– Ничего не выходит.
– Почему?
Да, программу «Сплетни о парнях» в нее не устанавливали, это точно.
– Рассказывай, не стесняйся, – упрашиваю я. – Все останется между нами – до последнего слова. Скажи… он тебе нравится?
– Само собой. Но… – она вздыхает, – понимаешь…
В кухню заглядывает Люк:
– Бекки! А, привет, Джесс. Не хотел мешать, но нам скоро уходить…
– У вас дела? – Джесс напрягается. – Тогда я пойду.
– Нет! – Я вцепляюсь ей в руку.
Джесс впервые сама пришла ко мне и попросила совета – по такому случаю можно отложить любые дела. Об этом я и мечтала, когда мы с ней познакомились. Две сестры, навещающие друг друга просто так, сплетничающие о любимых…
Решение я принимаю в оперативном порядке.
– Люк, ты поезжай вперед, а я найду вас в баре.
– Если ты настаиваешь – хорошо. – Люк целует меня. – Рад был повидаться, Джесс!
Дождавшись, когда за ним хлопнет дверь квартиры, я сдираю бумажку с мини-упаковки «Принглс».
– Итак, он тебе нравится…
– Он замечательный. – Джесс теребит заусеницу. – Талантливый, интересный, порядочный… симпатичный. Это же каждому ясно.
– А как же! – соглашаюсь я, помедлив.
Честно говоря, Том мне никогда не нравился. (Хотя его родители, Дженис и Мартин, уверены, что я с детства безнадежно влюблена в него.) Но о вкусах не спорят.
– Ну и в чем дело? – подгоняю я Джесс.
Он такой настойчивый. Названивает мне по десять раз на дню, шлет открытки сплошь в поцелуях… – На лице Джесс написано такое пренебрежение, что бедолаге Тому хочется посочувствовать. – На прошлой неделе пытался вытатуировать на руке мое имя. Позвонил и объяснил, чем занимается. А я так разозлилась, что он ограничился первой буквой.
Значит, теперь у него на руке большая буква «джей»?
[3]
– хихикаю я.
– Ага, возле локтя. – Джесс закатывает глаза. – Выглядит по-дурацки.
– Он просто хотел поразить тебя. Знаешь, Люси просила, чтобы он сделал татуировку, да не тут-то было. А ради тебя – пожалуйста, лишь бы произвести впечатление.
– Зря, ничего у него не вышло. Да еще Дженис… – Джесс запускает пальцы в свои стриженые волосы. – Чуть ли не каждый день под каким-нибудь предлогом звонит мне. Я уже решила, что подарю Тому на Рождество? Не хочу ли я на выходные съездить вместе с ними на дегустацию вин во Францию? Уже не знаю, как от нее отвязаться. Вот и подумываю расстаться.
Я в смятении. То есть как это – расстаться? А кому наш малыш будет подносить обручальные кольца?
– Нельзя же обращать внимание на мелочи! Ведь если не считать татуировки, у вас все хорошо? Вы с Томом ссоритесь?
Джесс кивает:
– Как раз вчера вдрызг разругались.
– Почему?
– Из-за социальной политики.
Так, с этими двумя все ясно. Они созданы друг для друга!
– Джесс, поговори с Томом, – поддавшись порыву, убеждаю я. – Вот посмотришь, все уладится. Хотя бы с татуировкой…
– Это не все. – Джесс обхватывает колени обеими руками. – Есть., еще одно обстоятельство.
– Какое?
До меня вдруг доходит, в чем дело, и я замираю. Она тоже беременна. Так и есть. Боже, какая удача! Мы родим вместе! Наши малыши будут кузенами! Сфотографируем наших карапузов вдвоем на травке…
– Мне предложили принять участие в двухгодичном исследовательском проекте в Чили, – говорит Джесс, и мыльный пузырь моей радости вмиг лопается.
– В Чили? – растерянно повторяю я. – Но это же… страшно далеко!
– Семь тысяч миль от Англии, – кивает она.
– И ты… поедешь?
– Пока не решила. Но шанс редкостный. С этими людьми я давно мечтала поработать.
– Ясно… Ну что ж… тогда соглашайся.
Мой долг – оказать Джесс поддержку. На карту поставлена ее карьера. А мне почему-то грустно. Не успев найтись, моя сестра уезжает на край света.
– Да я уже практически решила, что поеду.
Джесс поднимает голову, а я заглядываю прямо ей в глаза – ореховые, с темными крапинками. Я всегда считала, что у Джесс красивые глаза. Может, и малышу достался бы этот чудесный ореховый оттенок.
– Пообещай присылать побольше фотографий моего племянника или племянницы, – просит Джесс, словно прочитав мои мысли. – Хочу знать, как малыш растет.
– Обязательно! Каждую неделю! – И я прикусываю губу, стараясь осмыслить все, что услышала. – А… как же Том?
– Он еще ничего не знает. – Плечи Джесс поникают. – Но если я уеду, нашим отношениям конец.
– А может, и нет! Расстояние любви не помеха. Есть же электронная почта.
– Но два года!..
– Ну-у… – Я умолкаю. Наверное, Джесс права. Ведь они познакомились всего несколько недель назад. А два года – это много.
– Я не могу пожертвовать таким шансом ради… мужчины. – Джесс будто спорит с собой.
Похоже, она мучается, а виду не подает. Значит, к Тому она все-таки неравнодушна. Но даже я понимаю, что для Джесс работа – это и есть ее жизнь. Нельзя просто взять и все бросить.
– Отправляйся в Чили, – твердо говорю я. – Не пожалеешь. А с Томом все образуется. Как-нибудь.
От «Принглс» и следа не осталось. Я встаю и иду к шкафу поискать чего-нибудь вкусненького. Открываю дверцу, с сомнением оглядываю полки.
– Хрустики кончились… орехи мне нельзя… есть еще древняя пачка крекеров «Ритц»…
– А я попкорн принесла, – вдруг признается Джесс и краснеет. – Со вкусом ирисок.
– Что-о? – изумляюсь я.
– Он у меня в рюкзаке.
Джесс – и попкорн со вкусом ирисок? А-а, какой-нибудь экологически чистый. Или витаминизированный. Или из картошки, выращенной в кооперативе.
Разинув рот, я наблюдаю, как Джесс вытаскивает пакет. Из рюкзака вываливается DVD в блестящем целлофане. Покраснев еще гуще, Джесс запихивает диск обратно.
Постойте-ка.
– А это что? – хватаю я диск. – «Девять месяцев»? Джесс, ты же такое не смотришь!
Джесс совсем сконфузилась.
– Я думала, тебе понравится. Особенно сейчас.
– Ты прихватила фильм, чтобы мы посмотрели его вместе? – недоверчиво уточняю я.
Помедлив, Джесс кивает:
– Я просто думала… Если ты ничем не занята…
