— Обрати наконец на меня внимание! — Нос Сэди почти касается моего. — Кончай трепаться! Кончай…
— Заткнись и оставь меня в покое!
Что за дерьмо.
Неужели я произнесла это вслух?
Судя по тому, как выпучил глаза Клайв, так оно и было. За соседним столиком как раз наступила пауза в разговоре. Не слышно ни лязганья ножей, ни звона посуды — гробовая тишина. Кажется, даже лобстеры выстроились в шеренгу на краю аквариума и таращатся на меня.
— Клайв! — Я вымученно улыбаюсь. — Я ничего не имела в виду… разумеется, я не вам.
— Лара, — его взгляд не сулит мне ничего хорошего, — сделайте одолжение, скажите правду.
Я чувствую, что непроизвольно краснею.
Ну что тут скажешь?
Я разговаривала сама с собой. Не годится.
Я разговаривала с привидением.
— Не держите меня за идиота, — прерывает он мои размышления. — Со мной это уже случалось.
— Случалось? — недоуменно переспрашиваю я.
— На заседаниях совета директоров и директорских ланчах я не раз слышал нечто подобное… Везде одно и то же. Я и смартфоны-то ненавижу, а уж эти гарнитуры. Такие люди, как вы, представляют реальную угрозу для общества. Знаете, сколько аварий случается из-за вам подобных?
Гарнитуры… Он имеет в виду, что…
Да он решил, что я по телефону разговариваю!
Разговор по телефону — это самое простое и разумное объяснение. Значит, так тому и быть.
— Что за наглость, — сердито смотрит он на меня, — отвечать на звонки во время конфиденциального ланча. И надеяться, что я не замечу. Да вы издеваетесь надо мной.
— Извините, — говорю я покаянно. — Я… сейчас же его выключу.
Лезу в ухо и делаю вид, что выключаю наушник.
— Так где же он? — Доброты в его голосе не прибавилось. — Ничего не вижу.
— Он крошечный. Практически незаметный.
— Это что, новая «Нокиа»?
Он вглядывается в мое ухо. Вот дерьмо.
— На самом деле… м-м-м… он спрятан в моей сережке. — Надеюсь, это звучит убедительно. — Новые технологии. Клайв, простите, что отвлеклась. Мне следовало проявить больше уважения. Но я искренне забочусь о вашей работе в «Леонидас Спортс». Позвольте мне продолжить…
— Должно быть, вы шутите.
— Но…
— Вы серьезно рассчитываете, что я после этого буду вести с вами дела? — Он издевательски усмехается. — Вы так же непрофессиональны, как ваша партнерша, а это что-нибудь да значит.
К моему ужасу, он резко встает с места:
— Я собирался дать вам шанс, но ошибся в вас.
— Как же так? Подождите! — кидаю я в панике, но он уже устремился прочь, провожаемый любопытствующими взглядами.
Я смотрю на пустой стол, меня бросает то в жар, то в холод. Трясущейся рукой беру бокал шампанского и делаю три больших глотка. Все кончено. Я сама вырыла себе могилу. Мой единственный шанс уплыл.
Больше всего меня удивили его слова о непрофессионализме Натали. Неужели до него дошли слухи о ее бегстве на Гоа? Неужели уже все в курсе?
— Джентльмен еще вернется? — В руках у официанта деревянная доска с блюдом под серебряной крышкой.
— Не думаю. — Я готова сквозь землю провалиться от стыда.
— Мне следует вернуть еду на кухню?
— Я все равно должна за нее заплатить?
— К несчастью, да, мадам, — одаривает он меня снисходительной улыбкой. — Раз вы уже заказали, а все готовится из свежих…
— Ладно, я сама все съем.
— Все? — Он, кажется, заинтригован.
— Почему бы и нет? — Я гордо вскидываю подбородок. — Раз уж я плачу, то и съесть могу.
— Прелестно. — Он склоняет голову, ставит передо мной блюдо и снимает серебряную крышку. — Полдюжины свежих устриц на дробленом льду.
Я никогда в жизни не ела устриц. И всегда думала, что они выглядят безобразно. Но не до такой же степени. Впрочем, отступать поздно.
— Спасибо, — резко говорю я.
Официант уходит, а я с ненавистью взираю на шестерку устриц. Я должна съесть этот обед. Пусть даже у меня скулы сводит и нижняя губа подрагивает от отвращения.
— Устрицы! Обожаю устриц. — Сэди тут как тут. Она плавно перетекает на стул Клайва, оглядывается вокруг и произносит: — Довольно забавное местечко. А кабаре тут есть?
«Я ничего не слышу, — втолковываю я себе, — я ничего не вижу. Ее не существует. Схожу к врачу, выпью лекарство, и все пройдет».
— А где же твой любовник?
— Он не мой любовник, — тихо отвечаю я. — Я вела с ним деловые переговоры, а ты все испортила. Ты во всем виновата. Во всем.
— Да ну? — насмешливо поднимает она брови. — И как это мне удалось, если я не существую?
— И тем не менее. Так что теперь мне придется есть ненавистные дорогущие устрицы, а я даже не знаю, как это делается.
— Что сложного в том, чтоб съесть устрицу?
— Кому как.
Я неожиданно замечаю, что блондинка в узорчатом платье за соседним столиком легонько толкает сидящую рядом холеную даму и кивает на меня. Я разговариваю сама с собой. Я похожа на сумасшедшую. Торопливо схватив кусок хлеба, я начинаю намазывать его маслом и стараюсь не смотреть на Сэди.
— Извините, — обращается ко мне блондинка, улыбаясь. — Я подслушала ваш разговор. Неужели ваш телефон и вправду спрятан прямо в сережке?
— Да, — говорю я, хотя врать мне совсем не хочется.
Женщина прижимает руку ко рту:
— Это потрясающе. А как он работает?
— У него специальный… чип. Это новинка. Японская.
— Как я хочу такой же! — Она смотрит на мою сережку за пять девяносто девять в немом благоговении. — Где их продают?
— Это опытный образец, — поспешно говорю я. — Они появятся на рынке через год или около того.
— Тогда как вам она досталась?
— Я… э-э… у меня есть выходы на японцев. Простите.
— Могу я посмотреть поближе? — Она протягивает руку. — Вытащите ее из уха ненадолго. Вы не возражаете?
— Подождите, мне как раз звонят. — поспешно говорю я. — Виброзвонок сработал.
— Ничего не вижу… — Она недоверчиво смотрит мне в ухо.
— Это микровибрация, она едва различима, — отчаянно вру я. — Э-э, привет, Матт. Да, я могу говорить.
Я беспомощно развожу руками, и она неохотно возвращается к своей еде. Ее знакомые поглядывают в мою сторону.
— Что ты несешь? — Сэди кидает на меня презрительные взгляды. — Как сережка может быть телефоном?
