Потом снова поглядела на часы. Восемь семнадцать.
Не могу.
Не могу бездельничать целый день. Нужно что-то придумать. Иначе я сойду с ума. Пойти, что ли, купить другую газету в местном магазинчике? И заодно «Войну и мир», если у них есть эта книга. Я встала и направилась было к дому, когда в кармане раздался противный писк. Я замерла.
Мобильник! Принял сообщение. Кто-то послал мне эсэмэску. Только что, ранним субботним утром. Я достала телефон и недоверчиво посмотрела на него. Он не требовал от меня контактов с внешним миром уже больше суток.
Я знала, что в памяти аппарата в предыдущие дни накопилось достаточно сообщений, но не собиралась их читать. Знала, что получала сообщения голосовой почты, но не собиралась прослушивать ни единого из них. Не хочу. Отстаньте от меня.
Я нерешительно держала телефон, не зная, как поступить. Проигнорировать? Но во мне вдруг разгорелось любопытство. Кто-то отправил мне сообщение всего несколько секунд назад. Кто-то старался, набивал на клавиатуре буковки…
Мне почему-то представился Гай, в своих домашних брюках и голубой рубашке. Сидит за столом, набирает текст, хмурится… Извиняется.
Сообщает новости. Нечто такое, что я упустила вчера… Несмотря на все пережитое, я ощутила всплеск надежды. Стоя на мокрой лужайке, я внезапно почувствовала, как меня уносит прочь из сада, влечет в Лондон, обратно в офис. Там прошел целый день без меня. За двадцать четыре часа многое могло случиться. Все могло перемениться. Обернуться иначе. В положительную сторону.
Или… в худшую. Против меня выдвинули обвинение. И собираются судить.
Напряжение нарастало. Я крепче и крепче сжимала в руке телефон. Я должна знать. Будь то хорошие новости или плохие. Я откинула флип и взглянула на экран. Номер корреспондента был абсолютно незнакомым.
Кто это? Кто шлет мне эсэмэски? Обуреваемая дурными предчувствиями, я нажала «ОК».
ПРИВЕТ. САМАНТА, ЭТО НАТАНИЕЛЬ
Натаниель?
Натаниель?
Облегчение было столь велико, что я рассмеялась. Ну разумеется! Я дала ему свой номер вчера, когда согласилась брать уроки у его матушки. Что там дальше?
ЕСЛИ ВСЕ В СИЛЕ, МАТУШКА ГОТОВА ДАТЬ ПЕРВЫЙ УРОК СЕГОДНЯ.
HAT.
Урок кулинарного мастерства. Просто здорово! Вот и занятие нашлось. Будет на что потратить день. Я нажала «Ответить» и быстро набрала:
С УДОВОЛЬСТВИЕМ. СПАСИБО. СЭМ.
И прибавила к сообщению смайлик. Забавно. Минуту или две спустя телефон тренькнул снова.
КОГДА? В 11 НЕ РАНО? HAT.
Я посмотрела на часы. До одиннадцати еще два с половиной часа.
Два с половиной часа безделья, если не считать покупки газеты и попыток избежать встречи с Триш или Эдди. Я набрала:
МОЖЕТ. В 10? СЭМ.
Без пяти десять я уже ждала в холле. Судя по всему, дом матушки Натаниеля найти было не так-то просто, поэтому мы договорились встретиться у Гейгеров, чтобы потом меня отвели. Поглядев на свое отражение в зеркале, я поежилась. Выбеленная прядь нахально лезла в глаза. Я откинула волосы назад, потом перебросила вперед. Бесполезно; спрятать след вчерашнего безумия не получалось. Может, пойти, приложив руку к голове, словно напряженно размышляя? Я попробовала изобразить эту позу перед зеркалом…
– У вас болит голова?
Я резко обернулась. Натаниель, в джинсах и простой рубашке, стоял в дверях.
– Нет… нисколько, – промямлила я, не опуская руки. – Я просто…
Ладно, чего притворяться? Я опустила руку, и Натаниель с интересом уставился на белую прядь.
– Занятно, – сказал он. – Как у барсука.
– У барсука? – возмущенно повторила я. – Я не похожа на барсука!
На всякий случай глянула в зеркало. Нуда. Ничего общего.
– Барсуки – красивые животные. – Натаниель пожал плечами. – Уж лучше походить на барсука, чем на горностая.
Секундочку! С каких это пор меня заставили выбирать между барсуком и горностаем? И с чего вообще мы сбились на обсуждение местной фауны?
– Нам не пора? – сухо поинтересовалась я, подобрала сумочку и шагнула к двери, напоследок снова поглядев зеркало.
Что ж. Чем-то я и вправду смахиваю на барсука.
Снаружи уже потеплело. Пока мы шли по посыпанной гравием дорожке, я воодушевленно принюхивалась. В воздухе витал сладкий цветочный аромат, казавшийся очень знакомым.
– Жимолость и жасмин! – воскликнула я, когда меня посетила внезапная догадка. Так пах гель для душа «Джо Мэлоун».
– Жимолость вон. – Натаниель указал на бледно-желтые цветки на стене. – Посадил год назад,
Я пристально посмотрела на изящные лепестки. Значит, вот как выглядит жимолость?
– А жасмин у нас не растет, – продолжал он. – Вы ничего не напутали?
– Э… – Я развела руками. – Почудилось, наверное.
Пожалуй, не стоит упоминать о геле. Ни сейчас, ни вообще.
Когда мы свернули с дорожки, я вдруг поняла, что впервые с тех пор, как очутилась здесь, выхожу за пределы территории Гейгеров – не считая поездки в торговый центр с Триш. Но тогда я была слишком занята поисками компакта Селин Дион в бардачке машины, чтобы обращать внимание на окрестности. Натаниель повернул налево и двинулся по дороге. А я остановилась как вкопанная. Я глазела на открывшийся мне вид, широко раскрыв рот. Как ошеломительно красиво!
Я и знать не знала.
Старинные, золотистые, с медовым отливом стены. Ряды коттеджей с островерхими черепичными крышами. Речушка, бегущая под ивами. Прямо впереди паб, который я заметила в день приезда, украшенный приколоченными к стенам корзинами. Откуда-то доносилось цоканье лошадиных подков. Никаких резких городских звуков. Все такое уютное, такое славное, было таким на протяжении сотен лет и столько же еще наверняка будет…
– Саманта?
Натаниель наконец заметил, что идет один.
– Извините. – Я поспешила догнать его. – Здесь так красиво! Я и не догадывалась.
– Красиво, – согласился он. Кажется, мой восторг пришелся ему по душе. – Вот только туристов слишком много… – Он пожал плечами.
– Надо же! – Мы двинулись дальше, я крутила головой, не переставая восхищаться. – Какая речка! А церковь какая!
Я словно впала в детство и радовалась так, как радуется ребенок, получив новую игрушку. Можно сказать, до сих пор я не бывала в английской глубинке. Мы всегда находились в Лондоне или выезжали за границу. В Тоскане я практически стала своей, а в Нью-Йорке прожила полгода, когда мама отправилась туда на стажировку. Но в Котсуолд я выбралась впервые в жизни.
