– Где ты была? – спросила она, грозно взглянув на дочь, и та поняла, что с ее мамой действительно все в порядке.
– Выясняла, как там дела, – ответила она расплывчато. – Я скоро буду, – добавила она скороговоркой, чтобы мать не начала расспрашивать, и опять удалилась. Пэм догнала ее, что-то почуяв.
– Ты куда? – настигнув, тронула она ее сзади за рукав пиджака. Мелани честно ответила, что идет волонтером в полевой госпиталь.
– Ты уверена, что тебе туда надо? – забеспокоилась Пэм.
– Да, я уверена. Не хочу сидеть здесь без дела и слушать мамино нытье. Возможно, я тоже как-нибудь пригожусь.
– Я слышала, у них достаточно волонтеров из Национальной гвардии и Красного Креста.
– Может, и так. Но мне думается, в госпитале помощь лишней не бывает. А здесь, кроме как раздавать воду и еду, делать нечего. Я скоро вернусь, а если нет, то можешь найти меня там. Полевой госпиталь совсем рядом.
Пэм кивнула и пошла обратно к Джанет. Та теперь начала жаловаться на головную боль и требовала аспирин и воды… У Пэм тоже раскалывалась голова, и не только от событий минувшей ночи, но и от вздорных претензий Джанет.
Мелани вышла из здания тихо, никем не замеченная, низко опустив голову и засунув руки в карманы. Пальцы что-то нашарили. Монетка! Она вытащила ее и принялась рассматривать на ходу. На ней была римская цифра I, буквы АА, а на оборотной стороне молитва о терпении. Монетка Эверета Карсона, того фотографа, который одолжил ей пиджак? Она опустила ее на прежнее место, в карман, и едва не споткнулась – идти по дороге мешали вкрапления гальки. Скорее бы переобуться во что-то удобное!
Меньше чем через пять минут она была в полевом госпитале. Здесь кипела бурная деятельность. Зал освещался генератором, и в нем было невероятное количество оборудования, которое хранилось на складах в Пресидии и было прислано из ближайших больниц. Все выглядело очень профессионально. Повсюду сновали люди в белых халатах, армейской форме и с повязками Красного Креста. В первую минуту Мелани почувствовала себя не в своей тарелке и подумала, что сглупила, решив прийти сюда волонтером.
При входе стоял стол для регистрации поступающих, такой же, как в их ангаре, к которому они были приписаны. Она спросила солдата, сидящего за столом, требуется ли им какая-то помощь.
– Черт, конечно! – У него был сильный южный акцент и зубы, похожие на клавиши пианино. Она с облегчением отметила, что парень ее не узнал. Уйдя, он через минуту вернулся.
– Вы готовы поработать с бездомными? У нас их особенно много.
– То, что надо, – улыбнулась она в ответ.
– Мы уже несколько часов зашиваем их тут, совсем зашились, – скаламбурил он и засмеялся. Она опять улыбнулась.
Бездомные были сложными пациентами, и без того не отличаясь отменным здоровьем. Плюс теперь ушибы, переломы и раны. У многих были психические расстройства, и с ними было трудно общаться. Но Мелани это все не пугало. Она была готова к тому, что ее ждут трудности – людей были тысячи, значит, приблизительно столько же трудностей.
Два добровольца из Красного Креста были заняты регистрацией вновь прибывших. Тут же были и социальные работники, которые предлагали бездомным включить их в городскую программу помощи бездомным или устроить их в специальные стационарные пансионаты, если у них есть на то основания. Но даже те, кто имел на это право, не проявляли никакого интереса. Они были сейчас в Пресидии, потому что им некуда было больше идти, как и всем остальным, но думать о чем-то дальнейшем им не хотелось. Каждый здесь получал койку и бесплатную еду. Был выделен целый зал, где установили душевые кабины. Чего желать большего?
– Предложить вам что-нибудь из одежды? – улыбаясь Мелани, спросила ее девушка из числа волонтеров. – Когда-то это действительно было платье. Вы можете довести кого-нибудь до сердечного приступа, если ваш пиджак случайно распахнется. – Мелани рассмеялась и посмотрела на свою пышную грудь, которая вываливалась из пиджака и остатков наряда. Она совсем об этом забыла.
– Хорошо бы. И если у вас есть, то я бы поменяла обувь. Мои туфли меня совсем доконали, в них невозможно ходить.
– Нетрудно догадаться, – согласилась с ней девушка-волонтер. – В конце ангара у нас целая куча шлепанцев. Кто-то прислал их нам, и очень кстати, многие выбежали из дому босиком. Мы весь день вынимаем осколки из пораненных ног.
Половина поступающих сюда людей были и правда без обуви. Мелани обрадовалась, что сейчас сунет ноги в удобные шлепанцы. Кто-то протянул ей камуфлированные штаны и футболку. На футболке была надпись «Поручительская гарантия Харви». Штаны были слишком большие. Она нашла веревку и подвязала их, чтобы не падали. Надела шлепанцы, а свои туфли и платье выбросила, туда же отправился и пиджак. Вряд ли она увидит Эверета Карсона еще раз. И тем более вряд ли стоит хранить для него пиджак – весь покрытый пылью от штукатурки и грязью. В самую последнюю минуту она вспомнила про монетку, достала ее и сунула в карман своих новых армейских штанов. Теперь это будет ее талисман, на счастье, и, если они когда-нибудь встретятся, она вернет ее Эверету взамен пиджака.
Через пять минут она уже держала в руках планшет и вела регистрацию прибывающих. Она разговаривала с мужчинами, которые годами жили на улице и от которых несло перегаром. Она общалась с беззубыми женщинами – героиновыми наркоманками – и с детьми из округов Марина и Пасифик-Хайтс, которые пострадали и сейчас находились здесь со своими родителями. Здесь были молодые пары, пожилые люди, явно хорошо обеспеченные, и малоимущие, люди всех национальностей, возрастов и комплекций. Тут были представлены город и реальная жизнь в разрезе. Некоторые бродили все еще в состоянии шока, силясь переварить факт, что дом их разрушен. Множество забинтованных рук и ног, царапины, синяки, ссадины, страдальческие лица, опустошенные взгляды – со всех сторон на нее смотрело страдание… И Мелани старалась каждому облегчить его. Она не присела ни на минуту, и так прошло много часов. В жизни она еще не работала столько и не была при этом так счастлива. Только к полуночи суматоха стала немного стихать.
– Эй, блондинка! – позвал ее пожилой мужчина, и она остановилась, чтобы подать ему палочку, и улыбнулась.
– Что тут делает такая красотка? Ты служишь в армии?
– Не-а. Штаны не мои, одолжила. Я могу что-нибудь сделать для вас?
– Мне нужно, чтобы кто-нибудь проводил меня в туалет. Можешь найти мне парня?
– Конечно.
Она привела к старику резервиста Национальной гвардии, и они отправились по нужде.
Минуту спустя она впервые за все это время присела и с благодарностью взяла бутылку с водой, которую ей протянул другой волонтер.
– Спасибо, – благодарно улыбнулась Мелани. Она очень хотела пить, но у нее не было времени утолить жажду. Она ничего не ела с обеда и почти не была голодна. Она слишком устала. И тут мимо нее вихрем промчалась миниатюрная женщина с рыжими волосами. Она была в джинсах, толстовке и в розовых высоких кедах фирмы «Конверс». В госпитале было тепло. Толстовка была ярко-розовая, с надписью: «Иисус идет. Больше активности». Глаза у женщины были ярко-синие, она улыбнулась Мелани:
