Глава 24. Направление главного удара
На следующий день, ровно в девять часов утра, в актовом зале состоялось совместное совещание инспекторской комиссии и сотрудников управления. Предварительно сотрудники каждого направления уже познакомились с проверяющими, и теперь оставалось, чисто юридически, закрепить права каждого.
Инициатором совещания был руководитель инспекторской проверки полковник Сорокин. Выступая на трибуне, ознакомил всех с планом её проведения, режимом работы и сроках отчётности.
Он сразу не понравился Ткачу. Тот стоял на трибуне, облокотившись на деревянный парапет. Периодически подтягивая галстук. Отрываясь от текста и начиная говорить своими словами, держал правую кисть у рта, словно прикрывал его пальцами. Но этим ещё больше концентрируя внимание зала на своих губах, издали похожих на маленький свинячий пятачок.
Закончив речь, он попросил всех сотрудников управления разойтись, а инспектирующей группе остаться для уточнения поставленной задачи. Когда в зале из местных остался только Ткач, Сорокин любезно попросил его удалиться тоже:
— Сергей Евгеньевич, Вы разрешите, я поставлю задачу своим подопечным. Это для Вас будет не интересным и отвлечёт от насущных проблем.
Ткач возмутился в душе, но из зала вышел.
Что он там может наговорить, — подумал он, — ведь все задачи уже утверждены планом проверки, который Сорокин привёз с собой и копию передал мне. Ничего там особенного нет. Обычная рутина.
Вернувшись в кабинет, генерал пододвинул к себе книгу. Он решил занести в неё очередную запись по поводу начала проверки и приезда инспекторской группы. Но что-то не давало ему покоя. Нужные мысли путались, перескакивая на происходящее в актовом зале. Совершенно случайно взгляд его упал на пульт управления громкой связью. Он совершенно забыл, что недавно установили электронную связь с актовым залом, чтобы он мог участвовать в совещаниях, не выходя из собственного кабинета. Ткач нажал кнопку с надписью «АЗ».
Сначала он услышал звуки двигаемых стульев, гул голосов и непонятное шарканье. А затем явственную речь Сорокина:
— Господа офицеры! Я оставил сейчас в зале только руководителей оперативных направлений инспектирования, сотрудников аппарата МВД работающих в Москве. Только вам я хочу довести основную задачу, поставленную перед нами самим министром.
В этом проверяемом управлении на протяжении длительного времени процветает коррупция и взяточничество. Этот красивый замечательный город со всех сторон опутан нитями стяжательства и мздоимства. Начиная с самых нижних ступеней государственных служащих, до самого верха: прокуроров, администрации города и судов. Направление главного удара — сращённая преступность и руководство данного управления. Этот многолетний союз мы должны разорвать своими силами. Вывести на чистую воду негодяев, использующих власть, данную им народом на процветание преступности. Обездоленные граждане этого большого города изнывают от беспредела чиновников и правоохранительных органов. И только мы сможем вывести на чистую воду не только исполнителей, но и самих организаторов этой преступной клики, свившей гнездо на груди нашей страны…
Ткач как завороженный слушал обличительную речь Сорокина. Казалось, что она звучала откуда-то из далёкого прошлого и была похожа на призыв к организации очередного великого процесса времён сталинизма. Казалось, что кто-то, шутя, подключил динамик к магнитофону, чтобы потом вместе посмеяться. Но генералу было не до смеха. Он понял, что основной акцент ставится на устранение руководства. Ему хотелось ворваться в актовый зал и закричать:
— Вы что очумели?! В каком году вы живёте? Как вы себе представляете этот город в сетях коррупции? У нас что, милиция превратилась в бандформирование?
Но этого делать было нельзя. Ткач понял, что под плановую инспекторскую проверку кто-то хочет протащить свой корыстный интерес и, воспользовавшись предоставленными правами, внедрить нужных людей. Естественно на должности очень высокого уровня. Значит, появился кандидат и на его место. В чьих это интересах? Кто курирует данный вопрос?
Из динамика продолжала отчётливо звучать речь Сорокина:
— …Имеется проверенная информация о том, что здешние правоохранительные органы работают на местный преступный синдикат как исполнители. Сотрудники оперативных служб заводят оперативные разработки на указанных им лиц. И после полного изучения образа их жизни, режима работы, владения фирмами и собственностью, ликвидируют. Преступники забирают себе все активы, соответственно отдавая долю руководителям силовых структур. А те делятся с сотрудниками. На всё это закрывает глаза прокуратура и Суд, санкционируя все мероприятия.
Здесь он сделал паузу и далее продолжил ещё более твёрдо:
— И так! Задача номер один: мы должны выявить все оперативные разработки за последние три года, прекращённые за смертью разрабатываемого.
Задача номер два: установить, кто вёл разработку, кто санкционировал и кто проводил мероприятия по ней.
Задача номер три: установить свидетелей и очевидцев противоправной деятельности сотрудников, возбудить уголовное дело и привлечь их к ответственности.
Задача номер четыре: выявить руководителей, осуществлявших санкционирование и организацию данных преступлений. Установить заказчика. И нейтрализовать этот преступный промысел!
Все за работу! За Родину, товарищи офицеры. Работаем не по часам, а за совесть. Принимаю доклады о работе с двадцати одного часа в кабинете триста двадцать четыре на третьем этаже.
Ткач понял главное — не должно быть никакой паники. Пусть Сорокин считает, что цель проверки известна только его людям.
Но что же делать ему? Предупредить? Кого? Сидорова, и всех остальных руководителей оперативных подразделений? А если кто-то из них связь Сорокина? А вдруг у Сидорова действительно есть такие заказные дела. Теоретически это вполне возможно. И если я его предупрежу — значит, у меня есть интерес, чтобы эти дела сокрыть. Значит, я получаюсь соучастником преступления. И не только соучастником, а организатором. Поскольку я не просто сотрудник, а руководитель. Генерал. И без моего ведома в управлении ничто делаться не должно. Так вот почему мой начальник продолжает находиться на больничном и только ремонтом руководит! Ушлый парень. Не его ли это заказ? Рановато мы его со счетов списали! Предоставил мне отдуваться.
Эти вопросы надсадно душили Ткача, забивая собой любую иную здравую мысль. Он чётко понимал, что надо что-то предпринять. Но что?
В этот момент секретарша сообщила, что в приёмной полковник Сорокин, начальник инспекторской комиссии. Хочет зайти.
Ткач очнулся от своих мыслей и понял, что речь из динамика давно прекратилась, но он так его и не выключил. Нажав кнопку, направился к двери. Пригласил гостя войти.
— Решил зайти в гости, Сергей Евгеньевич, — прямо с порога весело начал Сорокин, — хотелось пообщаться в неформальной обстановке. Ты как, не очень занят?
