
— Во-первых, у тебя, значит, был дикий потенциал. Во-вторых, путем упорных тренировок возможно подняться в лучшем случае на один уровень, на два — это если изначально быть почти двойкой, тогда реально кое-как дотянуться до тройки. Исключения единичны, а тут, если верить тебе на слово, сразу два прыжка на два уровня, моя мать и ты.
К’арлинд кивнул.
— В общих чертах ты прав, но тут есть свои моменты. У вас, людей, приняты странные, с моей точки зрения, стандарты классификации. В общих чертах: вторым уровнем вы считаете того, кто может причинить магией вред, но не способен убить, третьим — того, кто может убить, четвертым — того, кто может убить одним ударом. Система несовершенна, зная критерии оценки уровней, реально получить ранг, превышающий твою фактическую силу. Именно это сделал я, этому же научил твою мать.
