Было довольно странно слышать истеричные нотки в голосе Александры. Несмотря на маленький рост, хрупкое телосложение и подростковый вид, внутри эта женщина была словно отлита из куска высококачественной стали – цельная, умная, несгибаемая. На ее долю выпало немало испытаний, которые могли сломать любого мужчину, но Александра выстояла. И теперь такой пустяк, как выключенный телефон мужа, заставляет ее чуть не плакать и говорить дрожащим голосом.
– У тебя во сколько последняя пара заканчивается?
– Сейчас перваки будут, через полтора часа максимум – у них зачет, но я его письменно проведу, нет сил разговаривать.
Значит, через полтора часа она отпустит первокурсников и будет свободна. Ольга прикинула, что за это время вполне успеет одеться и доехать до медакадемии. Поскольку Никита забирает из школы Соню, у них будет пара часов. Сашке просто необходимо отвлечься, и Ольга ей в этом поможет. Все равно других дел на сегодня не предвидится.
– Значит, так, – твердо сказала Ольга в трубку, – через полтора часа я тебя буду ждать в холле морфокорпуса. Пойдем пить кофе и есть пиццу.
– Савки в городе нет? – мгновенно вычислила подруга.
– Уехал еще утром куда-то в район, и тоже телефон не отвечает. Так что мы с тобой сегодня брошенки, дорогая. Посвятим день себе.
Александра пару секунд помолчала, что-то прикидывая, потом согласилась. Ольга подключила мобильный к зарядному устройству и начала собираться.
«Давно я не переступала порог этого заведения», – оглядывая просторный холл морфологического корпуса медакадемии, подумала Ольга. В этом здании на четвертом этаже располагалась кафедра судебной медицины, где она раньше работала. По этой лестнице справа от гардероба она спускалась в морг на вскрытия. Но после увольнения Ольга ни разу здесь больше не была – настолько обидными ей казались тогдашние обвинения заведующего кафедрой. Все, конечно, выяснилось, Нарбус принес извинения, но осадок, оставшийся после истории с пропажей денег из сейфа, у Ольги так и не исчез. Она понимала, что доценту проще было обвинить ее, чем признать, что собственная дочь – зависимая игроманка, но гордость была задета настолько, что Паршинцева так и не смогла пересилить себя и вернуться на кафедру, куда ее настойчиво приглашали.
– Давно ждешь? – раздалось за спиной задумавшейся Ольги, и она, ойкнув от неожиданности, развернулась.
Перед ней стояла невысокая женщина с короткой стильной стрижкой, из-под распахнутого пальто виднелась узкая юбка и белая блузка – Саша не изменяла своей привычке на работу одеваться элегантно и строго. Тот, кто видел ее в стенах академии, ни за что не узнал бы преподавателя анатомии Александру Ефимовну, встреть он ее, к примеру, в субботу вечером. Это была совершенно другая женщина – затянутая в кожаные брюки и куртку, обутая в берцы на шнурках, часто за рулем огромного «харлея». Ольга, увидев это впервые, испытала шок, потому что ей довелось узнать еще одну Александру – мягкую, тихую, одетую в кимоно. Такой она бывала только дома и только для одного человека – для мужа. Как уживаются в таком маленьком теле три такие разные личности, Ольга не понимала, но любила Сашу всякую.
– Ты пальто-то застегивай, там такая каша с неба падает – ужас просто, – с улыбкой сказала Ольга, чуть склонив по привычке голову к правому плечу.
– Выбрала же ты погоду для прогулок, – фыркнула Саша, застегивая пуговицы.
Мимо пробежала стайка девчонок в накинутых поверх белых халатов куртках и пальто:
– До свидания, Александра Ефимовна! – раздалось из этой толпы.
– До свидания, девочки. Имейте в виду – завтра начинаем пищеварительную систему, буду спрашивать с начала занятия, – отозвалась Александра ледяным тоном.
– Как хорошо, что я у тебя не училась, – фыркнула Ольга, заматывая шею шарфом.
– Кто знает, хорошо ли, – неопределенно отозвалась Саша, о чем-то думая.
Ольга толкнула тяжелую дверь и вышла на улицу, сразу попав под мелкий снег с дождем. Саша, выйдя следом, вынула из сумки темные очки, чтобы летящий в лицо снег не размазал тушь на ресницах.
– Давай быстренько до стоянки добежим, у меня там машина, и поедем в центр, – предложила она, вынимая из сумки ключи.
Этот вариант Ольгу вполне устраивал.
Они выбрали небольшое кафе возле торгового центра, сели за столик у окна и заказали пиццу и кофе. Саша то и дело бросала взгляды на выложенный на стол мобильник, но он молчал.
– Ты так убиваешься, как будто его арестовали, – заметила Ольга.
– Можно подумать, ты не знаешь, что это вполне возможно, – с горечью сказала Саша, покручивая на скатерти сахарницу. – Сотрудники нашей полиции все еще живут стереотипами. Для них человек, женатый на дочери авторитета, априори виноват во всем. Но ты ведь бываешь у нас в доме – скажи, хоть раз кто-нибудь повел себя как-то не по-людски? Папа, Сашка, охранники наши? Мы ничем не отличаемся от остальных, но клеймо папиной прошлой жизни лежит на всех, даже на моей дочери. Помнишь, как ее похитили из школы? Что сказал тогда директор? Да если бы Никита меня не перехватил – я бы ему голову снесла! – ноздри маленького Сашиного носика раздулись, лицо чуть побледнело от сдерживаемых эмоций. – И с Акелой то же самое. Помогал папе в свое время, теперь начальником службы безопасности работает в его банке – все, виновен! И никогда, понимаешь, никогда уже ему не отмыться, как и мне. Противно. – Саша хрустнула пальцами и умолкла.
Ольга смотрела с сочувствием. Она хорошо понимала, что творится в душе подруги. Жить в такой атмосфере действительно тяжело, а она изо всех сил пытается это делать. Она любит отца, взявшего ее, четырехлетнюю, из детдома, любит мужа, который старше ее на полжизни, любит дочь, которую они тоже удочерили, потому что Саша потеряла неродившегося ребенка в разборках Акелы с бывшим хозяином и больше иметь детей не могла. Она пытается выстроить жизнь так, как делают это все женщины, но окружающая действительность всякий раз указывает ей на то, что она не может быть как все. Ольга была знакома с ее отцом Ефимом Иосифовичем Гельманом и не могла сказать о нем ни единого худого слова – обычный лысеющий дядька с пузиком, любит хорошо поесть, любит большие застолья с накрытым по всем правилам столом – что тут необычного? Да, у него тяжелый взгляд и руки, покрытые синими наколками, но что с того? Ольга в свое время тоже была не лишена предрассудков, но, пообщавшись с семьей Саши поближе, поняла, что многие вещи люди додумывают сами, а на деле их и нет вовсе.
Но что могло случиться с Александром Михайловичем?
– Хочешь, я позвоню Карепанову? – вдруг предложила она, и Саша удивленно вскинула на нее глаза:
– В смысле?
– Позвоню и напрямую спрошу. Мы с ним работали раньше, ты ведь знаешь.
– Позвони! – решительно сказала Сашка, готовая, судя по взгляду, даже на штурм отделения, если понадобится.
Ольга вынула телефон и набрала номер Карепанова. Тот ответил не сразу, и Ольга даже испугалась, что он успел сменить номер. Но вот раздался его голос:
