Все потрясенно молчат.
– Простите, – опомнившись, уже спокойнее говорит Нура. – Я… не знаю, что на меня нашло. Устроим небольшой перерыв. Напитки для вас, угощайтесь.
Она торопливо удаляется, а тишину тут же разрывают приглушенные голоса.
– Так, так! – Мама поднимает брови. – Кажется, кое-кому не помешают дыхательные упражнения. Дженис, так мы едем в «Либерти» или нет?
– Погоди, ряд закончу. – Дженис ожесточенно орудует спицами. – Все, готово! Ты с нами, Бекки?
– Не знаю даже… – Я и на самом деле не знаю, что предпочесть. – Может, стоит досидеть до конца занятия?
– По-моему, Нура не понимает, что несет, – заговорщицки подмигивает мне мама. – Мы сами расскажем тебе все, что нужно знать. А ты поможешь мне выбрать новую сумочку!
– Тогда ладно. Едем!
До шести часов мы с мамой и Дженис успели прошвырнуться по магазинам, а я еще и в парикмахерскую на укладку заскочила.
возвращаюсь домой и застаю Люка в кабинете. Свет не горит, Люк почему-то сидит в полной темноте.
– Люк! – Я бросаю сумки. – Что случилось?
Он вздрагивает и поднимает голову. Лито напряженное, между бровями глубокая складка.
– Ничего, – наконец говорит он. – Все хорошо.
Не верится мне что-то. Вхожу в кабинет, пристраиваюсь на столе напротив него и всматриваюсь в его лицо.
– Люк, что там сегодня с кризисом?
Он вымучивает улыбку.
– Это был не кризис. Не то слово выбрал. Просто… инцидент. Ничего существенного. Все уже разрешилось.
– Но…
– А ты как? – Он гладит меня по руке. – Как прошли занятия?
Мне сразу вспоминаются сегодняшние события.
– Э-э… прекрасно. Ты ничего не потерял. Потом мы с мамой и Дженис еще съездили в «Либерти» и «Брауне»…
– Не переутомилась? – Он обеспокоенно оглядывает меня. – Отдыхала сегодня? Не забывай, что говорила Венеция: у тебя повышенное давление.
– Да я здорова! Как никогда!
– Ну что ж… – Люк смотрит на часы, – скоро выезжаем. Пойду приму душ и вызову такси. – Голос у него уже не такой мрачный.
– Люк… – Я медлю. – Все ведь хорошо, да?
Люк берет меня за обе руки.
– Бекки, не волнуйся. У нас полный порядок. А мелкие неприятности случаются каждый день. Работа такая, ты же понимаешь. Мы решаем проблемы и движемся дальше. Видимо, в последнее время я слишком увлекся работой. Сейчас у нас горячая пора.
– Ладно, чего уж там, – успокаиваюсь я. – Иди в душ.
Он удаляется в спальню, а я иду за пакетами к двери. Вымотал меня этот день в компании мамы и Дженис. Пожалуй, тоже приму душ, после Люка. С бодрящим розмариновым гелем. И сделаю растяжку по системе йоги – для прилива энергии.
Или просто перехвачу «Кит-Кат». Спешу в кухню, где меня и застает сигнал домофона. Но такси мы пока не вызывали.
– Да? – говорю я в домофон.
– Бекки! – В динамике треск, но голос знакомый. – Это я, Джесс.
Джесс?
Изумившись, нажимаю кнопку двери. Что Джесс делает здесь? Я даже не знала, что она в Лондоне.
В кухню заглядывает Люк:
– Такси подъедет через пятнадцать минут.
Из всей одежды на нем только полотенце.
– Одевайся скорее, – спохватываюсь я. – Джесс уже поднимается!
– Джесс? – удивляется Люк. – Мы вроде ее не ждали.
– Неважно. (Звучит мелодичный дверной звонок, и меня пробивает на хи-хи.) Одевайся беги!
Распахиваю дверь и вижу Джесс – в джинсах, кедах и коричневой маечке в обтяг, которая в общем-то выглядит даже клево, этакое ретро, привет из семидесятых.
– А вот и я! – Джесс неуклюже обнимает меня. – Как ты, Бекки? Я встречалась с моим научным руководителем и решила заглянуть к вам. Хотела предупредить, но телефон был занят. К вам можно?
Она что, нервничает? С какой стати? Неужели думает, что я скажу: «Нашла время! Давай проваливай!»
– Ну конечно! Это же здорово! Заходи!
– А я принесла ребенку подарок. – Джесс достает из рюкзака детский комбинезончик. Бурого цвета, с напечатанным бежевыми буквами спереди лозунгом «Я не буду загрязнять мир».
– Э-э… улет! – восторгаюсь я, вертя подарок в руках. – Спасибо!
– Натуральная пенька, – объясняет Джесс. – Ты еще не передумала обзаводиться пеньковым детским гардеробом?
Пеньковым гардеробом? Это еще что за… А-а. Должно быть, я ляпнула это на мамином дне рождения. Только чтобы не выслушивать лекцию о том, как вреден для окружающей среды отбеленный хлопок.
– Я… решила сочетать пеньку с другими тканями, – пытаюсь выкрутиться я. – Из соображений… как это… биологического разнообразия.
– Прекрасно, – кивает Джесс. – Кстати, я знаю, где можно взять на время пеленальныи столик – в одном женском студенческом кооперативе. Там и детские принадлежности есть, и игрушки. Телефон я тебе привезла.
– Спасибо! – Непринужденным пинком я прикрываю дверь детской, пока Джесс не углядела комод «Цирковой шатер» с пеленальным столиком и встроенным кукольным театром, который я заказала по каталогу «Стильный бэби» и только вчера получила. – Я… возьму себе на заметку. Пойдем выпьем что-нибудь.
– А салфетки для ребенка ты уже приготовила? – Джесс проходит вслед за мной на кухню.
Опять эти салфетки. Не объяснять же Джесс, что все тряпки я выкинула еще у мамы.
– Э-э… пока нет… Но без дела я не сидела… – Мой взгляд мечется по кухне. Схватив с сушилки полосатое посудное полотенце, я стремительно завязываю один конец узлом. – Вот, пожалуйста: экологически чистая самодельная игрушка, – скромно объявляю я. – Его зовут Узлик.
– Класс! – Джесс осматривает полотенце. – Просто и красиво! Гораздо лучше любого фабричного хлама.
Осмелев, я вытаскиваю из ящика деревянную ложку.
– А еще я собиралась выкрасить эту ложку нетоксичной натуральной краской, потом нарисую на ней лицо и буду звать Ложик.
Ух, да я прямо кладезь экологических идей! Может, начать выпускать газету с полезными советами?
– Давай-ка тебе плесну… – Я наполняю бокал вином и придвигаю к Джесс. – Рассказывай, что у тебя творится. Я чуть в обморок не грохнулась, когда Дженис сказала, что ты встречаешься с Томом!
– Могу себе представить, – кивает Джесс. – Прости, надо было сразу все тебе объяснить. Но мне было… – Она умолкает.
– Ну, ну? – сгораю от любопытства я. Уставившись в бокал, из которого не отпила ни глотка, Джесс бормочет:
