— Когда мы обыскивали ее офис, нашли банковские документы на твое имя в ее столе. И письма. Понятия не имею, откуда она их взяла. Сегодня утром мне наконец удалось вытянуть из редактора «Дейли уорлд», что их информатором была Алисия. Они только написали то, что она им преподнесла на блюдечке с голубой каемочкой.
Я смотрю на него, холодея. Вспоминаю тот день, когда я приходила к нему в офис. Сумку, в которой у меня были все письма. Как Алисия стояла у стола Мел, и вид у нее был такой, словно ее застукали за чем-то непотребным.
Я так и думала, что забыла что-то тогда. Господи, как я могла быть такой дурой?
— Ее целью была не ты, — говорит Люк. — Она сделала это, чтобы испортить репутацию мне и моей компании, чтобы отвлечь меня от моих планов. Конечно, вряд ли кто-то в этом признается, но я уверен, что так называемый «внутренний источник», от которого они все узнавали обо мне, — это тоже Алисия. — Он замолкает ненадолго, потом продолжает: — Понимаешь, Бекки, я запутался. На самом деле это не я пострадал из-за тебя. Это ты пострадала из-за меня. Какое-то время я сижу неподвижно, не в силах произнести ни слова. Ощущение такое, словно с моих плеч медленно поднимают большой груз.
— Прости меня, — говорит Люк. — Прости за все, что тебе пришлось пережить…
— Нет, Люк, — вздыхаю я, — ты в этом не виноват. И даже Алисия не виновата. Возможно, она снабдила их фактами. Но прежде всего, я сама увязла в долгах, и если бы у меня не сорвало крышу от нью-йоркских магазинов, им бы не о чем было писать, разве не так? Это было ужасно, унизительно. Забавно, но та статья принесла мне пользу. Благодаря ей я наконец-то кое-что поняла и сделала выводы.
Я беру свой бокал, замечаю, что он пуст, и ставлю обратно.
— Будешь еще? — спрашивает Люк.
— Нет, спасибо.
Мы молчим. Далекий голос просит пассажиров рейса на Сан-Франциско пройти к выходу двадцать девять.
— Я знаю, что Майкл предложил тебе работу, — говорит Люк. — И, насколько я понимаю, ты приняла предложение. — Он медлит, и меня почему-то охватывает дрожь. — Бекки, пожалуйста, не уезжай в Вашингтон. Пойдем работать ко мне.
— К тебе? — удивленно переспрашиваю я.
— В «Брендон Комьюникейшнс».
— Ты в своем уме?
Люк откидывает со лба волосы, и его лицо вдруг становится таким молодым, таким беззащитным.
— В своем. Я почти всех уволил. Мне нужен такой человек, как ты, на руководящей должности. Ты разбираешься в финансах. Ты журналистка. Ты умеешь работать с людьми, компанию мою ты знаешь…
— Люк, легко найти другую такую, как я, — перебиваю я. — Даже лучше! Человека с опытом работы в пиаре, с…
— Ладно, я наврал — прерывает он меня. — Это неправда. Мне не нужен такой человек, как ты. Мне нужна ты.
Он смотрит мне в глаза, и вдруг я отчетливо понимаю, что он говорит не о «Брендон Комъюникейшнс».
— Бекки, ты мне нужна. Я не понимал этого, пока ты была рядом. С тех пор как ты ушла, я не перестаю думать о том, что ты мне сказала. О моих амбициях. О наших отношениях. Даже о моей матери.
— О твоей матери? — с испугом переспрашиваю я. — Э-э… я слышала, ты пытался встретиться с ней…
— Она не виновата, что не смогла приехать. Что-то там не сошлось, ей не удалось вырваться. Но ты права, я должен проводить с ней больше времени. Узнать ее лучше, чтобы у нас с ней были настоящие хорошие отношения, как у тебя с твоими родителями. — Он поднимает глаза и хмурится при виде моего откровенного изумления. — Разве ты не это имела в виду?
— Именно это! — торопливо соглашаюсь я. — Конечно.
— Вот я и говорю. Ты — единственный человек, который может сказать мне правду в глаза, даже если я не хочу знать этой правды. Я должен был довериться тебе с самого начала. Я был… не знаю. Самоуверенным болваном.
Я потрясена его суровостью к самому себе. — Люк…
— Бекки, я знаю, что у тебя своя работа, и я это уважаю. Я бы не стал даже просить, если бы не считал, что и для тебя это будет хорошим решением. Но… прошу тебя, — он кладет теплую ладонь на мою руку, — вернись. Давай начнем все сначала.
Я беспомощно смотрю на него, и сердце рвется на части.
— Люк, я не могу пойти работать к тебе. Я должна поехать в Штаты. Я не могу упустить такой шанс.
— Я знаю, тебе кажется, что это удивительная возможность. Но ведь я тебе тоже предлагаю огромные возможности.
— Это не одно и то же, — отвечаю я, сжимая пустой бокал.
— Я могу предложить то же самое, что и Майкл. — Он наклоняется ко мне, заглядывает в глаза. — Даже больше…
— Люк, — перебиваю я, — Люк, я не приняла предложение Майкла.
Его лицо меняется от удивления.
— Нет? Тогда почему?… Понимаю, — наконец произносит он. — Меня это не касается.
У него такой угнетенный вид, что мне больно на него смотреть. Я хочу ему рассказать, но не могу. Мне страшно говорить об этом, страшно, что не смогу доказать ему и себе, что сделала правильный выбор. Я боюсь рисковать, потому что боюсь передумать.
— Люк, мне пора, — говорю я сдавленным голосом. — А тебе… пора возвращаться на совещание.
— Да, — после долгой паузы соглашается Люк. — Ты права. Меня ждут. Я ухожу. — Он встает и сует руку в карман. — Напоследок… Не забудь взять это.
Он медленно достает из кармана длинный голубой шарф из шелкового бархата, усыпанный переливающимися бусинками.
Мой шарфик. Мой шарфик от «Денни и Джордж».
Я чувствую, как от лица отливает кровь.
— Откуда ты… Ты был тем таинственным покупателем на телефоне? Но… ты же отказался. Шарф купила другая… — Я умолкаю и смотрю на него в недоумении.
— Пусть это останется моим секретом.
Он с нежностью повязывает шарфик мне на шею, смотрит на меня несколько секунд, потом целует в лоб, разворачивается и уходит, растворившись в толпе ожидающих.
18
Два месяца спустя
— Значит, у нас две презентации. Одна в галерее «Саатчи», другая в «Глобал банк». Ланч с Маккензи и ужин с Меррилл Линч.
— Да, Многовато.
— Ничего, справимся, — уверенно говорю я. Справимся.
Я записываю в блокнот, смотрю на запись, размышляя. Вот этот момент я больше всего люблю. Вызов. Есть задача, надо найти решение. Несколько секунд я сосредоточенно рисую снежинки, пока мой мозг напряженно работает. Лалла не сводит с меня беспокойного взгляда.
— Так, — наконец говорю я, — ваш брючный костюм от Хельмута Ланга — для презентаций, платье от Джил Зандер — для ланча, а для ужина мы вам подберем что-нибудь новое. — Я оглядываю ее, прищурившись. — Возможно, что-нибудь темно-зеленое.
