– Там, внизу, в моей комнате, радиоприемник, – сказал Рэгл.
– Ну да, – ответила женщина.
– Это их способ общения.
– Чей?
– Их. Я не знаю, кто они такие, но они повсюду. Преследуют меня.
«И ты с сыном тоже с ними, – подумал Рэгл. – Я едва не попался. Хорошо, что они забыли спрятать радио. Или не успели».
В столовую вошел Гаррет.
– Все в порядке? – спросил он встревоженно.
Повернувшись к нему, мать сказала:
– Будь добр, закрой дверь, я хочу поговорить с мистером Рэглом наедине.
– Пусть останется, – потребовал Рэгл. Он подошел к Гаррету; тот заморгал и попятился, руки его беспомощно повисли. Закрыв дверь, Рэгл продолжил: – У меня нет возможности проверить, сообщили ли вы им, что я здесь. Надеюсь, еще не успели.
«Все равно я не знаю, куда идти, – подумал он. – Тем более ночью».
– Я вас не понимаю, – сказала миссис Кессельман. Пожав плечами, она опять принялась кормить собачку. Та, тявкнув еще пару раз в сторону Рэгла, стала есть. – Вы утверждаете, что вас преследуют какие-то люди и мы входим в их число. Значит, про самоубийство вы придумали?
– Придумал.
– Почему они вас преследуют? – спросил Гаррет.
– Потому, что я – центр Вселенной. Во всяком случае, они меня в этом убедили своими действиями. Мне ничего не остается, как продолжать. Им стоило большого труда выстроить вокруг меня искусственный мир, чтобы я не волновался. Дома, автомобили… целый город. Очень похоже, только все не настоящее. Не могу понять, зачем они придумали конкурс.
– О, – воскликнула миссис Кессельман, – ваш конкурс!
– Ясно, что для них принципиально важен именно конкурс, – вслух размышлял Рэгл. – Но здесь я не в силах разобраться. Может быть, вы знаете?
– Я знаю не больше вашего, – испуганно проговорила миссис Кессельман. – Конечно, я слышала, что все крупные конкурсы связаны с махинациями, но ведь это только слухи…
– Я имею в виду другое, – перебил ее Рэгл. – Знаете ли вы, что на самом деле означает этот конкурс?
Все замолчали. Занятая собакой, миссис Кессельман повернулась к Рэглу спиной. Гаррет сел в кресло, скрестил ноги и закинул руки за голову, стараясь казаться безмятежным.
– Чем я на самом деле занимаюсь каждый день? Неужели просто сижу и высчитываю, где теперь появится Зеленый человечек? Здесь заложен какой-то другой смысл. И они его знают, а я нет.
Кессельманы молчали.
– Вы связывались с ними? – спросил Рэгл.
Гаррет поежился. Миссис Кессельман вздрогнула, но продолжала кормить собаку.
– Могу я осмотреть дом?
– Да, конечно. – Миссис Кессельман выпрямилась. – Послушайте, мистер Гамм, мы сделали все, чтобы вам было удобно. Но… – Женщина взмахнула рукой, и ее прорвало: – Но знаете, мы уже ничего не понимаем. Мы вас ни разу в жизни раньше не видели. Вы что, ненормальный? Наверное, это так; во всяком случае, ведете вы себя странно. Я теперь жалею, что вы вообще к нам попали, лучше бы… – Она запнулась. – Лучше бы вы сорвались в обрыв с вашей машиной – вот что я хотела сказать! Мы не заслужили таких оскорблений!
– Да-да, – пробормотал Гаррет.
«Неужели я ошибаюсь?» – подумал Рэгл.
– Тогда объясните, почему здесь радио, – сказал он вслух.
– Тут нечего объяснять, – ответила миссис Кессельман. – Обыкновенный пятиламповый приемник, купленный после войны. Я даже не знаю, работает ли он. – Теперь она выглядела сердитой. Ее руки дрожали, лицо осунулось от усталости и раздражения. – В каждом доме есть радиоприемник. Даже по два или три.
Рэгл открыл все двери столовой. Одна из них вела в небольшой чуланчик, заставленный банками на полках.
– Я хочу осмотреть дом, – повторил Рэгл. – Зайдите сюда, чтобы я не волновался, чем вы занимаетесь, пока я все проверяю.
В двери чулана торчал ключ.
– Умоляю вас, – с трудом выговорила миссис Кессельман, не сводя с Рэгла глаз.
– Всего на несколько минут.
Кессельманы переглянулись, мать согласно кивнула, и они полезли в чулан. Рэгл повернул ключ и задвинул шпингалет.
Теперь он чувствовал себя спокойнее.
Черная собачка уставилась на него, не отходя от миски.
«Почему она на меня смотрит?..»
Потом Рэгл заметил, что миска пуста; собака, очевидно, ждет добавки. Коробка с печеньем лежала на длинном обеденном столе, где ее оставила миссис Кессельман. Он подбросил в миску печенья, и собака принялась за еду.
Из чулана донесся голос Гаррета:
– Надо быть осторожнее, он сумасшедший.
– Я не сумасшедший! – крикнул Рэгл. – Я давно слежу, как обстановка накаляется.
– Послушайте, мистер Гамм, – обратилась к нему из чулана миссис Кессельман, – вы, безусловно, верите в то, что говорите. Убеждены, что все против вас, и тем самым действительно всех против себя настраиваете.
– Нас, например, – вставил Гаррет.
В их словах был смысл. Рэгл пробормотал:
– У меня нет выбора.
– Вы должны хоть кому-нибудь поверить, – сказала миссис Кессельман. – Иначе не выживете.
– Я все-таки осмотрю помещение и тогда решу, – ответил Рэгл.
Женщина продолжала ровным, спокойным голосом:
– Во всяком случае, позвоните домой и скажите, что все в порядке. Там, наверное, не знают, что и думать. Или, может быть, мы позвоним? Успокоим ваших родных, чтобы не обращались в полицию.
Рэгл вышел из столовой. Сперва осмотрел гостиную. Все, казалось, было в порядке. Что он хотел найти? Старая история: мог бы ответить – если бы нашел.
На стене над маленькими клавикордами висел телефон – ярко-розовая пластмассовая трубка и шнур. А справа на книжной полке стоял телефонный справочник – точно такой же, как нашел Сэмми в развалинах. Рэгл открыл книгу. Свободная первая страница была исписана именами и телефонами. Писали карандашом, красным фломастером, шариковой ручкой. Адреса, пометки о встречах, даты, события… Обычная телефонная книга, какая и должна быть в таком доме, у таких людей. Номера в Уолнате, Шермане, Кентфилде, Девоншире.
На самой трубке значился кентфилдский номер.
Теперь понятно.
Взяв с собой книгу, Рэгл вернулся в столовую, вытащил ключ и открыл чулан, широко распахнув дверь.
Чулан был пуст. В задней стенке была аккуратно вырезана дыра, сквозь которую виднелась одна из спален. Пол был усыпан еще теплыми древесными и пластиковыми опилками. За несколько минут хозяева успели проделать проход. На полу валялись два сверла. Одно погнутое и поломанное, видно нагрузка оказалась слишком велика. Другим, похоже, вообще не пользовались, очевидно, нашли третье, нужного размера, и мгновенно все сделали. Кессельманы так спешили, что побросали инструменты.
